Таня Хафф - Долг крови Страница 25

"Ну хорошо. Я теперь не та, что была когда-то, но одновременно я все еще та, кем была раньше. Я смирилась со всеми ограничениями – с не очень-то большой радостью, – честно заставила себя признать Вики, – но все же я их приняла. Но я никогда не позволяла и никогда не позволю всем этим обстоятельствам диктовать мне, как себя вести и как жить. Я здесь для того, чтобы разобраться с этим непростым делом. И я не дам Генри мешать мне вести расследование так, как я этого хочу. Он мне не враг, и мы будем вести себя по-дружески в отношении друг к другу, даже если для этого мне придется разорвать его на клочки и выпить всю кровь, текущую в венах этого королевского ублюдка!"

Ручка с треском раскололась на две половинки.

– Черт!

Дыхание с хрипом вырывалось из ее груди. Вики с трудом сдерживалась, чтобы не швырнуть останки ручки о стену и не испачкать дорогущую обивку чернилами. Неимоверным усилием воли сдержав себя, женщина аккуратно положила разломанную ручку на письменный стол, но тут же внезапно вскочила, с яростью отбросив с дороги стул.

В затылке зазвучал тихий голос – он обратился к ней, осведомляясь, в чем дело, откуда это все взялось. Когда Вики прыгнула к двери, голод в ней почти пробудился. В зеркале прихожей мелькнули ее глаза, излучающие серебристый блеск.

Она уже схватилась за ручку двери, когда вдруг почувствовала, что за дверью в унисон ее собственному бьется еще чье-то сердце.

Генри!

Он в коридоре. За дверью.

Вампир!

Внезапно в ее памяти всплыли слова Селуччи, который частенько называл Фицроя писакой, кропающим незамысловатые любовные романчики.

Вики ухватилась за это воспоминание, чтобы вернуть свои инстинкты вампира на их законное место – в глубину души, в тень. Ее дыхание немного успокоилось, стук крови перестал громом отдаваться в ушах. Вампир не может делить свою территорию с другим себе подобным, но кто сказал, что такое положение дел имеет отношение к создателю дамских романов?

Как сказал Тони, все дело в том, с какой стороны подойти к проблеме.

"Умение правильно подходить к вопросу как-никак всегда являлось моим коньком".

Утвердившись в этой мысли, Вики решительно распахнула дверь и спросила:

– Где, черт подери, ты, хотелось бы мне знать, пропадал так долго?

При ее внезапном появлении Фицрой отпрянул, его глаза потемнели от ярости, рот зловеще оскалился.

– Не перегибай палку, Вики...

– Эй... – Она сделала неопределенный жест рукой: не то примирительный, не то показывающий полную готовность вцепиться ему в горло. – Я ведь просто задала вопрос. Не надо реагировать на это столь остро.

Как Вики ни старалась это скрыть, в словах ее прозвучал вызов. Когда их разделяла дверь, было легче. Теперь же, когда они стояли лицом к лицу, сдерживать свои инстинкты становилось все труднее.

– Послушай, Генри, ведь прошло уже много времени, и я начала волноваться. Вот и все.

– Что же заставило тебя так волноваться?

"Да то, что ты, я уверена, стареешь и становишься медлительным... Боже правый, ну что за ерунда мне в голову лезет!"

– Неважно, теперь все в порядке. Что тебе удалось обнаружить?

Загнать свои чувства внутрь для них обоих гораздо безопаснее, чем пытаться отвечать друг другу. Генри увидел охватившее женщину напряжение, также не ускользнуло от его внимания, что через несколько секунд ей удалось от него избавиться. Учитывая тот факт, что Вики столь недавно пребывала в ипостаси вампира, ее самообладание можно было счесть просто фантастичным. Фицрой почувствовал слабый укол зависти – с какой легкостью она берет себя в руки!

Буря эмоций бушевала в его душе, хотя внешне вампир оставался абсолютно спокойным.

– Я нашел тело, которое, скорее всего, принадлежало нашему призраку. Как ты и просила, я сделал копию заключения медэкспертизы и подробное описание трупа.

– Спасибо.

Женщина схватила желтую папку, которую протянул ей Генри, немного отступила, а затем захлопнула дверь. Она почувствовала, что тот на секунду задержался, а затем развернулся и пошел к себе. И только когда двери квартиры за ним захлопнулись, она прислонилась к стене. Противоречивые эмоции боролись в ее душе: прежние инстинкты велели ей отправиться за ним и наладить их отношения, новые же приказывали окончательно их разрушить.

Так она и стояла, прислонившись к двери, тяжело дыша, пока запах Генри не смешался с запахом сухих цветов и благовоний, стоявшим в квартире.

– Меня начинают приводить в бешенство эти мои вампирские замашки. Они мешают мне жить! Жутко мешают! – Вернувшись к письменному столу, она яростно швырнула папку на полированное дерево. – И я буду не я, если не справлюсь с этим...

Закончить фразу женщина не смогла, слова застряли у нее в горле. Ей не хотелось искушать судьбу, произнося даже мысленно что-то вроде: "...даже если это убьет меня!"

Со смертью шутки плохи.

Вернувшись к себе, Генри в одиночестве стоял у окна гостиной и смотрел на ночной город. Он потер виски: в них пульсировала кровь. Все могло быть и хуже – он думал, что все будет гораздо хуже. В самом деле, никто из них ни на кого не напал, да и беседовали они, можно сказать, почти что цивилизованно. Начинает казаться, будто Вики права во всем и с самого начала Похоже, даже самые старые традиции возможно нарушить.

В конце концов, койоты веками охотились в одиночку – и даже они научились охотиться стаями. Вампир улыбнулся уголком губ, так как вспомнил недавнюю газетную заметку на эту тему. В ней говорилось, что койоты повадились питаться домашними животными в одном из районов Ванкувера.

– С другой стороны, не очень-то это утешительное сравнение! – пробормотал он, обращаясь в темноту.

Сила Вики поразила его, ведь он не мог даже предположить такого – ее сила происходила не от того, что она была вампиром, нет, эта сила принадлежала ей как личности. Поборов вспышку зависти, Фицрой понял, что самообладание, внутренняя сила этой женщины могут развеять все его сомнения и опасения.

Перевернуть вековые традиции. Привести их затею к успеху. Сила Вики и ему придавала уверенности в себе.

Хотя ему все еще хотелось разорвать Вики на мелкие кусочки и вышвырнуть с собственной территории. Однако в первый раз за все это время Генри с удивлением осознал, что совершенно не стремится претворить это свое стремление в жизнь.

Надежда медленно росла в его сердце. И, заметно повеселевший, вампир отправился в душ, чтобы смыть с себя липкий запах больницы.

– Майк, просыпайся! Нам нужно кое-что обсудить, пока солнце еще не встало.

Только благодаря опыту общения с Селуччи ей удалось перевести его ответ: он пробормотал нечто вроде "я уже проснулся". Но так как глаза Майка были все еще закрыты, а дыхание оставалось без изменений, Вики позволила себе не поверить приятелю.