Мелисса де ла Круз - Откровения Страница 25

— Как ты думаешь, он поправится? — спросила Блисс.

Шайлер не хотелось давать подруге ложную надежду, но ей показалось, что ответить «нет» будет слишком жестоко.

— Я уверена, что они сделают все, что только можно.

Блисс вздохнула.

— Ну да.

Они договорились через несколько дней навестить Дилана, и Шайлер распрощалась с Блисс на углу Восемьдесят шестой улицы, чтобы поймать автобус до Пятой авеню.

Всю неделю она гнала от себя мысли о предупреждении Мими. А вдруг Мими сказала правду? Вдруг она подвергает Джека опасности? Шайлер хотела расспросить об этом Лоуренса, но ей было стыдно. Что он скажет ей? «Ты, должно быть, заметила, что его влечет к тебе. Слава богу, что ты к нему не тянешься. Это навлекло бы беду на вас обоих».

И как ей теперь сказать дедушке, что он ошибался? Что она отвечает на чувства Джека Форса? Что он считает ее сильной, а она — слабая и безвольная. Шайлер просто не могла этого сделать. Она уверила себя, что в любом случае не может беспокоить деда такой чепухой, как ее любовная жизнь: он ведь сейчас уехал разбираться с проблемой, грозящей самому существованию Голубой крови. Она уже начала беспокоиться о Лоуренсе, который несколько дней не давал знать о себе.

Дедушка с недоверием относился к обычным средствам связи, и после прибытия в Рио он поддерживал связь с внучкой и сообщал, что все в порядке, исключительно посредством телепатии. До сих пор он жаловался лишь на погоду (жарко) и еду (слишком острая). О проблеме Корковадо он помалкивал, и Шайлер не знала, хороший это признак или плохой.

Спросить Джека о зловещих предсказаниях его сестры тоже не было возможности. Им не удавалось встретиться с того самого вечера, как Дилан напал на Шайлер. Шайлер знала, что Мими следит, чтобы у Джека не было и минуты свободной.

Когда Шайлер добралась до городского особняка Форсов, Джек сидел в гостиной и разговаривал с отцом. Чарльз был в купальном халате. Бывший глава Голубой крови теперь проводил целые дни в своем кабинете. Похоже было, что он сегодня даже не принял душ. Шайлер почувствовала жалость и раздражение. Чарльз причинил ей много боли. Из-за него она лишилась всего, что любила. Она верила в его угрозы, но в последнее время похоже было, что Чарльз представляет угрозу лишь для себя самого. Но потом она осознала, что, если бы Чарльз не притащил ее к себе домой, вероятно, им с Джеком никогда бы не представилась возможность узнать, насколько сильно они на самом деле нравятся друг другу.

Джек улыбнулся.

— Привет. Ты сегодня рано.

— Доехала на автобусе, — отозвалась Шайлер, поставив сумку со школьными принадлежностями на ближайший стол.

Ей было неуютно в этом доме — но, с другой стороны, уже надоело ходить здесь на цыпочках, как будто она тут чужая.

— Привет, Шайлер, — буркнул Чарльз.

— Добрый день, Чарльз, — холодно поздоровалась Шайлер.

Бывший регис затянул потуже пояс халата и, шаркая, удалился в свою берлогу, оставив Шайлер и Джека одних.

— Она здесь? — поинтересовалась Шайлер, оглядев шикарное помещение, служившее Форсам гостиной.

Комната, отделанная в роскошном, французско-викторианском стиле, была забита редким антиквариатом, потрясающими произведениями искусства, достойными музея, и великолепными тканями. Ощущения подсказывали Шайлер, что Мими в доме нет, но кто же ее знает, лучше подстраховаться.

— Нет. Она на какой-то дегустации, — отозвался Джек.

Шайлер села рядом с ним на кушетку-визави шестнадцатого века — ее так прозвали за то, что сидящие на ней были повернуты лицом друг к другу.

— Джек... — Шайлер посмотрела юноше в лицо. Такое любимое лицо. — Я хочу тебя кое о чем спросить.

— Давай, — согласился Джек, вытягивая ноги перед собой и закинув руку на спинку кушетки, так, что пальцы легонько коснулись плеча Шайлер.

От этого едва заметного прикосновения девушка затрепетала.

— Это правда, что узы между тобой и...

— Я не желаю говорить про узы, — оборвал ее Джек и убрал руку.

Лицо его сделалось холодным, и на мгновение Шайлер увидела проблеск его истинной природы — природы темного ангела. Того самого ангела, что принес разрушение в рай. Того самого, которому предстояло в будущем протрубить в трубу апокалипсиса. Это был лик Аббадона, принудителя, сокрушающего, самого опасного воина в воинстве Всемогущего.

— Но я хочу знать...

— Тсс. — Джек повернулся к ней и коснулся ее щеки. — Не стоит...

— Но Мими...

Стоило Шайлер произнести это имя, как она ощутила присутствие у входной двери. Мими была дома — или должна была вот-вот войти. Шайлер в мгновение ока, на максимальной вампирской скорости покинула гостиную, помчалась к себе в спальню и захлопнула за собой дверь.

Когда считанные секунды спустя Мими вошла в гостиную, неся несколько пакетов с покупками, она обнаружила там лишь Джека, читающего книгу.

Вечером Шайлер и Джек тоже не остались одни. Несколько часов спустя все семейство собралось на обязательный общий ужин. Тринити Барден, мать близнецов, требовала, чтобы раз в неделю дети были вечером дома и ужинали вместе с родителями. Когда-то Шайлер мечтала о настоящей семье, о жизни, в которой есть любящая мать, внимательный отец и братья с сестрами, поддразнивающие друг друга над тарелками с картошкой и мясом.

Конечно же, у Форсов ничего этого не было.

Домашние трапезы накрывали в парадной столовой, за таким огромным и устрашающим столом, что между сидящими было по добрых два фута. Каждое блюдо подавал на серебряном подносе слуга, а меню никогда не изменялось: оно всегда состояло из блюд французской кухни, всегда было обильным и сложным, и все всегда было очень вкусным. И тем не менее Шайлер скучала по несложным, наскоро приготовленным кушаньям Хэтти и такой же простой сервировке макарон с сыром или жареной картошки, не требовавших непременного присутствия красного вина и иностранного акцента.

Разговор был вялым или вовсе отсутствовал. Чарльз по-прежнему пребывал где-то в собственном мире, а Тринити тем временем пыталась втянуть близнецов в поверхностную беседу об их жизни. Джек отвечал любезно, а Мими — коротко и резко. По крайней мере, хоть еще кто-то кроме Шайлер считал эти совместные ужины фарсом и пустой тратой времени.

— У нас с Джеком есть новость, — заявила Мими, когда подали десерт, персики в вине. — Мы выбрали дату заключения уз.

Шайлер попыталась сохранить невозмутимый вид, но не удержалась и уставилась на Джека. Тот выглядел таким же бесстрастным, как и всегда. Их заключение уз! Так скоро...

Мими взяла брата за руку.

— Немного рановато, тебе не кажется? — спросила Тринити. Вид у нее был несколько обеспокоенный. — У вас впереди много времени.