Смертельный танец - Гамильтон Лорел Кей Страница 23

– Привет, Анита, – отозвался Рафаэль.

Он был Царь Крыс – это у крысолюдов эквивалентно вожаку стаи. Он был высокий, темный и красивый, с резкими мексиканскими чертами, лицо его казалось суровым. Только по губам можно было угадать, что он чаще улыбается, чем хмурится. Он был в рубашке с короткими рукавами, не скрывавшими клейма на руке. Клеймо было в виде короны – знак его царствования. У волков таких меток не было. Быть ликантропом – это бывает по-разному, в зависимости от зверя. Разные культуры, не только разные формы.

– Я и не знала, что крысолюды интересуются внутренними разборками в стае, – сказала я.

– Маркус хочет объединить всех оборотней под властью одного лидера.

– Нетрудно угадать, – сказала я, – кто должен быть этим лидером.

– Да, – слегка улыбнулся Рафаэль.

– Значит, Ричарда вы рассматриваете как меньшее зло? – Я придала этому утверждению тон вопроса.

– Я на стороне Ричарда, потому что он держит слово. У Маркуса нет чести. За этим следит его сука Райна.

– Я по-прежнему думаю, что, если убить Райну, Маркус захочет пойти на переговоры с нами. – Это говорила женщина, которую я где-то видела, но не помнила где. Она сидела на полу, допивая кофе из кружки. У нее были короткие светлые волосы, розовый нейлоновый тренировочный костюм, куртка поверх розовой футболки. Наряд для демонстрации, не для настоящей тренировки, и я вспомнила, где ее видела. Это было в “Кафе лунатиков”, ресторане Райны, Звали ее Кристина, и она не была волком – она была оборотень-тигр. Здесь она выступала от имени независимых оборотней – тех, кого было слишком мало, чтобы выбрать вожака. Не все виды ликантропии одинаково заразны. Тигр-оборотень вас может разорвать на части, но вы не заразитесь. Вервольф только поцарапает – и вы станете мохнатым. Почти ни одна ликантропия кошачьих так не заразна, как волчья или крысиная. Почему – никто не знает.

Ричард представил мне остальных – только имена, без фамилий.

Я поздоровалась и прислонилась к стене у двери. Диван был заполнен, и пол тоже. К тому же я предпочитаю держаться подальше от незнакомых оборотней. Чистая предосторожность.

– Вообще-то с Кристиной мы уже встречались, – сказала я.

– Да, в ту ночь, когда ты убила Альфреда.

– Ах да, – пожала плечами я.

– Почему ты сегодня не убила Райну, когда представилась возможность? – спросила она.

Я не успела ответить.

– Если мы убьем Райну, – перебил Ричард, – Маркус будет за нами гоняться, пока не перебьет всех.

– Не думаю, что он будет на это настроен, – сказала Сильвия.

Ричард покачал головой.

– Я не считаю, что надо оставить попытки договориться с Маркусом.

Никто ничего не сказал, но все можно было прочесть по лицам. Все были согласны со мной. Ричард добьется, что его убьют, а его последователей повесят сушиться на солнышке.

Из кухни вышел Луи с двумя чашками кофе и улыбнулся мне. Луи – лучший друг Ричарда и часто бывал с нами на вылазках. Он ростом пять футов шесть дюймов, а глаза у него были темней моих – настоящие черные, не темно-карие. По-детски тонкие волосы он недавно подстриг. Все время, что я его знала, он носил длинные волосы – не из соображений моды, как Ричард, просто у него руки не доходили постричься. Сейчас волосы были такие короткие, что виднелись уши, и он выглядел постарше, более похожим на профессора с докторской степенью по биологии. Он был крысолюдом и одним из лейтенантов Рафаэля. Одну из кружек он протянул мне.

– Насколько приятнее стали наши собрания, когда Ричард купил кофеварку! Спасибо тебе, Анита.

Я глотнула горячего кофе, и мне сразу же стало лучше. Кофе, может, и не всеисцеляющий эликсир, но очень к этому близок.

– Мне не кажется, что тут все рады меня видеть.

– Они боятся, от этого несколько щетинятся.

Из гостевой комнаты вышел Стивен, и одежда на нем сидела слишком ловко, чтобы принадлежать Ричарду. Синяя рубашка, заправленная в синие линялые джинсы. Единственным в комнате, подходящим Стивену по комплекции, был Джейсон. А он всегда был готов поделиться шмотками.

– Отчего все такие мрачные? – спросила я.

Луи прислонился к стене, прикладываясь к своей кружке.

– Жан-Клод лишил Маркуса своей поддержки и предоставил ее Ричарду. Неужели никто из них об этом не сказал?

– Они говорили что-то о каком-то соглашении, но без подробностей. – Я подумала, что это может значить. – Маркус будет рвать и метать.

Улыбка сползла с лица Луи.

– Это сильная недооценка. – Он посмотрел мне в глаза. – Ты не поняла?

– Не поняла что? – спросила я.

– Без поддержки Жан-Клода у Маркуса нет ни малейшего шанса объединить всех оборотней. Прощай, мечта об империи.

– Так если у него нет шанса, чего все так забеспокоились?

Луи грустно улыбнулся:

– Что Маркус не может подчинить, то он старается уничтожить.

– То есть он начнет войну?

– Да.

– Не только с Ричардом и стаей, ты хочешь сказать, но тотальную войну со всеми прочими оборотнями города?

– Да, кроме леопардов. Ими командует Габриэль, а он на стороне Райны.

Я на секунду задумалась:

– Господи, это же будет кровавая баня!

– И ее не предотвратить, Анита. И она частично прольется и в нормальный мир. В этой стране все еще есть три штата, где за мертвого оборотня выплачивается премия без всяких вопросов. Подобная война может сделать такую практику очень выгодной.

– Вам двоим что, больше делать нечего? – спросила Кристина.

Она начинала мне не нравиться. Это она постучалась в дверь и прервала нас с Ричардом. Честно говоря, за это я была вроде как благодарна. Смущение от мысли, что все услышали бы, что будет дальше, словами не передать.

Луи сел на пол рядом с остальными. Я осталась стоять у стены с чашкой в руках.

– Ты не собираешься к нам присоединиться? – спросила Кристина.

– Мне и здесь хорошо.

– Слишком ты хороша, чтобы сидеть с нами? – спросил мужчина лет под сорок с темно-синими глазами. Рост – примерно пять футов восемь дюймов; трудно сказать точнее, когда человек сидит на полу. Одет он был в деловой костюм вплоть до бабочки, будто собирался на работу. Его звали Нил.

– Недостаточно хороша, – ответила я. – Вполовину не так хороша, как надо.

– И какого черта это значит? – спросил он. – Мне не нравится, что среди нас тут нормальные.

– Оставь, Нил, – велел Ричард.

– А почему? Она над нами смеется.

Ричард со своего угла дивана поглядел на меня.

– Подойдешь к нам, Анита?

Сильвия сидела рядом с Ричардом, не вплотную, но все равно для меня там места не было. Рафаэль сидел у торца дивана, выпрямив спину, закинув лодыжку на колено.

– На диване места нет, – ответила я.

– Потеснимся. – Ричард протянул мне руку.

– Она вообще не из стаи, – возразила Сильвия. – Я не стану уступать ей место. Не обижайся, Анита, просто ты не знаешь обычаев.

Она говорила будничным голосом, не враждебным, но взгляд, брошенный ею на Ричарда, трудно было бы назвать дружественным.

– Я не обиделась, – ответила я.

Честно говоря, я не была уверена, что хочу сидеть на диване, стиснутая ликантропами. Пусть даже считается, что они ко мне дружественны. В этой комнате любой был сильнее меня и быстрее меня – просто факт. Единственное мое преимущество – пистолет. Если я буду рядом с ними, мне его ни за что вовремя не выхватить.

– Моя подруга будет сидеть рядом со мной, Сильвия, ничего больше, – сказал Ричард. – Это не означает вызов твоему положению среди ликои.

Он говорил терпеливо, будто объясняя ребенку.

– Что ты сказал? – переспросила ошеломленная Сильвия.

– Что мы – ликои. Анита это знает.

– Ты сказал ей наши слова? – спросил возмущенный Нил.

Я хотела вставить реплику, что слова – всего лишь слова, но воздержалась. Кто говорит, что я не умнею?

– Было время, когда за выдачу нормальным наших секретов ты заработал бы смертный приговор, – сказала Сильвия.

– На этом уже даже Маркус не настаивает.