Дуглас Престон - Реликт Страница 3

Тёмный склад был заставлен контейнерами и ящиками. Зажигать фонарик было рискованно, но Вен так хорошо знал расположение грузов, что мог бы ходить там даже во сне. Он осторожно двинулся вперёд.

Вот наконец то, что он искал: кучка обшарпанных ящиков, шесть больших и один маленький, сложенных в углу. На двух больших виднелась трафаретная надпись: «МЕИ, НЬЮ-ЙОРК».

Несколько месяцев назад Вен спросил об этих ящиках. Помощник квартирмейстера складов поведал ему их историю. Груз прибыл по реке из Порто-де-Мос прошлой осенью. Ящики требовалось отправить самолётом какому-то нью-йоркскому музею, но с людьми, которые заключали это соглашение, что-то случилось — помощник не знал, что именно. Оплата не поступила в срок, и о грузе, видимо, все забыли.

Все, кроме Вена. Позади забытых ящиков было достаточно места, чтобы припрятывать свой товар до загрузки идущего в Штаты судна.

Тёплый ночной ветерок ворвался в высоко расположенное разбитое окно и охладил потный лоб Вена. Он улыбнулся в темноте. На прошлой неделе он прослышал, что вскоре ящики будут отправлены в Нью-Йорк. Но к тому времени его и след простынет.

Вен обследовал свой тайник. На сей раз там был всего один ящик, содержимое его как раз умещалось в рюкзак. Он знал, где находятся рынки и что там делать. Очень скоро — где-нибудь подальше — он этим займётся.

Собираясь протиснуться мимо больших ящиков, Вен внезапно замер. Он почувствовал странный запах — какой-то земляной, козлиный, гнилостный. Через порт проходило много разного груза, но ни один не вонял, как этот.

Интуиция подсказывала парню, что здесь кроется какая-то опасность, однако он не мог понять, что его так встревожило. Помедлив, Вен двинулся вперёд между стеной и музейным грузом.

И вновь замер. Что-то было не так. Что-то совсем не так.

Вен скорее услышал, чем увидел нечто движущееся в этом тесном пространстве. Потянуло резким, гнилостным запахом. Внезапно его со страшной силой ударило о стену. Грудь и живот разорвала нестерпимая боль. Он открыл рот, пытаясь крикнуть, но в горле что-то бурлило, потом в голову словно бы ударила молния, и Вен погрузился во мрак.

Часть первая

Музей сверхъестественной тайны

3

Нью-Йорк, наши дни

Рыжий мальчишка, похваляясь перед младшим братом — он называл его цыплёнком, — тянулся к ноге слона. Хуан молча следил за ним и, когда мальчишка коснулся экспоната, подался вперёд.

— Эй! — крикнул Хуан, направляясь к нему. — Эй, не трогай слонов!

Парнишка испуганно отдёрнул руку: он был ещё в том возрасте, когда форменная одежда производит впечатление. Ребята постарше — пятнадцати-шестнадцати лет — иногда отвечали Хуану грубыми жестами. Они понимали, что он невелика птица, просто-напросто охранник музея. Паршивая работёнка. Надо бы подготовиться как следует и сдать экзамены в полицию.

Он с подозрением наблюдал, как рыжий и его братишка крутились в полутёмном зале, разглядывая чучела львов. Подойдя к стенду с шимпанзе, рыжий начал на потеху младшему гикать и почёсывать под мышками. Где, чёрт побери, их родители?

Затем Билли, рыжий, утащил братишку в зал с африканскими экспонатами. Целый ряд масок злобно скалился на них из-за стекла витрины плоскими деревянными зубами.

— Здорово! — восхищённо воскликнул младший.

— Ерунда, — сказал Билли. — Пошли посмотрим динозавров.

— А мама где? — спросил младший, оглядываясь.

— Потерялась, — ответил Билли. — Идём. Они пошли через просторный, гулкий зал со множеством тотемных столбов. В дальнем его конце женщина с красным флажком водила последнюю в этот день группу воскресных экскурсантов, голос её звучал пронзительно. Младшему казалось, что в зале слегка пахнет чем-то странным, такие запахи издают дым и корни старого дерева. Когда экскурсанты скрылись за углом, в зале наступила тишина.

Билли помнил, что в прошлый раз они видели здесь самого большого в мире бронтозавра, и тиранозавра, и трахидента. Во всяком случае, ему казалось, что чудища назывались именно так. Зубы у тиранозавра длиной, наверное, десять футов. Ничего более замечательного Билли ещё не видел. А вот этих тотемных столбов он не помнил. Может, динозавры находятся за следующей дверью? Но она вела в скучный зал тихоокеанских народов, где были только вещицы из нефрита и кости, шёлка и бронзовые статуэтки.

— Смотри, что ты натворил, — проворчал Билли.

— Что?

— Заблудился я из-за тебя, вот что.

— Мама очень рассердится, — сказал малыш. Билли издал презрительный смешок. С родителями они должны встретиться перед самым закрытием на больших ступенях у главного входа. Обратную дорогу он найдёт, не проблема.

Пройдя через несколько безлюдных пыльных комнат, мальчики спустились по узкой лесенке и оказались в длинном, тускло освещённом зале. Тысячи чучел маленьких птичек покрывали стены от пола до потолка, из их незрячих глаз торчала вата. Пахло нафталином.

— Я знаю, где мы, — обнадёжил Билли, вглядываясь в полумрак. Малыш засопел.

— Тихо ты, — сказал Билли. Сопение прекратилось.

Зал делал резкий поворот и оканчивался тёмным тупиком с пустыми витринами. Выхода не было видно, пришлось возвращаться обратно. Шаги мальчиков гулко раздавались в пустом помещении. В дальнем конце зала была брезентовая ширма, неудачно изображавшая стену. Выпустив руку братишки, Билли подошёл и заглянул за неё.

— Я здесь уже бывал, — уверенно заявил он. — Это место отгородили, но в прошлый раз тут было открыто. Держу пари, мы находимся прямо под динозаврами. Дай-ка посмотрю, есть ли тут лестница наверх.

— Туда нельзя, — предупредил младший.

— Дурачок, я только посмотрю. А ты подожди.

Били шмыгнул за занавеску, и через несколько секунд младший услышал скрип петель открываемой двери.

— Эй! — донёсся голос старшего. — Здесь винтовая лестница. Она ведёт вниз, ну да ничего. Я спущусь, посмотрю.

— Не надо! Билли! — крикнул малыш, но единственным ответом ему был звук удаляющихся шагов.

Малыш принялся вопить, его тонкий голос эхом отдавался в полутёмном зале. Через несколько минут он начал икать, громко шмыгнул носом, сел на пол и принялся отрывать отстающую полоску резины с носка ботинка.

Внезапно мальчик поднял взгляд. Зал был тихим, душным. Лампы в витринах отбрасывали на пол чёрные тени. Где-то затарахтела вентиляционная труба. Билли пропал окончательно. Малыш стал кричать, на сей раз громче.

Может, пойти за ним? Может, там не так уж и страшно? Может, Билли нашёл родителей, и они ждут его снаружи? Только надо поторапливаться. Музей, наверное, уже закрыт!

Он поднялся и проскользнул за занавеску. Зал продолжался, там тоже стояли пыльные витрины с никому не интересными экспонатами. Старая металлическая дверь в стене была чуть приоткрыта.

Малыш подошёл и заглянул туда. За дверью находилась верхняя площадка теряющейся из виду винтовой лестницы. Здесь было ещё более пыльно, стоял какой-то странный запах, от которого он сморщил нос. Ему очень не хотелось спускаться по этим ступенькам. Но брат находился внизу.

— Билли! — позвал малыш. — Билли, поднимайся! Пожалуйста!

Откликнулось только эхо. Мальчик шмыгнул носом, ухватился за перила и начал медленно спускаться в темноту.

4

Понедельник

Когда Марго Грин обогнула угол западной Семьдесят второй улицы, лучи утреннего солнца ударили ей прямо в лицо. Моргнув, она на несколько секунд опустила глаза: потом встряхнула головой, забросив назад длинные каштановые волосы, и пошла через улицу. Нью-йоркский музей естественной истории вздымался перед ней, словно древняя крепость, величественный фасад высился над буковой аллеей.

Марго свернула на мощёную дорожку, ведущую к служебному входу. Прошла мимо разгрузочного тупика и направилась к гранитному туннелю, выходящему во внутренний дворик. Настороженно остановилась: вход в туннель окрашивали мерцающие полосы красного света, у дальнего конца в беспорядке стояли санитарные и полицейские автомобили.

Марго вошла в туннель и направилась к стеклянной будке. Старый Керли, охранник, в это время обычно дремал на своём стуле, привалясь к углу, со свисающей изо рта на широкую грудь почерневшей деревянной трубкой. Но сегодня он стоял.

— Доброе утро, доктор, — поздоровался он, открывая дверь. Старик называл «докторами» всех, от директора музея до аспирантов.

— Что случилось? — спросила Марго.

— Не знаю, — ответил Керли. — Они приехали пару минут назад. Но сейчас я хотел бы взглянуть на ваше удостоверение.

Марго принялась рыться в сумке. Предъявлять пропуск никто не просил уже несколько месяцев.

— Не уверена, что удостоверение у меня с собой, — сказала она, недовольная тем, что так и не собралась выкинуть всякий накопившийся за зиму хлам. Друзья из отдела антропологии недавно присвоили её сумке звание «самой захламлённой в музее».