Алан Норс - Звездный хирург Страница 20

Привыкнув к обязанностям патрульного корабля во время его рейсов и обретя уверенность в своей способности решать встающие перед ними задачи, трое врачей обнаружили, что все более и более продуктивно работают бригадой.

Именно такого образа действий и ожидали от Патруля общей практики. У каждого из них обнаружились неожиданные умения. Никто не сомневался в мастерстве диагноста Джека Альвареса, но Далу казалось сверхъестественным, как внимательно этот стройный темноволосый землянин может вслушиваться в описание медицинских затруднений на какой-нибудь дальней планете, а затем, видимо, точно знать, какие вопросы задать, чтобы выпытать значимые сведения, касающиеся этой ситуации. Тигр вовсе не походил на быстрого и ловкого Джека; ему требовалось больше времени, чтобы обдумать вопрос терапевтического лечения, и зачастую он проводил долгие часы, углубившись в ленты данных, прежде чем решить, как быть в данном случае, - но похоже, всегда находил какой-то ответ, и этот ответ обычно оказывался верным. Кроме всего прочего, взаимоотношения Тигра с представителями тех странных форм жизни, с которыми они сталкивались, оказывались неизменно добрыми; существам, видимо, он нравился, и они точно следовали его указаниям.

Дал тоже имел возможность показать, что его хирургическая квалификация и умение рассуждать не так уж безнадежны, несмотря на моруанскую неприятность. Не однажды он добивался успеха в почти безнадежных случаях, когда требовалось хирургическое вмешательство и не было времени позвать на помощь, и понемногу Дал почувствовал растущее, хоть и неохотно, доверие Джека к его возможностям.

У Дала нашлось достаточно времени, чтобы хорошенько обмозговать случившееся на Моруа VIII и последовавшую за тем беседу с Черным доктором Таннером. Он знал, что был рад, когда Тигр вмешался, пусть и солгав; еще до того, как Тигр сказал об этом вслух, Дал не сомневался, что Черный доктор полон решимости использовать случившееся в качестве предлога для его увольнения из Патруля общей практики. В глубине души он не сомневался, что обвинения Черного доктора преувеличены с целью состряпать против него обвинение, и не приходилось сомневаться, что настойчивость, с какой Тигр брал вину на себя, спасла его; Дал не мог не чувствовать благодарности.

И все же нечто, связанное с тем происшествием, беспокоило Дала, будто все время кусалось в его мозгу. Он никак не мог отделаться от чувства, что его собственное принятие помощи Тигра было ошибкой.

Частично это чувство основывалось на его врожденной, природной ненависти ко лжи. Во благо или нет, Дал никогда не любил лгать. Среди его сородичей правда могла случайно попираться, но откровенная ложь считалась большим позором; бытовала даже гарвианская пословица: “Лживый язык истинных друзей не завоюет”. Гарвианские торговцы так же славились на всю галактику непоколебимой верностью своему слову, как и невыгодными для их партнеров сделками, которые ухитрялись заключать; в первые месяцы, проведенные на Земле-Больнице, Дала чрезвычайно смущало то, что земляне принимают ложь как часть повседневной жизни, равнодушные к ней, пока ложь не поддавалась разоблачению.

Но что-то другое, касавшееся его защиты Тигром, смущало и тревожило Дала гораздо больше лжи - что-то, смутно беспокоившее его с тех самых пор, как он познакомился с этим землянином, а теперь, кажется, ускользавшее от него всякий раз, когда он пытался точно это определить. Лежа однажды на койке в часы, отведенные для сна, Дал живо припомнил, как впервые увидел Тигра в начале второго курса мединститута. К тому времени Дал почти отчаялся подружиться со своими враждебными и затаившими злобу однокурсниками, и начал все больше и больше избегать общения с ними, строя защитный панцирь и полагаясь на Пушистика в качестве общества и успокоения. А тут как-то Тигр обнаружил его в одиночку поглощавшим завтрак в институтской комнате отдыха, плюхнулся на стул рядом с ним и начал болтать, как если бы Дал был его обычным однокурсником. Открытое дружелюбие Тигра стало весенним ветерком для Дала, отчаянно одинокого в этом чужом мире; их дружба быстро крепла, и постепенно остальные в его группе начали оттаивать достаточно, по крайней мере, для того, чтобы вести себя прилично, когда Дал оказывался поблизости. Дал ощущал, что эта перемена отношений произошла из-за Тигра, а не из-за него самого, и все же приветствовал ее как переход от предыдущей невыносимой холодности, хотя перемена эта и оставляла чувство неясного беспокойства. Тигра любили в их группе; Дал не единожды бывал благодарен, когда Тигр принимался горячо защищать право гарвианина изучать медицину наравне с землянами в институте на Земле-Больнице.

Но то было в мединституте, среди однокурсников. Каким-то образом это отличалось от происшествия на Моруа VIII, и небывалое беспокойство становилось все сильней, чем больше Дал обо всем этом думал. Беседовать об этом с Тигром было бесполезно: Тигр только ухмылялся и советовал ему все забыть, но даже в лихорадке корабельных дел это упорно отказывалось забываться.

Один второстепенный повод тоже помог ослабить напряжение между врачами, пока они выполняли круг своих ежедневных занятий. Тигр притащил Далу розовый бланк официального извещения, радостно ухмыляясь.

- Вот, из еженедельной пачки новостей, - сказал он. - Должно тебя подбодрить.

Это оказалась короткая заметка под рубрикой “Между прочим”. “Черная служба патологоанатомии” - говорилось там, - “извещает, что Черный доктор Хьюго Таннер на следующей неделе поступит в Больницу Филадельфию для профилактической операции на сердце. В соответствии с обычной административной практикой Земли-Больницы, Четырехзвездный Черный доктор подвергнется полной пересадке сердца, чтобы остановить последовательное снижение трудоспособности Попечителя медобразования вследствие заболевания сердца.” Далее перечислялись имена хирургов, которые станут выполнять вмешательство.

Дал улыбнулся и вручил бланк обратно.

- Может, это улучшит его нрав, - сказал он, - даже если даст ему еще пятьдесят лет активной жизни.

- Ну, по крайней мере, какое-то время этот черненький волчок нас не укусит за бочок, - сказал Тигр. - У него не будет времени держать нас под чересчур пристальным присмотром.

Что, признался себе Дал, не слишком его расстроило.

Корабельных забот хватало на всех троих врачей. Часто - со всеми этими приземлениями на планеты, с которыми у Земли-Больницы имелись договоры, вызовами, учебой - казалось, что лишь немного отделяет одну ночь от другой, но они все же выбирали время для маленьких радостей Дал трясся от холода почти круглые сутки, поскольку на корабле поддерживалась температура, удобная для Тигра и Джека; он тосковал по тропической жаре своей родной планеты, и порой казалось, что он продрог до костей, несмотря на свою серую шубу. При помощи толики знания водопроводного дела и прирожденной изобретательности он в конце концов сумел переделать одну из корабельных душевых в парную. Каждый день он разок-другой уединялся на блаженные полчасика, согреваясь при обычной на Гарве II температуре.