Людмила Романова - Похищение Страница 28

– Вы знаете, текст я перевел без труда. Но мне не понятен смысл. Вероятно, к этой бумаге должны быть еще какие-то. Возможно это часть какого то текста. Но автор подчеркнул эту фразу и отметил ее восклицательными знаками! Это очень странно, ведь они не входят в комплект символов племени. Это европейские знаки. Возможно, рукопись уже кто-то изучал, но секрет весь в том, что знаки написаны тем же пером и чернилами, как и текст. Но текст, слишком экзотичен для нашего времени. Очень странная рукопись, поднял брови профессор. Но тем она и более интересна! Потому что, разгадывая весь путь, который она прошла за столько лет, возможно, она была и не в одних руках, то можно наскрести столько фактов!

– Кстати, а где вы ее взяли? – спросил профессор.

– Купил на базаре в Сенегале, – соврал Виктор.

– Интересно, интересно– пробормотал Профессор. – А не могли бы вы мне ее продать, я буду работать над ней. У меня есть несколько подобных, и возможно я соединю смысл благодаря им.

– Нет, нет, профессор, рукопись не продается! – помахал головой Виктор.

– Так может быть, вы разрешите ей побыть у меня? – снова закинул удочку профессор.

– Профессор, скажите сначала, что же там написано? – нетерпеливо попросил Виктор.

– Разбитое зеркало, множит миры. Два осколка соберут, и разбросают, чтобы потом все было собрано… – прочел загадочным голосом профессор.

– Это все? – спросил Виктор.

– Все! – сказал профессор, предлагая Виктору еще аперитива. Все то, что подчеркнуто. Но есть еще текст далее, и его я не успел перевести. Вся сложность в том, чтобы отдельным символам придать вложенную в них мысль. А это возможно только при наличии опыта.

– Ну так что, насчет дать рукопись на время? Я вам напишу расписку, и могу заплатить сумму залога, я понимаю, что это большая ценность. Двадцать тысяч евро вам хватит? При условии, что я верну вам ее через месяц?

– Боюсь, что нет, – ответил Виктор, уже готовый дать эту рукопись профессору.

– Ну хорошо, может быть вы разрешите сфотографировать надпись, на вашей руке? – продолжал выкачивать возможную выгоду профессор.

– Хорошо, сказал Виктор, подумав, что этот знак красовался и на зеркале и на его руке уже довольно длительное время. И не составляет ни тайны, ни того, что нельзя передать в другой мир. Это будет всего лишь фото.

– Профессор, возможно, мне очень понадобится ваше знание языка, и тогда я вам дам для просмотра еще более ценную вещь, сказал Виктор подставляя для фотографии только часть своей руки. Второй символ он на всякий случай оставил невидимым.

– Да, а что это? – встрепенулся профессор.

– У меня есть книга племени. Я думаю, что для вас она будет представлять еще большую ценность. Но это будет через некоторое время. Сейчас я должен вернуться к делам, – сказал Виктор, не терпящим возражения тоном.

– Ну что ж, рад был с вами иметь дело. Позвольте еще раз взглянуть на вашу руку. Так– так, – профессор силился запомнить символы, написанные над знаком. И все же я предлагаю вам сотрудничество. Кто знает, чем полезным оно может обернуться для нас обоих? На следующий месяц у меня запланирована поездка в Сенегал. Мы могли бы поехать вместе. Кстати, Ивет тоже любительница этого культа. Она просится со мной в поездку. Поехать втроем было бы очень увлекательно и полезно.

– Да! – вырвалось у Виктора. Это прекрасно, возможно ваше предложение для меня будет как нельзя, кстати, подумал Виктор. Я думаю, мы увидимся завтра. Сказал Виктор на прощание. Я принесу вам книгу, но вы обещаете мне ее вернуть. И прошу вас держать этот вопрос в секрете от всех. Возможно, мне придется отдать вам на сохранение и некоторые другие вещи, но им нужен сейф, потому что, они очень ценные.

– В чем вопрос! Особо ценные вещи я храню в сейфе, достаточно вместимом! – воскликнул профессор.

– Я попросил бы вас не вскрывать упаковку. Я сделаю это сам, это мое второе условие. В благодарность за ваши действия, я предоставлю вам очень интересные материалы, – сказал Виктор, просчитывая в уме возможные ходы отступления.

Взяв с собой рукопись и ее расшифровку, Виктор попросил профессора дать посмотреть ему буквальный перевод. Все сходилось. Виктор решил, что смысл он еще проварит в своем мозгу, и наверное придет к тому выводу, о чем усиленно напоминал писатель.

– Дед! – поправил он сам себя.

Глава пятая

Кошмар

Уехав от Ивет и ее дяди, Виктор вернулся в дом Ивана. Войдя в холл, он с удивлением понял, что на данный момент, хозяин этого дома он! В доме не было и души. Виктор на всякий случай все-таки, обошел дом, спустился в парк, и, не обнаружив никого, заглянул в холодильник на кухне. Он, вытащив оттуда бутылку с мартини и виски, смешал их в фужере, положил туда кусочки льда и парочку маринованных вишенок. Утонув в мягком кресле, Виктор глотнул коктейль, и чувство обладания такой роскошной собственностью и его блаженное состояние привели его в восторг.

Сейчас обладал всем этим он, и ему очень хотелось что-то сделать, чтобы охватить и прочувствовать все это полнее, капитальнее, чтобы в уме закрепить появившуюся возможность быть хозяином всего этого насыщенного пространства. Осушив бокал, Виктор снова зашел на кухню, соображая, чтобы ему теперь еще и съесть. Он открыл дверь в кладовую, и прихватил там кусок ветчины и хлеба, банку спаржи и крабов, и углядев маленькую баночку с каперсами, прихватил и ее. Зайдя снова в гостиную с руками полными добычи, он по ходу посмотрел на картины в гостиной… Странно! В душе было какое-то безвоздушное пространство. От необъятного зараз объема особняка и его уголков? Или оттого, что все это было не органично для его жизни? Дом был чужим и не поддавался сроднению с новым хозяином. Виктор был как Кале, который оказался в безлюдном городе. Ни друзей, ни прохожих! Ни плохих, ни хороших людей, даже на худой случай собак… Никого! А от этого возникала невесомость, потому что при отсутствии других, не было и мелких проблем, желаний и радостей, которые рождаются всем этим их присутствием. Не было никаких мыслей и соображений, которые кишат в обычной жизни, естественным не заметным для человека шумом. Но зато, заметно был Их отсутствие. Как порой бьет в уши тишина, после привычной суеты, рожденной всевозможными привычными звуками. Присутствие в пустом доме, было не естественным.

Виктор представил, что с лесенки через минуту спустится Иван и начнет свои бесконечно удивленные и окрашенные возмущением и восхищением рассказы. Или войдет в комнату Жак, с желанием сделать им что-то приятное и нужное. Да, уже этих двух человек ему было бы достаточно для успокоения и приземления на приятной поляне жизни. Виктор вздохнул и подумал, что ему жаль Ивана.