Наталия Кочелаева - Когда глаза привыкнут к темноте Страница 22

Не претендуя на лавры, я засела писать историю собственной жизни. Мне нравится ноутбук с надкушенным яблочком на серебряной крышке, нравится мягкий стук клавиш, собственный изящный кабинет. Я работаю до обеда, и никто не смеет меня беспокоить, телефоны отключены, домработница на цыпочках шустрит по дому. Давеча вот приезжал журналист, попал не вовремя. Час дожидался в холле. Дело было на даче, и сам парнишка был из какого-то интерьерно-садового издания. «Ваш дом и сад», что-то в этом роде. Сад у меня в самом деле дивный для холодного северного края. Фотограф сделал несколько снимков, но я забраковала все, кроме одного, – там я видна издалека, читатели журнала смогут оценить мою фигуру. А вот ближние планы не удались. О, я слежу за собой, трачу много денег, подтяжку мне делал сам Клод Лассус! Целого состояния стоило только побывать в офисе прославленного хирурга. Отель «Негреско», Лазурный Берег, некрасивый лысый человек, одетый в шмотки от Гуччи… Но сквозь релакс-мьюзик я все равно слышала шаги подступающей старости. Старость крадется по тропинкам морщин. Угловатыми становятся скулы, западают глаза, жалобно пересыхает шея, вместо суставов – корявые узлы. Как болят они по ночам, как горек вкус маленькой розовой таблетки, дающей, кроме спокойного сна, еще и утреннюю расслабленность, безволие!

Я дала журналисту снимок времен моей юности. Намекнула, кстати, что сейчас работаю над книгой о своей жизни. Надеюсь, он вставит это в статью. А пока свежий номер журнала, горячая булочка для моего самолюбия, печется на журналистской кухне, прокачусь-ка я в Англию! СПА[9] замечательно на меня действует.

Отель The Berkeley расположен в самом престижном районе Лондона. Там вечно крутятся какие-то кинозвездочки обоих полов. В прошлый раз какой-то курносый парнишка с внешностью деревенского гармониста целовал мне руку и называл «великой русской княгиней». Потом мне сказали, что он знаменитый актер, от которого плачут и падают в обморок девочки на обоих полушариях. Дома я нашла и посмотрела пару фильмов с его участием: в одном он играл бедного романтичного художника, в другом – ловкача-авантюриста. Последний мне понравился больше, но актер был, как я и ожидала, из рук вон плох. Теперь его что-то не было видно, наверное, снимался в новом блокбастере. Не знаю, что это слово означает.

Зато расхаживала чернокожая манекенщица, выбывшая в тираж лет пять назад, изящная, как пантера, и такая же свирепая. Та еще компания!

Балинезийский массаж, аквамассаж, массаж горячими камнями, обертывания из пряностей, цветов и трав, из драгоценного какао-масла, ароматерапия, вдумчивые беседы с остеопатом… И постоянные звоночки тревоги. И впервые за много лет – настоящее видение, несомненное, буквальное. Заснув во время сладостного массажа, я получила откровение, я поняла ту единственную, золотую, сияющую истину!

Да, моя внучка появилась на свет. Она живет в Петербурге. Она должна быть отмечена тем же родимым пятном, что и я. Впрочем, не исключено, что она выжгла его с помощью врачей. Относилась к нему без трепета. Отмечена ли она и по-другому, есть ли у нее дар предвидения? Этого я не знаю, но могу узнать.

Разумеется, я не могла пустить дело на самотек. Пусть наши жизни протекают по разным руслам, пусть я могу даже навеки остаться здесь, в этом рае земных удовольствий, но кто гарантирует мне покой и безопасность? Проезжая по улице в автомобиле, я могу встретиться глазами со смиренной пешеходкой и потерять власть над тормозами. Девчонка устроится горничной в этот отель – и однажды принесет в номер континентальный завтрак, который намертво забьет мне горло. Она однажды случайно попадет в выпуск новостей и заглянет с экрана мне в глаза, и я не успею отвести взор…

Ее нужно убить. Ясная, холодная, страшная в своей откровенности мысль. Но я действую в пределах самообороны. Она может принести смерть мне, а моя жизнь, безусловно, более дорога, чем ее инстинктивное существование. Но сначала ее нужно найти, с этой задачей справится моя агентурная сеть.

Если у вас сложилось мнение, что всю жизнь я только тем и занималась, что собирала золотые безделки, ухаживала за собой да предавалась разврату разных видов, то вы ошибаетесь. О да, коллекционирование – мое основное увлечение. За собранием ювелирных миниатюр, некогда доставшихся мне в наследство, идет настоящая борьба среди музеев. Я покупаю, продаю, меняю, посещаю известные аукционы. Вы наверняка обо мне слышали, если только интересуетесь этой стороной жизни…

Но пусть «левая рука не знает, что делает правая»! Я не чужда благотворительности. Я отпускала щедрые суммы на детские дома. Я посещала их, чтобы убедиться, что мои деньги не все рассосались по карманам. Я высматривала детей – самых умных, самых симпатичных – и начинала покровительствовать им лично. Я подчиняла их себе, подцепляла на крючок денег, власти, любви. Так что теперь к моим услугам маленькая армия асассинов – девять человек, разбросанных по разным городам, доведенных мною до определенного положения в обществе, образованных, успешных. Двое в Петербурге. Один из них подходит мне, один из них на многое пойдет ради меня. Это последний выкормыш моей благотворительности, несколько лет назад на мои деньги ему была сделана сложная, дорогая операция. Мальчик прозрел, я получила верного слугу, который, однако, не оправдал моих надежд. Мне виделась в нем любовь к тайне, нежность к злу, внимание к темным сторонам человеческой жизни. Но он пополнил армию слюнявых человеколюбцев. Что ж, я всегда смогу сыграть на этой струне.

Я позвонила ему, когда в России занималось утро, но он откликнулся бодрым, неспящим голосом, ранняя моя пташка!

– Мне было видение, милый. Ты слышишь меня?

– Да, Елена Николаевна, конечно.

– Лечу из Лондона. Не мог бы ты меня встретить в аэропорту?

– Конечно…

Перелет отнял у меня много сил, в пути меня мучили жуткие кошмары, но все страхи развеялись, когда я увидала его среди толпы. Такой подтянутый, уверенный, ясный и мрачный одновременно! Он сделает все, о чем я его попрошу. Жаль, что потом нам придется проститься. Для бедной девочки у меня заготовлена ловушка, в которой она останется навсегда, где никто не найдет, где никто не будет искать ее тело. Но и ему придется последовать за ней туда. Я умею хранить секреты.

Я пишу это наспех. Я очень устала после перелета, а мне еще нужно сделать кое-какие неотложные дела. Но мучительно болит голова, но я забываю обычные слова, но беспокойство точит мою душу. Он приведет ее сегодня, и тогда…

ТЬМАТЬМАТЬМАТЬМАТЬМАТЬМАТЬМАТЬМА-ТЬМАТЬМАТЬМА

Часть вторая

ВАЛЕРИЯ

ГЛАВА 1