Стивен Кинг - Мешок с костями Страница 26

« — Смешной вы человечишка, — молвил Стрикленд».

Я не знал, что собираюсь произнести эти слова до того самого момента, когда они сорвались с языка. И до сих пор понятия не имею, почему произнес именно эти слова. Я вспомнил, как мне приснилась лежащая под кроватью Джо, и по моему телу пробежала дрожь. Комар зажужжал прямо в ухе. Я его убил и двинулся дальше.

К проселку я прибыл, когда и хотел, то есть практически в то же время, что и во снах. Можно сказать, идеально вписался в сон. Даже воздушные шарики, привязанные к указателю с надписью

САРА-ХОХОТУШКА

(один — белый, второй — синий), оба с аккуратно написанными черным фломастером словами

С ВОЗВРАЩЕНИЕМ, МАЙК

Только усилили опущение дежа-вю, чего я собственно и добивался, ибо никакие два сна не повторяют друг друга в мельчайших подробностях. Точно так же не совпадают образ вещи, созданный воображением, и она сама, сработанная руками, несмотря на все наши попытки сделать их идентичными. Потому что мы сами меняемся день ото дня, даже от минуты к минуте.

Я подошел к указателю, всем своим существом ощущая загадочность этого места. Прижал ладонь к шершавой доске, потом подушечкой большого пальца прошелся по буквам, не думая о занозах, читая их кожей, словно слепой:

С,А,Р,А;

Х,О,Х,О,Т,У,Ш,К,А.

Проселок очистили от кучек опавших иголок и обломившихся ветвей, но озеро Темный След, как и в моих снах, красновато поблескивало внизу. А на его фоне точно так же темнела громада дома. Билл заботливо оставил зажженным фонарь на крыльце черного хода, подсолнечники, пробившиеся сквозь щели между досками крыльца, давно уже срезали, но в остальном картина не изменилась.

Я поднял голову к полоске неба над дорогой. Ничего… Я подождал… Снова ничего… Еще подождал… И тут, точно в той точке, куда я и смотрел, благо во снах натренировался, вспыхнула звезда. Мгновением раньше я видел только темнеющее небо (на синеву по центру с боков надвигалось индиго), и внезапно засветилась Венера. Многие рассказывают о том, что наблюдали за появлением звезд на вечернем небе. Кто-то действительно наблюдал, но я, думаю, впервые в жизни увидел, как в небе появилась первая звезда. И загадал желание, только на этот раз — в реальной жизни и не имеющее отношения к Джо.

— Помоги мне, — попросил я, не отрывая взгляда от Венеры. Наверное, мне следовало что-то добавить, да только я не знал, что. Не знал, в какой я нуждался помощи.

Этого достаточно, зазвучал голос в моей голове. На сегодня достаточно. А теперь возвращайся за своим автомобилем.

Да только не собирался я возвращаться. Я наметил для себя другое: спуститься к дому, как в последнем кошмарном сне. Доказать себе, что в старом бревенчатом коттедже не прячется укутанный в саван призрак. План мой базировался на мудрости Нового века. А мудрость эта гласила: чтобы преодолеть собственные «страхи», нужно взглянуть им в лицо и выздороветь. Но, пока я стоял у съезда и смотрел вниз на искорку фонаря на заднем крыльце (крошечную искорку в море сгущающейся тьмы), мне пришла в голову другая мудрая мысль, которая, в светлое, солнечное утро, возможно, и не покажется мудрой. Мысль эта, в сущности, очень проста и предполагает, что страх есть проявление инстинкта самосохранения, а потому, почувствовав его, надобно послать все к черту и бежать. И в лесу, на исходе дня, второе толкование казалось куда как более логичным, тут сомнений быть не могло.

Случайно мой взгляд упал на руку, и я с удивлением отметил, что держу один из воздушных шариков: отвязал его, даже не заметив, занятый своими мыслями. Он плавал в воздухе, на другом конце нитки, и в темноте я уже не мог разобрать написанные на нем слова.

Может, никакой дилеммы и нет; может, психологический барьер никуда не делся, и я не смогу спуститься вниз: буду стоять, как статуя, пока кто-то не придет и не уволочет меня в лес.

Но происходило все это в реальном времени и в реальном мире, а в реальном мире не существовало, во всяком случае, для меня, обездвиживающего психологического барьера. Я разжал пальцы. Шарик, почувствовав свободу, устремился вверх, а я двинулся вниз по проселку. Шаг, еще шаг — и процесс пошел. Я все глубже погружался в терпкий запах сосновых иголок, а однажды поймал себя на том, что переступил через сломанную ветвь, которая лежала на проселке в моем сне, но не наяву.

Сердце по-прежнему колотилось о ребра, пот выступал из всех пор, смачивая кожу и привлекая комаров. Я поднял руку, чтобы отбросить волосы со лба, замер, остановив ее на уровне глаз, с растопыренными пальцами. Поднял вторую руку. Ни на одной не нашел царапины. Не осталось даже шрама от той, что я получил, ползая в темноте по спальне во время бурана.

— Я в полном порядке, — вырвалось у меня. — Я в полном порядке.

— Смешной вы человечишка, — молвил Стрикленд», — откликнулся голос. Не мой, не Джо. Голос НЛО, который я слышал в кошмаре, голос, который гнал меня вперед, даже когда я хотел остановиться. Голос со стороны.

Я двинулся дальше. Половину проселка я уже миновал. Добрался до того места, где во сне признался голосу в том, что боюсь миссис Дэнверс.

— Я боюсь миссис Дэнверс, — сообщил я сумраку позднего вечера. — Что, если нехорошая старая домоправительница поджидает меня внизу?

На озере закричала гагара, но голос не ответил. Действительно, подумал я, чего ему отвечать. Не было никакой миссис Дэнверс, она мешок с костями из старой книги, и голос это знал.

Я вновь зашагал вниз. Прошел большую сосну, с которой как-то раз Джо не смогла разминуться, разворачиваясь на нашем джипе. Как же она тогда ругалась! Словно бывалый моряк! Мне удавалось сохранять скорбную мину, пока она не добралась до «гребаный насрать». Тут я не выдержал, загоготал так, что по щекам покатились слезы. А Джо буквально пепелила меня взглядом.

Я увидел отметину на стволе, в трех футах от земли, светлое пятно на фоне темной коры. И именно здесь тревога, которая пронизывала все мои сны, исключая последний кошмар, сменилась животным страхом. Еще до того, как белый призрак выскочил из дома, я почувствовал: что-то не так, почувствовал, что дом сошел с ума. Именно в тот момент, когда я поравнялся с сосной, на которой осталась отметина от джипа, меня охватило безумное желание бежать со всех ног.

Я говорю о кошмаре. А в реальной жизни я ничего такого не испытывал. Боялся — да, но ужас меня не охватывал. И за спиной, разумеется, не слышалось тяжелого дыхания. С кем человек мог столкнуться в этих лесах, так это с рассерженной мышью. Или, если уж совсем не повезет, со злобным медведем.

Во сне по небу плыла луна, не полная, в три четверти, — в эту ночь я видел лишь звезды. Другого и быть не могло. Утром я заглянул на страницу синоптика в утреннем выпуске «Дерри ньюс»: луна только народилась.