Джанин Фрост - На краю могилы Страница 27

— Я бы никогда не поверила, что ты способен на предательство, Тэйт! — воскликнула я. — Для этого ты — слишком хороший человек.

Он рассмеялся, не скрывая грустной иронии:

— Не будь так уверена, Кэт. Возможно, я еще не раз об этом пожалею.

Кости долго смотрел на Тэйта. Я промолчала, не стала озвучивать очевидные вещи. При всей своей неприязни к Тэйту Кости не оставил его в доме на верную гибель, а вытащил наружу (Тэйт не умел передвигаться по воздуху и наверняка бы сгорел). В своем благородстве они были очень похожи друг на друга, хотя ни за что бы этого не признали.

Как заметил Кости, у нас было еще много дел. И два лежавших поодаль вампира — наглядное тому подтверждение. Я с ненавистью прищурилась на них. Хотели взорвать вампира, которого я люблю? Ну что ж, посмотрим!

11

Мы находились в дальнем конце лужайки у дымившегося особняка. Приехала пожарная команда, следом за ней — полиция. На этот раз Хуану и Тэйту не пришлось предъявлять свои документы: здесь собралось много вампиров, и им ничего не стоило блеском своих зеленых глаз заставить спасателей заниматься исключительно борьбой с огнем, а все вопросы оставить на потом… или вовсе забыть о них.

Поэтому никто из полицейских не обратил внимания на отчаянные вопли шестерки злоумышленников, виновных в подготовке взрыва. Два пойманных Кости вампира после небольшой обработки указали на своих сообщников. Их быстро выловили в толпе, поскольку никому из гостей, несмотря на яростные протесты, не позволили покинуть место происшествия. Итогом двухчасового допроса с пристрастием стало имя главного архитектора нападения. Им оказалась вампир по имени Патра. Именно она был таинственным покровителем Макса, добивавшимся моей смерти, хотя я даже не имела представления о ней, не говоря уж о причинах столь лютой ненависти.

Кости услышав ее имя, тотчас уставился на Менчереса, а египтянин прикрыл глаза, и на его лице появилось выражение, которое я могла бы назвать страдальческим.

— Дай-ка угадаю, — сказала я, с тревогой, наблюдая за их реакцией. — Речь идет об очень старом и могущественном вампире?

Кости обернулся ко мне:

— Да. Это мастер-вампир, ей около двух тысяч лет. Менчерес, ты должен понимать, что это значит.

Его туника утратила первоначальную белизну, а золотую пудру на коже сменила сажа. Пепельно-серый цвет как нельзя лучше соответствовал настроению Менчереса. Однако, когда стальные глаза открылись, все эмоции скрыла непроницаемая маска.

— Да. Это означает войну.

— Тем, кто не принадлежит к нашим родам, — решительным тоном обратился Кости к окружающим вампирам, — сейчас предстоит выбор: остаться здесь и присягнуть нам на верность либо уйти. Только сегодня ночью вы можете сделать это совершенно свободно. Если встречу вас в другое время — убью.

Менчерес шагнул вперед и встал рядом.

— Выбирайте! — коротко бросил он.

Первыми подошли те, в ком мы не сомневались. Заступ продемонстрировал свой выбор, не дожидаясь, пока Кости договорит. Родни последовал его примеру. За ним потянулись некоторые выдающиеся члены сообщества неумерших. Незнакомые вампиры и вурдалаки переходили на нашу сторону из чувства лояльности к Кости и Менчересу или из страха перед ними.

Но были и те, кто остался с неприятелем. Некоторые просто исчезали в темноте, не тратя лишних слов. Кое-кто заколебался и ждал решения других, чтобы примкнуть к большинству. Очень удивил Джэн., Он молча кивнул Кости и привел на его сторону почти всех своих подданных. Я была уверена, что посте двух поражений от Кости за несколько месяцев он предпочтет испариться. Я повернулась и мысленно произнесла одну фразу: «Я ему не доверяю». Кости лишь слабо пожал плечами.

Когда все определились, на нашей стороне оказалось около семидесяти процентов независимых мастеров-вампиров. Остальные тридцать отдали предпочтение противнику. Но кто знает действительное соотношение сил? Это покажет лишь время.

После принесения соответствующих клятв все покинули развалины. Я надеялась, что у Менчереса была страховка, поскольку взрыв лишил его огромного богатства, но потом подумала: вендетта неумерших вряд ли фигурирует в списке страховых случаев.

Менчерес, Раттлер, Тик-Ток и Зеро вместе с нами отправились к специально оборудованному автомобилю. Среди прочих усовершенствований он обладал пуленепробиваемыми стеклами. Прежде чем завести двигатель, Зеро обследовал машину на предмет взрывчатых веществ. Хватит с нас и одного взрыва! Заступ и Родни охраняли четверых оставшихся пленников, и я не сомневалась, что им предстоит долгий день.

Как только мы удалились на достаточное расстояние, чтобы не быть подслушанными, я задала вопросы, которые не осмеливалась произнести вслух раньше:

— Как эта женщина заставила вампиров стать ходячими бомбами? Разум людей можно подчинить чужой воле, но вампиров? На них это не похоже.

Тик-Ток сидел за рулем, Менчерес занимал сиденье рядом с ним, а мы с Кости устроились сзади. Хорошо, что в огромном внедорожнике имелся еще один ряд сидений, и не пришлось устраивать остальных трех вампиров у себя на коленях.

— Скорее всего, взяв в заложники кого-то из близких и угрожая им пытками в случае отказа, — ответил Кости. — Вряд ли что-то еще вынудит вампира пожертвовать собой. Скоро все выясним!

Я невольно поморщилась:

— Тогда их вряд ли можно винить втом, что они согласились. Может, не стоит их слишком истязать…

— А разве они пришли ко мне, чтобы выдать замыслы противника? — прервал меня Кости. — Я бы попытался помочь им и их семьям. Но они этого не сделали, хотя знали, чем это грозит.

Я не стала спорить. У вампиров свои, нечеловеческие правила. А после того как они едва не убили Кости… Да, они заслуживают кары!

— Она действительно отпустила бы их родичей?

Кости пожал плечами:

— Это в ее интересах. Иначе угроза врядли подействует в другой раз.

— Ненавижу это дерьмо! — проворчала я. — Удары в спину. Заложники. Самоубийцы. Угрозы родным и близким. Теперь все станет еще хуже?

— Да.

Иногда откровенность Кости казалась мне самой привлекательной чертой его характера. Но порой хотелось услышать от него спасительную ложь. Я печально вздохнула:

— Все это отодвигает нашу свадьбу на неопределенное время. Вряд ли мы решимся устроить веселую вечеринку в такой обстановке. Вместо марша Мендельсона в церкви вполне можно услышать тиканье пускового механизма.

— Мне очень жаль, любимая, — сказал Кости. — В данном случае я не смогу поручиться за безопасность гостей.