Ольга Горовая - Ночная мара Страница 28

— Лекс, иди в гостиницу. Думаю, на сегодня, наши приключения закончились. Мы с Ланой, еще прогуляемся. — Кий решил не оттягивать момент объяснений.

Лекс посмотрел на Кия с сочувствием. Он прекрасно чувствовал волны обиды и гнева, исходившие от мавки, и сочувствовал другу, понимая, что, хоть тот и сделала все абсолютно верно — объяснить это девушке не так и просто.

— До завтра. — Он коротко попрощался с друзьями, и пошел в сторону гостиницы, в то время, как его друзья свернули, на уже знакомое им поле.

Дойдя почти до кромки леса, огибающего поле, Кий повернулся к Лане.

— Ты можешь объяснить причину своего гнева? — Его голос был мягким, он понимал, что ей еще трудно адаптироваться в этом новом мире.

Она тяжело вздохнула и подняла на него свои волшебные глаза.

— Я знаю, что у тебя были причины так поступить, некоторые я даже, возможно, понимаю. — Она закусила губу. — Но мне трудно Кий, правда, трудно. Я не могу многого понять, а то, что я сегодня увидела и услышала, не добавляет мне оптимизма. — Она посмотрела вглубь темного леса. — Весь сегодняшний вечер, мне напоминал о народном движении в Германии 30-х годов. Думаю, ты понимаешь, о чем я говорю? Неужели, Высшие повторяют ошибки смертных? Неужели они настолько слепы, в своем стремлении к величию?

Мавка больше не смотрела на него, и это ему не нравилось. Но, он решил выслушать ее до конца, прекрасно понимая, что не это беспокоит ее больше всего. Он знал, что она сделала то, чего он так опасался — задумалась о своем выборе…

— Где гарантия, что не большинство обири таковы, как Сафо и Велес, что в их сердцах не живет жажда к вечному господству над всеми? Я знаю только тебя, и вижу, что ты не такой, и я люблю тебя. Но что, если ты — исключение из правил? Не выбрала ли я большее зло? На что они готовы теперь, когда я дала им повод для упреков мавок? Я ведь, даже не знаю причин, побудивших мою расу заключить договор с марами…

Было видно, что все это мучает девушку.

— И почему, ты подавил меня? — Вот тут она, наконец, посмотрела на него.

Кий понял, что теперь она готова выслушать его.

— У меня не было выбора, любимая. Они и так, бояться тебя, никто не знает, как теперь вести себя. Что ты можешь сделать — ты загадка для них. Если бы они почувствовали твою силу — то это испугало бы их намного больше. Они могли бы решить, что безопаснее уничтожить тебя, ведь, никто не знает, что ты решишь делать, когда разберешься во всех интригах наших рас. Я не позволю, даже возможной опасности грозить тебе, пусть, и через твое неудовольствие. — Он мягко поцеловал ее пальцы. — Ты значишь для меня гораздо больше, чем весь мой прежний мир, вместе взятый, и я готов мириться с твоим гневом, лишь ты была в безопасности. — Он удерживал ее взгляд, не позволяя ей уйти от него. — Правда, я не уверен, что нам удалось обмануть всех. Сафо ослеплена гордыней, она никогда не поверит, что ты сильнее ее. Ее подручные, то же, не в счет. А вот Велес — он опасен, он слишком хорошо знает меня и Лекса, он мог почувствовать, что мы что-то утаиваем, пытаемся скрыть. И, кто знает, может он и догадается. Ведь, Велес не глуп, он не зря является самым вероятным кандидатом в советники. Когда-то, он был нашим другом…

Теперь уже Кий смотрел вдаль леса, вспоминая свою юность, и ошибки, которые они с Лексом совершили…

— Что касается твоего первого вопроса — не все обири таковы. Те, кто жаждут власти и господства, не являются большинством. Однако, ты права, сравнивая эти события. В условиях угрозы войны, они могут начать доминировать. И я не знаю, что тебе сказать о твоем выборе. Ты поставила под угрозу свою расу ради меня — я готов нести ответственность за это вместе с тобой. Я не оставлю тебя одну, с твоим выбором. — Он притянул ее к себе и обнял.

Глава 11

Мавка сидела под старым деревом, и чувствовала себя такой же старой, как и эта сосна. Сколько же ей было лет? Трудно было вспомнить, да и зачем? Никто не заинтересуется этим. Нет никого, кому бы она была интересна, теперь…

Усталость давила на нее. Не физическая, нет. Моральная — она устала терпеть свои неудачи.

Для чего она жила столько тысячелетий — для удовлетворения своей гордыни?

Ей так и не удалось достичь того, что она хотела…

Она хотела обойти Договор рас, снова чувствовать обожание высших, наслаждаться им. Хотела быть самой влиятельной, самой обожаемой. Многие из ее народа погибли для этого. Она не сильно переживала об этом, а вот расстраивало ее то, что она так и не смогла обойти мар. Но, может теперь, ей это удастся?

Горечь пылала в ее душе. Разве не она лучше всех, самая достойная? Она была прямым потомком первой мавки, которую породила природа, прямой наследницей верховной власти, и огромной силы. Кто, как не она, мог привести ее народ к заслуженному месту в мире Высших?

Она тяжело вздохнула, и закрыла свои непостоянные глаза. Они не были нужны ей для того, зачем она находилась здесь. Она и так, прекрасно слышала свою дочь и ее Спутника.

Что с ее дочерью и этим обири? Разве можно любить кого-то так сильно? Она никогда не любила Роксолану, нет, она смирилась с требованием мар, родить наследницу. Даже, в определенной мере, была рада тому, что у нее есть дочь. Но любить? Она не умела любить никого, кроме себя.

Зависть постучалась к ней в душу, но горечь не пустила ее — сильно мало места для стольких чувств, осталось в ее душе. Она знала, что они выполнят все свои обещания, но не понимала их, не могла даже представить себе, что заставляет их сейчас быть столь наивными и глупыми.

За все свои годы, она так и не встретила никого, кто мог бы стать ей, хотя бы парой, не говоря уже о Спутнике. В мире Высших Спутники были чем-то, почти невероятным. Отношения в паре предполагали определенную степень доверия, и некий доступ в сознание партнера, но не посягали на независимость каждого из них. Спутники же, были частью друг друга, они полностью открывались друг другу, не было границ между их силами и сознаниями, они были одним целым. Слишком боялись Высшие такой зависимости, слишком боялись остаться полностью раскрытыми перед кем-то.

Она хотела бы встретить кого-то, кто мог бы усилить ее так, как этот обири усилил ее дочь — но ей не повезло и в этом.

Да и не нужно ей это. Неужели она, сама, не сможет справиться со всем? Сможет, надо, только, приложить больше усилий.

Она слышала, как обири сказал, что последует за выбором ее дочери. Усмешка искривила ее полные губы — словно, у него был выбор. Как будто, у них был выбор….

Она тихо встала, и покинула свой наблюдательный пост. Мавка знала, что ее наблюдение осталось незамеченным, это единственное умение, которое ей осталось — скрываться от Высших, все остальное она передала своей дочери, когда та родилась. Да, Роксолана была еще сильнее, чем она сама, когда-то, но в этом и заключался смысл всех событий…