Кристиан Жак - Ночь скорпиона Страница 29

Маленькие отряды, которые выходили за пределы лагеря, чтобы пополнить запасы пищи и воды, возвращались с потерями. Зерна, хоть и экономно расходуемого, оставалось совсем мало. Комендант старался сохранять спокойствие и всячески подбадривал своих людей. Разве не удалось боевому быку, наделенному божественной силой, отразить нападения противника? А скоро вернется с Юга, разгромив этих предателей, Льва и Крокодила, победоносный Бык. Значит, от них требуется только одно: продержаться до его прихода.

Комендант заглянул в загон, где коричнево-рыжий бык жевал свежую траву. Большую часть времени животное дремало на своей подстилке, греясь в лучах солнца.

Каждое утро, в определенный час, он с волнением ожидал прилета пчелы от Нейт. Пока она наделяла быка магической силой, его невозможно было победить. Но лишившись божественной защиты, бык станет уязвимым…

Наконец послышалось спасительное жужжание.

Пчела опустилась на широкий лоб быка, потерлась о него крылышками и ножками, распределяя таким образом крошечную частичку меда богини, который лучами распространился по всему телу животного.

Его прояснившийся взгляд стал для коменданта наилучшим утешением.

Уаш внимательно выслушал доклад своего верного Пити. Посланцы, вернувшиеся из разных районов завоеванного ливийцами Севера, сообщали, что местные жители не оказывают своим новым хозяевам ни малейшего сопротивления. Обращенные в рабство, они кормят захватчиков и строят для них крепости, в которых те смогут найти убежище, если Бык предпримет попытку отвоевать свои земли.

— А есть ли достоверные новости о том, как идет война кланов?

— Говорят, решающей битвы пока не было, но это всего лишь слухи. Могу я послать отряд на Юг, чтобы узнать об этом больше?

— Не стоит, — отозвался верховный военачальник. — Когда на окраинах наши люди начнут отлавливать дезертиров и беженцев, те нам все расскажут. Одно известно заранее, мой славный Пити: в этой войне кланы погибнут, никто не выйдет из нее победителем.

— И дорога на Юг будет открыта… Вся страна будет принадлежать вам!

— Терпение — вот теперь залог нашего успеха!

— Конечно, мой господин! Но остается этот проклятый лагерь, который продолжает сопротивляться! Каждый раз, когда кто-то выходит за ворота, мы стараемся его уничтожить, но у них остается решающее оружие — непобедимый боевой бык! Эти наглецы ставят под сомнение ваше величие! Позвольте мне отдать жрицу палачу, чтобы она в конце концов призналась, как поддерживает силы этого чудовища!

— Не надо спешить, Пити! Сначала обратим ее умения себе во благо. Разве ты не знаешь, что наши солдаты теперь почитают ее?

— Как бы она всех нас не околдовала!

— Ты сомневаешься в моей проницательности?

— О нет, мой господин! Но магия этой женщины может быть опасна!

— Будь спокоен, я это понимаю. У меня своя игра.

Ей уже в третий раз разрешили собрать травы вблизи лагеря, однако солдаты под командованием Икеша не ослабляли своей бдительности, опасаясь, что колдунья может прибегнуть к силе магии и бежать. К этому моменту они были уверены, что в окрестностях нет ни единого солдата из клана Быка. Нубиец вырезал весь отряд, охранявший Нейт, и той не приходилось теперь рассчитывать на помощь извне.

Икеш с любопытством наблюдал за жрицей. Спокойная, уверенная в себе, как если бы испытание пленом не казалось ей слишком тяжелым. И все же эта молодая женщина не могла не понимать, что ее жизнь в руках верховного военачальника ливийцев и он может в любую минуту оборвать ее.

Ей удалось вылечить десяток солдат, и теперь остальные взирали на нее со страхом и трепетом. Да, эта колдунья умеет себя подать… Пити не преминет донести об этом Уашу. Чернокожий великан полагался на здравомыслие своего вождя. Если Уаш почувствует, что жрица для него опасна, он, не задумываясь, сломает ей шею.

Наслаждаясь минутами мнимой свободы, Нейт искала возможность сбежать и не находила ее. Судя по всему, никто не спешил ей на помощь. Ей самой придется придумать, как освободиться. К сожалению, количество охранявших ее день и ночь солдат не уменьшалось, и они всегда были начеку. Поэтому, если бы она вдруг попыталась скрыться в высокой граве, далеко уйти ей не удалось бы.

Икеш наблюдал за ней, готовый пресечь любую попытку к бегству. Он настоял на том, чтобы самому контролировать все перемещения колдуньи. Он ловил каждое движение, каждый жест своей пленницы. Однако он не мог знать, что Нейт чувствует сердцем, что Нармер часто думает о ней. Незримый контакт между ними не оборвался, несмотря на пережитые испытания, и они не лишились возможности передавать друг другу свою силу.

— Пора возвращаться! — объявил нубиец.

— Но я не закончила! Мне нужно собрать еще кое-какие травы.

— Что ж, потом соберешь. Я хочу вернуться в лагерь до захода солнца.

— Значит, я не смогу приготовить новые снадобья.

Больные будут недовольны, и кто-нибудь обязательно пожалуется на чрезмерное рвение Икеша. Подумать только, в лагере появилась одна-единственная женщина, и она уже сеет раздоры между закаленными в сражениях солдатами!

— Поторопись, жрица, и не думай, что сможешь меня обмануть!

Однако Нейт не собиралась торопиться. Она двигалась в привычном ритме, втайне надеясь, что сумерки помогут ей скрыться. Однако с этой надеждой пришлось распроститься: по приказу Икеша кольцо ливийцев вокруг нее сомкнулось.

Скоро они отправились в обратный путь.

Отравить снадобья, превратить их в яд? Но в результате этого умерло бы лишь несколько солдат, а ее обвинили бы в убийстве и после ужасных пыток предали бы смерти.

Верховный военачальник щадит ее потому, что у него есть четкий план действий, и воспользоваться ее умениями — только один из его этапов. Цель же одна: сделать так, чтобы боевой бык в укрепленном лагере лишился магической поддержки. Иногда хитрость и показная снисходительность таят в себе больше опасности, чем насилие. Человек, которому удалось сплотить вокруг себя разрозненные прежде ливийские племена, мог быть только страшным тираном, неискренним и порочным, способным скрывать свою жестокость за пустыми обещаниями.

Пленница вернулась в свою хижину, где ее ожидал чан с водой, чтобы она могла помыться, не опасаясь нескромных взглядов. Материя Нейт оставалась чистой, словно и не касалась тела молодой женщины. Никто даже не подозревал, какую ценность представляет собой это одеяние жрицы. Иногда в вечерние часы верховный военачальник приказывал привести ее к себе и снова спрашивал о том, какими магическими способностями она обладает. Ответ он получал всегда один и тот же: волшебство исходит не от нее, жрицы Нейт, а совершается по воле богини. Уаш не пытался ее запугивать. Он вел себя как коварный хищник, следующий ход которого трудно предугадать, поэтому Нейт каждую секунду ожидала удара его когтистой лапы.