Чистые души - Рина Эм Страница 26

— Господин?

— Что?

— Там… что-то произошло?

— Почему ты так думаешь?

Она помялась:

— У вас лицо… встревоженное.

Он бросил взгляд в зеркало на стекле. Вот как. Встревоженное лицо. А ведь «Беспокойство — удел смертных», тут Прохор прав.

Когда выезжали в поле, два последних дома уже чистили. Из них вытянут всю энергию, гнева, тоски и всего, что могло тут остаться, запакуют, увезут, а остовы домов сожгут в синем пламени, которое очистит не только этот мир, но и мир теней от всяких следов.

Глава 9. Невыполнимый контракт.

Семен сидел на диване. Справа горел камин. На низком столике стояла ваза, полная зимних, красных яблок, свечи, бокал на витой ножке и бутылка темного стекла. Ра перелила в нее спирт. Зачем? Она сказала «Красиво».

Разглядывая натюрморт на столе и вид за окном, Семен почувствовал удовлетворение и вынужден был признать — это из-за стараний Ра и вида вещей, разложенных её руками. Он протянул руку и Ра тут же подхватила бутыль и налила в бокал до краев.

Семен вздохнул:

— Ты можешь отдыхать.

— Если вы не против, господин, я не устала, это вы устали; снимать проклятье — не легкое дело! Я могла бы быть тут, если вам угодно, и наливать напитки, или как-то еще помочь вам восстановить силы.

— Подливай. И всё же, хороший сегодня был день! — он тут же осекся: откуда это взялось? «хороший». А ведь и правда ему хорошо от того, что снял порчу с этого Максима. Это принесло ему удовольствие.

— Хороший, господин. Вы так ловко управились! Раз! И парнишка сразу порозовел. Его папа будет рад! И парень будет рад, когда придет в себя…

— Включи музыку. Знаешь, включи негритянский джаз.

— Армстронг, или Фицджеральд? Или может быть Макс Роуч, господин?

— Бени Гудмен сегодня будет в самый раз. Хотя нет, включи Энтони. Пусть будет блюз.

— Брекстона, господин? — для порядка уточнила она и нажала кнопки пульта. Мягкая мелодия поплыла по гостиной.

— Наслаждение, — пробормотал он. — Да, Прохор прав… прав, слишком много слов обозначающих человечьи эмоции. Беспокойство, наслаждение, удовольствие, хороший, плохой. Разве я могу беспокоиться, или наслаждаться?

Ра рядом молчала. Он выпил еще, покатал во рту напиток, втянул носом, проглотил.

— Можно вопрос, господин? — спросила Ра, подливая еще.

— Я слушаю тебя.

— Почему вы работаете без помощников? У стражей устава много помощников, а вы все время один.

— Мне мешает шум, — подумав сказал он. — Слушать в тишине удобнее и… сейчас в дверь постучат.

— Постучат, господин?

— Да. Марфа поднимается сюда в лифте. Открой.

Марфа ввалилась в квартиру, бросила на пол шубу. Под ней оказалась шикарная ночная рубашка из шелка, вся покрытая пятнами, её мятый подол волочился по полу. Сверху, на рубашке, была надета выцветшая шерстяная кофта. Марфа села на краешек дивана, несколько мгновений смотрела на Семена, а потом разразилась рыданиями.

— Возьмите… — Ра протянула ей салфетки.

— Уйди! — Марфа оттолкнула её рукой.

Некоторое время Семен молча наблюдал за ней. Всхлипы стали чаще, интенсивней. Ни одной фальшивой ноты, она и впрямь страдает.

— Что так печалит тебя?

Она замахала руками:

— Это конец, конец! Конец, а я не го-то-ва!

— Ра, принеси чаю. Капни в него успокаивающего зелья.

— Лучше вино! Неси вино, Ра!

— Да, господин, я принесу чай, — произнесла Ра и он махнул рукой:

— Неси вино. И бокал для неё.

Ра кивнула и убежала в кухню.

— Ты не могла выплакать слезы дома? Нет смысла изливать их здесь, я ведь не могу утешать тебя, Марфа.

— Да разве дело в тебе?! — воскликнула она невпопад и снова принялась всхлипывать.

Ра выглянула из кухни:

— Может подлить успокаивающего зелья в вино, господин?

— Может быть, — с тяжелым вздохом Семен спустил ноги на пол и они тут же утонули в ворсе ковра.

— Ра! А давно у нас этот ковер? — спросил он.

— Ну как же… с самого первого дня, — удивленно ответила она.

Он постоял немного переваливаясь с носка на пятку. Приятное ощущение. Странно, он раньше не замечал ни ковра, ни как здорово ногами тонуть в мягком ворсе. Ах да, зелье.

— Ты будешь красное? Марфа!

— Все равно, пусть будет красное.

Он прошелся, вынул из ящика пузырек, поставил на столик, пододвинул к ней:

— Добавишь в бокал. Если не успокоишься через десять минут, выгоню тебя, обещаю. Поэтому пей и рассказывай.

Ра поставила поднос на столик. На подносе лежала бутылка, завернутая в салфетку и штопор.

Марфа, как заправский алкоголик, сорвала пробку, налила в стакан и выпила залпом. Подышала с открытым ртом.

— Семен! Выпей со мной!

— Конечно. Только я вино не пью, мне лучше моего напитка.

— Да хоть бензин! Выпьем! Выпьем, Семен, за мою смерть! Ты придешь на мои похороны?!

— Господь с тобой, что ты? Тебе до смерти еще много лет.

— Все, Семен. Кончилось мое долголетие! Знаешь, что? Она ведь не возвращается! — грохнув бокалом по столу, она рассмеялась истерично.

Налила еще, залпом опрокинула в рот:

— Не возвращается!

— Ты говоришь про…?

— Колдовские силы! Помнишь, я сказала, что слабею? Силы покидали меня, я чувствовала это. Проклятье их жрало! Когда Инфарит чистил меня от порчи, вместе с ней ушли и остатки силы. Теперь я человек. Человек, человечек, вон как… она! — Марфа ткнула в Ра пальцем. — И пришел мне конец.

— Даже если так, до конца, положим, еще есть время. Несколько дней, всего лишь, конечно. Но… ты говоришь, исчезли твои силы? Ты уверена? Может быть ты ослабла, но через время…

— Проверь!

Она раскинула руки, будто хотела обнять его.

Семен пригляделся, нахмурился.

— Ну что? Теперь видишь?!

— Вижу. А Инфарит? Ра говорила, он после чистки был в таком же состоянии, как и ты. Что с его силой? Узнавала?

Марфа вытаращила глаза:

— Нет, я ведь про него забыла!

— Что ж так-то, Марфа? Хоть бы позвонила. Ра, дай… о, спасибо, — он взял телефон и набрал номер.

Голос на той стороне трубки был как у мертвеца.

— Инфарит. У меня тут Марфа. Говорит, потеряла силу. А ты? Как твое состояние?

— Я умираю, господин. Все кончено, смерть уже села мне на ноги и крадется выше. Скоро коснется сердца.

— Мне жаль, Инфарит.

— Тебе не жаль, страж баланса. Ты не знаешь ни жалости, ни горя, таков уж ты. Но я хочу сказать: это ты привел ко мне Марфу. Теперь ты должен, мне, так найди колдуна. Я оставлю тебе то, что ты хотел бы получить, если б умел хотеть.

— Инфарит…

— Я составил контракт,