Ричард Кнаак - Король серых Страница 20

Трапеза, где главным блюдом будет король.

Некоторые дети мечтают стать президентами. Другим все время внушают, что они станут президентами. Родители Джеремии тоже так говорили. Как и большинство детей, он перерос эту мечту, осознав ее несбыточность. С тех пор он больше не вспоминал об этом.

Никто никогда не говорил ему, что однажды он может стать королем.

— Королем?.. — тупо повторил он, не веря своим ушам.

— Королем, — кратко подтвердил Арос Агвилана. Тощий отказался говорить что-либо еще, лишь пообещав, что Джеремия все поймет, когда они прибудут в «Бесплодную землю».

Название заведения не могло развеять опасений новоиспеченного наследника престола. К сожалению, Арос счел свои объяснения вполне достаточными и был явно не склонен уступать настояниям Джеремии.

Однако молчание тяготило Джеремию больше незнания и он попытался зайти с другого конца в надежде обрести хоть какую-то ясность.

— А как же моя служба? — спросил он. — Ведь меня хватятся.

— Вы так думаете? — Арос усмехнулся.

С расспросами было покончено. Джеремия, к своей досаде, вынужден был признать, что мрачный скепсис Ароса вполне оправдан. Разумеется, найдутся такие, кому, подобно Гектору, будет недоставать его общества. Однако Тодтманн сознательно предпочел жизнь, в которой он был незаметным винтиком. До сих пор такая жизнь его устраивала, она позволяла существовать тихо, не привлекая к себе излишнего внимания. До этого злополучного дня Джеремия Тодтманн был доволен жизнью.

Каллистра положила ладонь на его руку. Она ничего не сказала, возможно, боялась, что слова ее вызовут у него раздражение. Джеремию тронула ее деликатность. Он стал вспоминать, что он почувствовал, когда впервые увидел ее. Хотя Джеремия и подозревал, что эта черноволосая женщина каким-то одним ей известным способом сознательно околдовала его, он точно знал, что теперешние его чувства неподдельны, что она нужна ему. Каллистра не хотела причинить ему боль, он был ей небезразличен, что еще мог он желать?

Конечно, она просто могла оказаться исключительно одаренной актрисой…

— Прибыли, — прервал его размышления Арос.

Джеремия, который только-только начал привыкать к новым обстоятельствам, нерешительно привстал. Насколько он мог судить, они находились в пути всего ничего. Еще больше он удивился, взглянув на часы. Производитель гарантировал точный ход в течение долгих-долгих лет — теперь они показывали начало пятого.

Может, в них залилась вода? Но ведь сам он остался совершенно сух.

Арос поглядывал на него с нескрываемым любопытством. Тодтманн сконфуженно поправил манжету.

Дверца с той стороны, где сидел Арос Агвилана, распахнулась и он вышел. Скрепя сердце, Джеремия последовал за ним. Арос готов был подать ему руку — на случай, если бы человеку, которому суждено было стать королем, потребовалась помощь. Джеремия обошелся без посторонней помощи — уж очень ему не хотелось дотрагиваться до мертвенно-белой кожи этого долговязого типа. Почему-то он был уверен, что если руки Каллистры были просто холодны, то, коснувшись плоти Ароса Агвиланы, он обморозит пальцы. Избегая поднимать на него глаза, он суетливо посмотрел по сторонам, ища шофера или кого-то другого, кто открыл бы им дверь. Однако никого, кроме Ароса Агвиланы, на улице не было.

«Автоматические двери», — решил он. В конце концов, это же настоящий «роллс-ройс».

Куда сложнее оказалось найти объяснение всему остальному.

Чикаго, каким он предстал взору Джеремии, когда он вышел из машины, был совершенно незнакомым ему городом. Первым делом он отметил, что на город опускается ночь — здания окутывала густая тень, небо потемнело. Поскольку была густая облачность, он не мог проверить по солнцу свои подозрения насчет того, правильное ли время показывают его часы, однако все больше склонялся к мысли, что часы здесь ни при чем.

Дело было в самом городе. Джеремия зажмурился, пытаясь прояснить свое зрение. Чуда не случилось.

Рядом с ним стояла Каллистра.

— Идем, Джеремия.

— Все… качается. — И он махнул рукой в сторону «Большого Джона[3]». Здание, некогда самое высокое в Чикаго, раскачивалось на ветру, точно тростинка. Джеремия знал, что небоскребы должны немного раскачиваться, но чтобы с такой чудовищной амплитудой?.. Пришлось бы привинчивать к полу всю мебель и снабжать всех обитателей ремнями безопасности. «Большой Джон» был словно сделан из каучука, а не из стали.

С другой стороны к Джеремии приблизился Арос.

— Вас ждут, Ваше Величество.

Человек-жердь взял Джеремию под руку. Опасения последнего относительно его прикосновения оказались до некоторой степени верны, однако он уже не обращал на это внимания. Он все еще пытался как-то сфокусировать свое зрение, все еще надеялся, что огромный город прекратит раскачиваться, словно на него смотришь сквозь стенки аквариума, и к нему вернется степенная величавость, всегда отличавшая Чикаго.

— Вы просто переутомились, — участливо заметил Арос.

Джеремия сдался.

— Отвезите меня обратно, — взмолился он. — Отвезите меня на работу.

Каллистра подняла руку, словно намереваясь закрыть его рот ладонью:

— О нет, Джеремия, не говори…

Резко повернувшись, монарх поневоле Джеремия Тодтманн направился к машине и… остановился как вкопанный. Элегантное авто по-прежнему стояло у бордюра, но оно… растворялось в воздухе!

Агвилана и его спутница поспешили схватить его за руки.

— И даже лучшие воспоминанья смывает времени безжалостный поток, — вкрадчивым тоном произнес Арос.

Они подошли к лестнице, которая вела к темному дверному проему. Это и в самом деле был некий клуб, только вот Джеремии показалось, что на висевшей над входом вывеске значилось совсем не то название, о котором упомянул Арос. Вывеска была не освещена, а поднимались они довольно быстро, так что Джеремия не успел прочесть его. Несмотря на царивший кругом полумрак, он отметил, что фасад дома напоминает стиль двадцатых годов. Сам Джеремия никогда не посещая подобных заведений и не мог припомнить, чтобы кто-нибудь из сослуживцев рассказывал о клубе с таким названием.

Швейцара в дверях не было. Арос разжал ладонь, однако если бы в тот момент Джеремия решил спасаться бегством, этому воспрепятствовала бы Каллистра, которая продолжала держать его за руку чуть повыше локтя.

Распахнув перед Джеремией дверь, Арос отвесил поклон и изрек:

— Входи, о жаждущий знания.

Каллистра мягко подтолкнула Джеремию, и тому ничего другого не оставалось, как принять приглашение.