Татьяна Форш - Цыганское проклятье Страница 24

– А вы в курсе, что наш монастырь имеет историческую ценность? Хотели снести, но старый председатель не дал. Сказал, что пока жив его род, будет стоять эта историческая реликвия. Хватает того, что церковь большевики сожгли. Не знали? А она рядом с монастырем стояла. Как раз с того левого крыла, что теперь разрушено. Кажется, взорвали ее, вот подземелье и порушилось. И крыло тоже. А еще говорят, что там водится призрак генерала. Будто он сторожит золото. Поэтому никто и не может его найти, хотя желающих полно было. Да всякие несчастья с ними приключились. Так что вы осторожнее с этим. Не поддавайтесь на искушение. Найдете чего или нет – неизвестно, а шею в тех катакомбах сломите. А оно вам надо? Вон какие красивые, молодые! Лучше невест у нас в деревне себе найдите. Вот это действительно сокровище, а не желтые побрякушки. – Подведя парней к высокому забору, женщина остановилась: – Ну все, пришли! А к Русалычу вам зачем?

– Да так, на сокровище его полюбоваться хотели… – ухмыльнулся Макс и пихнул зардевшегося Федора. – А то кое-кто тут по этому сокровищу уже с ума сходит.

– Вы про Ленку, что ль? – Тетка нахмурилась и вдруг поплевала себе через левое плечо. – Вот уж нашли сокровище! Лучше мою Машку приглядите! Я и приданое ей уже собрала!

Федор шагнул вперед:

– А что не так с Леной?

Тетка оглянулась, словно боялась, что ее могут услышать, приблизилась к Феде и вполголоса заговорила:

– Несчастливая она. Род у них порченый! Бабы долго не живут! Ее бабка, ее мать – умерли до тридцати. И ее то же ждет. Отец хоть и бережет свою кровиночку, да только не в его это силах. Проклятие над ними висит.

– А они, случайно, не родственники генералу Русалову? – Федор прищурился. Ну а что? Фамилия Русаловы вполне может со временем превратиться в Русальчиковы.

– Точно не скажу. Но… не связывались бы вы с ними. – Тетка перекрестилась и, не прощаясь, заторопилась прочь.

– Вот так оказия! – Макс положил руку на плечо товарищу. – Все еще хочешь ее… увидеть?

Федор дернул плечом:

– На дворе двадцатый век заканчивается! Если хочешь верить в бабкины сказки – на здоровье, а я пошел.

Шагнув к железным воротам, он решительно постучал. Тут же из-за ограды раздалось противное тявканье.

– Стучи еще. Может, не слышат. – Макс подпрыгнул, зацепился за ворота, подтянулся и заглянул во двор. – Ого! Хоромы! Слышь, а кажется, дома-то – никого. Только кабыздох лохматый надрывается. А нет… кто-то идет…

Он спрыгнул и встал рядом с Федором. Вскоре зашуршал гравий, а за воротами раздался девичий голос, приказавший злобной псине:

– На место, Пушок!

В воротах открылось окошечко, и на парней уставились ярко-синие, с фиолетовой искоркой глаза.

– Вы что-то хотели? – Девушка смерила быстрым взглядом Федора и, точно испугавшись, перевела взгляд на Максима. Выбрав для переговоров именно его, снова спросила: – Так вы к кому?

– К вам! – Он оттеснил друга и, широко улыбаясь, принялся очаровывать девчонку: – Специально зашли к участковому, чтобы узнать, где живет самая красивая девушка во всей Сухаревке!

– Что? – Вместо того, чтобы очароваться, девушка побледнела. – Кто вы? Кто вас прислал?

– Вообще-то мы съемочная группа из Москвы. – Теперь Федор оттолкнул друга и заговорил, стараясь успокоить девушку. – Снимаем фильм о вашем монастыре и хотели бы услышать историю, так сказать, из глубины веков. Вы же потомок славного генерала Русалова? Может, у вас есть фото или дневники старинные?

Девушка растерянно поморгала, не сводя с него испуганного взгляда:

– Я не знаю… Вы у отца спросите, – и захлопнула окошечко.

Федор забарабанил в дверь:

– Девушка? Лена! Приходите сегодня в клуб на танцы! Я буду вас ждать! У меня есть для вас очень важная информация! Вы слышите меня? Лена?

Ответом ему стало тихое шуршание гравия.

Ушла…

– Дура какая-то, – буркнул Макс и мечтательно улыбнулся. – Но красивая. Я б с ней…

Федор вдруг почувствовал ярость, застилающую мир и требующую немедленного выхода.

– Федька?! Ты че? Пусти! Пусти, говорю! Сдурел, что ли?

Когда кровавый туман рассеялся, Федор с трудом разжал сцепленные на шее друга пальцы и крепко ругнулся.

– Ты чего? – жалобно пискнул Макс и отшатнулся, потирая шею. – Совсем, да?

– Прости… – бросил он и, покачиваясь, как пьяный, направился куда глаза глядят. Свернул в переулок, прошел до перекрестка. Снова свернул.

– Что значит – прости? – догнал его Максим.

Федор обернулся:

– Прости – значит прости. Я не знаю, что на меня нашло… И вообще… Мне нужно кое-куда сходить. Жди меня в пивнушке.

– Так, может, вместе? – Макс кашлянул и снова коснулся красных отметин на шее.

– Я сказал, жди меня в пивнушке! – отрезал Федор и прибавил шагу.

– Ну и ладно! Ну и пошел ты! – донеслись до него возмущенные крики друга, но он не обернулся. Дошел до конца переулка и снова свернул на ту улицу, где находился председательский дом. Огляделся и, не заметив слежки со стороны Максима, быстрым шагом направился к дому Русальчиковых.

Возле ворот он постоял, пытаясь решить, как начать разговор с неприступной красавицей, а главное – понять, что ему от нее нужно? То, что он искал именно ее, не было никаких сомнений. И то, что он никогда прежде ее не встречал – тоже. Тогда почему она ему привиделась? Там, в монастыре, она не просто смотрела в окно. Она смотрела на него! Не отрывая глаз! И при этом рисовала пальцем на пыльных стеклах.

Нет! Он не он будет, если не узнает, что ей нужно! И почему она его так зацепила!

Подпрыгнув, он заглянул во двор. Посыпанная гравием дорожка вела прямиком к двухэтажному дому с пристроенной к нему верандой. Вокруг дома росли цветущие деревья и радовали глаз красиво разбитые клумбы.

– Молодой человек, если желаете зайти к нам в гости, не обязательно делать это через ограду. – Раздавшийся рядом усталый голос заставил Федора похолодеть и чуть ли не рухнуть к ногам стоявшего у ворот председателя Русальчикова. Тот прищурился, цепко оглядел гостя и улыбнулся: – А я вас знаю. Вы, кажется, один из тех молодых ребят, что приехали снимать наш монастырь?

– Ага… – только и смог выдавить Федор.

– А что ко мне пожаловали? – Председатель побуравил его взглядом и помрачнел. – Что-то серьезное? Я могу вам помочь? Зайдете?

Федор кивнул, но тут же покачал головой:

– Нет. Я… Я хотел, чтобы ваша дочь согласилась рассказать завтра на съемках о ваших предках. Ведь генерал Русалов вам кем-то приходится?

– Моя дочь? – Председатель и вовсе стал мрачнее тучи. – Вы извините, но я никогда не подпущу Аленушку к монастырю. Это… это опасное место. Старое здание… вы понимаете? Поэтому… нет. Но спасибо за предложение.