Елена Нестерина - Большая книга ужасов 41 Страница 24

— Интересно! — загорелись глаза у Егора. Он взял газету: — Еще упоминаются базар и какой-то царский рудник…

— Был и базар, — тихо и зло сказала Таня Незванова. — Такой же стихийный, как и этот проклятый поселок! И такой же криминальный.

— Не понял, чем вызван такой гнев? — прищурился Стас. — Давай, Тань, колись, что ты об этом знаешь?

— Прабабушка рассказывала. Там не только обворовать, там и убить могли. Наверняка из того же поселка «специалисты» и действовали. Мой прадедушка еще до войны на этот базар пошел и пропал без вести. Прабабушка всю жизнь по нему горевала…

— А ты-то почему нервничаешь? — пожал плечами Егор.

— Ты не знал мою прабабушку! Она была добрым, мягким человеком, все ее любили, и мне всегда становилось так жалко, когда она плакала! Она говорила, что с тех пор часто слышала во сне голос любимого, который твердил, что он в беде, и звал на помощь. — Таня смахнула выступившие слезы и сказала уже спокойно: — По словам прабабушки, этот базар находился там, где сейчас новостройки. Его убрали перед самой войной.

— А поселок? — спросила я.

— Вот насчет поселка не знаю.

— Значит, ищем дальше, — вынес вердикт Стас.

— У меня уже голова кругом идет от этих газет, — признался Егор. — Все эти давно минувшие события, фотографии людей, которые уже умерли…

— А я, наоборот, люблю прикоснуться к истории, — улыбнулась Лиля. — Эти люди, может, и умерли давно, а на фотографиях навсегда остались живыми и улыбающимися, они смотрят на меня из прошлого, и я будто знакомлюсь с ними. А события тоже интересные, я тут о многом прочитала. В общем, я рада, что сюда попала.

— Я тоже, — подхватил Стас. — Ведь как бывает — произойдет какое-нибудь событие, незначительное, ерунда, пройдет и забудется. А через какое-то время, может быть, годы спустя, обнаруживаются его потрясающие последствия! Так что я люблю узнавать разные детали из прошлого, кто знает, вдруг пригодятся!

— И мне интересно, — сказала Таня. — У меня такое ощущение, что наши предки — это наши корни, наше начало, а мы — вроде как продолжение. Иногда кажется, что во мне хранится их память. Фантазия, конечно, но все равно интересно узнавать о том, как жили люди когда-то.

— Приятно такое слышать, молодые люди! — раздался вдруг от двери звучный мужской голос. Признаюсь, последние события изрядно расшатали мои нервы, так что я вскочила и резко развернулась, опрокинув стул.

И напрасно, ничего страшного там не было. В дверях стоял благообразный пожилой мужчина в старомодных очках и улыбался приятной улыбкой.

— Ой… Здравствуйте, — растерянно пробормотал Егор, а следом и мы все вразнобой поздоровались.

— Простите, что прервал вашу беседу, — продолжил этот человек. — Но пришел я, похоже, как раз вовремя.

«Вот уж не было печали, — подумала я. — Начнет сейчас мозги компостировать!»

— Давайте познакомимся: меня зовут Александр Генрихович, я историк-краевед, — церемонно представился он. — Я нередко захожу сюда поработать с историческими материалами, и вы, как мне кажется, тоже интересуетесь прошлым родного края.

— В общем-то, да, — за всех ответил Егор.

— Великолепно! Может быть, я могу помочь вам в ваших поисках? Что вы тут изучаете? О, тридцатые годы! Замечательная была пора! — мечтательно протянул Александр Генрихович. — Хоть и называют их мрачными временами, но нельзя отрицать очевидного — тогда наш город строился и ширился! В бедных рабочих поселках, где прежде процветали антисанитария и пьянство, появились больницы, электричество, водопровод, кинотеатры. А со временем эти поселки, деревеньки и хутора сливались в новые районы нашего ныне большого и славного города!

Он увлеченно рассказал пару интересных историй. Одну о том, как у некоего начальника конфисковали дачу, и это прекрасное здание стало лучшим в городе детским садом. А еще о старенькой, затрапезного вида больничке, которая за свою жизнь успела поочередно побывать жандармерией, военным госпиталем, складом, приютом для беспризорников, больницей, немецкой комендатурой, потом опять военным госпиталем, школой и снова больницей.

— Ничего себе! — присвистнула Лиля. — Надо же было весь этот список запомнить!

— Вы ничего не пропустили? — улыбнулся Стас.

— Нет, молодой человек, — с достоинством ответил Александр Генрихович. — Я знаю о нашем городе много такого, чего вам больше не расскажет никто. Но, возможно, вас интересует что-то конкретное?

— Интересует! — сказала Таня. — Поселок Нахаловка и весь криминал, с ним связанный!

Ученый рассмеялся:

— «Нахаловками», деточка, или «шанхаями», называли в народе все стихийные поселки из землянок и хибар, населенные разным сбродом. На территории нашего города их существовало десятка два, не меньше. И уж криминала там было!..

— Нас интересует поселок, о котором говорится вот здесь, — Стас подал Александру Генриховичу газету. Тот бегло просмотрел статью.

— О-о, так вот вы до чего, оказывается, докопались, — он нахмурился и окинул нас пристальным взглядом. — Не думал я, не гадал, что кто-то вспомнит эти давно минувшие события… Да, ребятки, я об этом деле знаю достаточно. Достаточно, чтобы не болтать о нем зря. Поверьте, есть вещи, о которых лучше не знать. Это как раз тот случай, когда любопытство может погубить. Давайте я вам лучше расскажу о чем-нибудь другом, я знаю массу интересного…

— Расскажите нам, пожалуйста, об этом поселке, — твердо попросила я. — Это для нас очень важно!

— Разумеется, в случае моего отказа вы будете искать другие источники информации? — осведомился ученый. — А кто ищет, тот, как известно, рискует найти. Правильно?

Мы, не сговариваясь, кивнули.

— Ну что ж, я вас честно предупредил. Но раз вы настаиваете, то я, так уж и быть, открою вам то, что знаю. О руднике, о бараке, о зловещей дате и об одной премерзкой особе… Но — не здесь и не сейчас. Сегодня вечером, в семнадцать тридцать, я жду вас всех у себя дома, — с этими словами Александр Генрихович написал на листке адрес и положил на стол перед нами.

— Да это же наш микрорайон! — воскликнул Егор Рюшин. — Мы соседи!

— Тем лучше, — улыбнулся ученый.

— Ну что же, тогда нам и рыться тут больше не надо!

Мы сложили подшивки на место, попрощались и ушли, а Александр Генрихович остался в хранилище, занятый своими делами.

— Классно! — воскликнул Стас, едва мы оказались на улице. — Это называется — повезло!

— Подозрительный он какой-то, — вслух подумала я. — И вообще все это подозрительно. Что-то мне сегодня все, словно сговорившись, жаждут помочь.

— Да ладно, что в нем подозрительного? — отмахнулась Лиля. — По-моему, милый старичок. Нам действительно повезло.

Конечно, у меня оставались сомнения. Слишком уж удачно мы встретились с этим знатоком, и это настораживало: вдруг тут кроется обман или ловушка?

Но выбирать не приходилось. «К тому же мы придем всей компанией — чего нам бояться? — подумала я. — На всякий случай я оставлю маме адрес, куда иду».

Мы вышли из маршрутки и договорились встретиться в пять вечера здесь же, на остановке, после чего пошли по домам. Большинство ребят жили в новостройках, одной мне нужно было перейти дорогу и углубиться в старые кварталы. Но я по школьной привычке проводила Лилю до дома и только после этого пошла к трассе.

Я шла и думала о наших проблемах. Сначала Наташка, теперь вот Колька… нет, сначала был Танин прадедушка с похожими обстоятельствами и неизвестно кто еще. Мы, получается, пренебрегли советом Вилора, и чего теперь ожидать? Но, с другой стороны — что же нам, запереться по домам и жить затворниками? А со школой что сделать? Я, как и всякая ученица, школу, мягко говоря, недолюбливаю. Но все же предпочту посещать ее, родимую, а не сидеть в четырех стенах, боясь выйти на улицу, потому что из толпы прохожих может вынырнуть мерзкая бабка…

Я окинула взглядом этих самых прохожих и увидела… Нет, не зловещую старуху. Красавчик Лешенька шел навстречу собственной персоной! Правда, он был далеко и еще не видел меня. А одет-то! Скромненькие джинсики — и это на Лешеньке! Черная куртка с надвинутым на глаза капюшоном! Куда поклонницы смотрят?! Темные очки… Ну, это как раз неудивительно. Надеется, что я его не узнаю? Ага, размечтался! Чтобы быть неузнанным, ты бы, голубчик, сменил свои попугайские кроссовки!

«Отвернуться, что ли, типа, не заметила? Да, наверное».

Поздно. Он уже увидел, что я на него смотрю. И, не надеясь на свою маскировку, бросился в сторону, пересек газон, прыгнул через невысокое ограждение и побежал вдоль торцевой стены девятиэтажного дома, в котором жила Лилька. Немного не добежав до угла, Лешенька оглянулся и, видя, что я не собираюсь его преследовать, крикнул:

— Дура черноротая!