Иван Сербин - Собачий Рай Страница 29

Мурашко сидел в кресле, за столом. Волков и Журавель — чуть в стороне, у стены, на стульях с мягкими красными сиденьями. Точнее, Волков сидел. Журавель же на протяжении всего доклада стоял.

Майор слушал без внимания, утопив нижнюю половину лица в мосластой ладони, глядя даже не на сержанта, а сквозь него и почти не моргая. Думал о своем, совершенно не относящемся к делу. О высоких сапогах жене, из ЦУМа, за две пятьсот. О шубе для дочки… Тут пять, а то и все шесть тыщ придется выложить. А что делать? Девчонка-то подрастает, из старой дубленки совсем выросла… Руки уж почти по самые запястья из рукавов торчат, хоть наручники надевай…

Надо отдать должное сержанту… как бишь его?.. Журавелю вроде… Так вот, надо отдать должное сержанту Журавелю, в качестве снотворного он оказался неподражаем. Читал так, что слон уснул бы стоя. Вон даже мухи расселись по стенам — тоже засыпают, видать.

— Ну, ясно, — произнес Мурашко, с явным облегчением отрывая подбородок от ладони, выпрямляясь и сонно хлопая глазами. — В общем, результатов никаких…

— Так, товарищ майор, суток ведь еще не прошло, — мирно возразил Журавель.

— Да, суток не прошло, — согласился тот. — Ну так я и не просил мне полный расклад представить, с именем, фамилией и местом прописки. Но хоть список пропавших можно было собрать? Не было похожего случая в марте — апреле? Надо было февралем поинтересоваться, маем, июнем… Неужели сложно догадаться? Или я за вас всю работу должен делать?

— Товарищ майор, так времени же не было, — примирительно протянул Журавель. Не то чтобы он чувствовал себя виноватым, но… Так уж заведено, и в любой госконторе вам это подтвердят, во время «разбора полетов» начальство ругает, а подчиненные оправдываются. Думаете, Мурашко нравится его ругать? Да ничуть не бывало. Майор — человек опытный и прекрасно понимает, когда подходит время требовать результатов, но вот не срослось что-то нынче. Наступило начальство майору на горло, потребовало провести «профилактическую беседу» с личным составом, вот и приходится отрабатывать. В сущности, сержант не видел в этом ничего плохого. — Я пока данные получил, пока на место съездил, с женой этого пропавшего пообщался, пока туда-сюда, тут и вы появились.

Волков фыркнул, но под раздраженным взглядом майора согнал с губ улыбку и отвел глаза. От греха подальше.

— «Туда-сюда»… — передразнил Мурашко. — У нас тут, между прочим, милиция, а не бордель, сержант.

— Я знаю, — послушно кивнул тот.

— Что знаете? — Мурашко даже вздрогнул.

Был бы на месте тюхи-сержанта кто-то другой — уже нарвался бы. Но этот увалень… Нет, исполнительный, конечно, дотошный, добросовестный, но тугодум. На такого обижаться — грех, а кричать — без толку.

— Знаю, что у нас тут не бордель, товарищ майор, — легко ответил Журавель. — У нас тут милиция.

Майор прошептал что-то беззвучно. Судя по выражению лица, это «что-то» было матерным ругательством.

— Прости, господи, — уже громче добавил Мурашко. И перевел взгляд на Волкова. — Вы можете что-то добавить, лейтенант?

— Никак нет, товарищ майор, — бодро ответил Волков, пытаясь рассеять навалившуюся сонливость громкостью голоса. — Сектор огромный. Туда бы народу человек десять — за день управились бы, а так… Я всего два подъезда успел обойти и то в половине квартир никто не открыл.

— Понятно. — Мурашко выдвинул ящик стола, достал из него лист бумаги с полуслепым текстом. Судя по шрифту и по испачканным краям листа — факсограмму. — В общем, эксперты сказали, что заключение будет готово послезавтра, в лучшем случае. Посему, чтобы вы не скучали… Будете задействованы в общегородском мероприятии.

— На предмет, товарищ майор? — спросил Волков.

— Я еще не закончил, лейтенант! — вдруг зло рыкнул Мурашко.

— Извините.

— Так вот, с тринадцатого по шестнадцатое сентября, то есть с завтрашнего дня, проводится общегородское мероприятие, направленное на выявление нарушений правил выгула домашних животных. — Мурашко взял факсограмму, пробежал глазами текст. — Работать будете в тесном контакте с санитарно-ветеринарными службами. Согласно постановлению, собаки должны быть на поводках и в намордниках. Нарушителей штрафовать без всякого снисхождения. Все ясно?

— А как же запрос по пропавшим? — искренне удивился Журавель. — Я как раз собирался отправить…

— Так отправьте, — отрубил Мурашко. — Или вы, сержант, намеревались в дежурной части ответа ждать? Этому пострадавшему торопиться некуда. Да и пропавшим тоже. Так что займетесь пока профилактикой бытовых правонарушений. Обнаружите скопления бродячих псов — вызывайте бригаду санитарной службы. — Волков дернул бровями, поджал губы, неопределенно качнул головой, как бы говоря: «Вот, не было заботы». — Вам что-то не нравится, лейтенант? — не глядя на Волкова, сухо поинтересовался майор. — Или вы полагаете, что бытовые правонарушения — это не для вас?

— Никак нет, товарищ майор, — ответил тот. — Я вообще люблю гулять по дворам под проливным дождем.

— Вот и отлично, — закончил Мурашко. — Кстати, судмедэксперт не исключает, что тело пострадавшего могло быть объедено именно собаками, — ни с того ни с сего добавил он. — В общем, заступаете завтра в восемь утра. График работы обычный. Все ясно?

— Так точно, — пробасил с сипотцой Журавель.

— Хорошо. Оба свободны.

Волков поднялся со стула.

— Разрешите идти? — привычно спросил он.

— Вы чем слушаете, лейтенант? Я же сказал: оба свободны!

— Так точно!

Оказавшись в коридоре, Волков вытер ладонью лоб, надел фуражку, протянул:

— М-да…

— Вообще-то он мужик неплохой. Справедливый, — улыбнулся Журавель. — А плохое настроение у каждого случиться может. Я так смекаю, начальство осерчало, хвост Анатоличу накрутило, а он уж на нас накинулся. На кого же ему еще кидаться?

— Пусть дома на жену кидается, — пробормотал Волков. — Тоже мне, нашел козлов отпущения.

— Не скажи, — они направились к дежурной части. — Вот, предписало начальство выделить людей на это самое мероприятие, так? А где их взять-то? У нас же нехватка личного состава почти на треть, а тут хочешь не хочешь, а выполняй. Вот Анатолич и окрысился. А уж что сорвался, так ведь он — человек такой же, как ты и я. И неловко ему нас на улицу посылать, в такую-то погоду да по такому поводу, а ничего не поделаешь. Пришлось гнев разыгрывать.

— Как у тебя ловко все получается, — не без раздражения заметил Волков. — Слушай, сержант, если уж ты такой умный, что ж в начальство-то до сих пор не выбился?

— Да ладно тебе. Чего взбеленился-то? — простодушно улыбнулся тот.