Роксолана Коваль - Чаша Времени. Последняя Страница 3

Любуясь поднебесными чертогами, Дэльвильта напряглась. По спине пробежал холодок, кольнуло в солнечное сплетение. Это чувство ни с чем не спутать. Оно возникало всякий раз, когда, занимаясь с детьми, она замечала темную фигуру, медленно двигавшуюся по верандовому мостику.

Неуверенно развернувшись, Дэльвильта до боли сжала кулаки.

Он стоял сзади нее, привалившись к стене пирамиды. Лицо, словно выточенное из камня, ничего не выражало. Смоляные волосы, зачесанные назад, были как всегда стянуты в хвост. Высокий ворот черной туньеки касался острыми кончиками подбородка.

Зачем ты меня искала?

Дэльвильта поднялась, пересилив навалившуюся слабость. Уже около года она живет с ним в этом замке, каждый день видит его тень под потолком, всегда чувствует на себе его взгляд.

Но, ни разу за все это время она не оказывалась к нему так близко.

Помимо своих занятий не смей приближаться к детям!

Как прикажете, калель. – Парень полюбовался своими ровно обрезанными ногтями и глянул на нее исподлобья. – Зачем им познания так называемых Высших Сил? Зачем ты их учишь языкам? Прекрасно знаешь, что твоих учеников рано или поздно казнят.

Тогда зачем ты помог мне спасти этих детей? – прикрываясь от полуденного солнца, с вызовом спросила Дэльвильта. – Зачем учишь их убивать, обращаться с оружием, готовить яды? Почему помогаешь мне укрывать их, рискуя своей жизнью, свободой и положением?

А ты никак хочешь, чтобы я донес на тебя властям? – изогнул тонкую бровь покровитель. – Не для этого я кроил тебя заново.

Дэльвильта решительно двинулась к пирамиде, собираясь вернуться во двор, но Литерай ущипнул ее за шелковый рукав.

Не забудь, что мы приглашены на прием к королю.

Вырвавшись, она устремилась к двери. Можно подумать, о намеченном торжестве можно забыть! Предстоит очередное нелегкое испытание, от которого заранее бросает в дрожь.

В приемной зале сновали слуги, сервирующие стол. В отличие от той части замка, где проживал Мулибрис Литерай и его подопечная – танцовщица и певица Валунтасия, здесь ничего не менялось. Все оставалось выполненным в бело-голубых тонах, как требовал обычай. Одно маленькое королевство обязательно должно было отличаться от другого. Замок Алакрит и находящиеся под его опекой дома были из бело-красного камня. Пасторель – пламенел оранжевым нетающим льдом, разбавленным черными кирпичами. Йеасопий – переливался серебристым металлом, перемежающимся с дорогостоящим деревом. Но самым величавым оставался стоявший в центре замок Совета. На шпилях башен, напоминавших свечи, велись по ветру стяги с геральдикой всех подчиненных королевств города.

К чему нам изобилия этих искусно наколдованных яств? – спросил немощный король, сидевший на высоком троне. – Мы давно утратили чувство голода и можем неделями обходиться без еды.

Совету угодно видеть в нас прообразы древних людей, – заговорил принц, лениво сдув пылинку с голубой накидки. – Так уж повелось, что ныне считается зазорным признавать себя призраком.

Что-то мне с каждым днем все хуже и хуже. Думаю, сын, кха-кха, скоро вам придется встать во главе нашего королевства.

Вы это твердите уже несколько сезонов, – недовольно отмахнулся принц, наблюдая за мечущимися прислужниками. – Давно пора объявить меня наследником. О, как раз сегодня пожалует Совет.

Он повернулся к отцу, взглянув в его бесцветные глаза, запавшие на осунувшемся, изборожденном морщинами лице.

Представится подходящий момент!

Ох, не знаю, справитесь ли? Наградила же меня Аргонта таким непутевым сыном, – горестно вздохнул старик и закашлялся.

И чем же я вам не угодил?

Юные особы вас заботят куда больше, чем дела королевства.

Обещаю сладить со своим нравом и одолеть пороки.

Король устало кивнул, не очень-то доверяя обещаниям сына. Принц отправился в свои покои, чтобы подготовиться к приему. Если учесть, сколько здесь живут короли, кому практически не грозит смертная казнь, то можно никогда не дождаться такого случая. То, что произошло с его отцом, можно назвать большой удачей, снисхождением богини Аргонты! Теперь главное – показать свою заинтересованность в остывающем троне. А после погребения отца можно спокойно устанавливать свои порядки. Вот это будет жизнь!

Никаких запретов, наставлений и недовольных высказываний, что приходится слушать часами, умирая от скуки. Тогда он, будучи королем, укажет на дверь прижившимся гостям, коим король предоставил половину замка. Подумаешь, важные персоны! Они, дескать, знавали саму богиню Аргонту! Видели ее живой, когда она, еще королевой, самоотверженно завоевывала земли.

Облачившись в праздничный наряд, принц осмотрел себя в отражении зеркала. Он просто великолепен. Везение, считай, в руках. Скорее бы старик отдал богине душу, а земле – мощи! Тогда никто не помешает избавиться от ненавистного Мулибриса Литерая. Тот пару раз видел принца в компании замужних девушек и вполне может обмолвиться об этом в присутствии Гильдии. Этого допустить нельзя, иначе все радужные мечты омрачатся десятком соглядатаев. Еще не хватало, чтобы они день и ночь следили за каждым шагом.

Нет уж, он слишком долго мечтал о венце!

Почему ты до сих пор не одета? – спросила Ламинаса, раскачиваясь на гребешке как на качелях. – Тебе пора собираться.

Как же я не хочу туда идти, – простонала Дэльвильта, примостившись на краешке кровати. – Может, притвориться больной?

Если ты позволишь себе такую вольность, то король сочтет это оскорблением и завтра же укажет вам на дверь. Куда ты пойдешь с двадцатью-то детьми? Подумай об этом.

Ты права. Я должна выдержать очередное испытание.

Она устало сползла с кровати и вошла в маленькую ванную комнату со стоявшей посередине прозрачной лоханью. Недолго понежившись в теплой воде, обмоталась мягкой простыней и вернулась в спальню. Подсушив волосы, распахнула шкаф и выбрала самое скромное белое блио с голубой туникой.

Волнуешься? Не бойся, я с тобой!

Нашлась всемогущая фея, – фыркнула Дэльвильта, разделяя волосы на две стороны и стягивая их лентами. – И не вздумай болтать во время танца. Ты в прошлый раз сбила меня с ритма.

Я лишь сказала, что на нас посмотрел глава Совета, – вцепилась в гребешок маленькая помощница. – Эй, не тряси! А ты сразу и запаниковала и сама себя чуть не выдала. Да не тряси ты меня!

Отцепись.

Дэльвильта взяла Ламинасу двумя пальцами, отчего та стала подобна стеклянной статуэтке, и закрепила ею локон. Другие, к счастью немые, тоже послужили украшением прически.

Я справлюсь, – сказала она своему чуждому отражению. До сих пор не могла привыкнуть к васильковым глазам, обрамленным синими ресницами. – Я найду в себе силы не выдать волнения.

…Травы ухоженного двора шелестели под ногами. По небу тянулся пух лиловых облаков. Заливались щебетанием птицы. Все дышало спокойствием и даже не верилось, что за пределами этих стен царила чудовищная несправедливость.

Дэльвильта шла вдоль замка к воротам. Возле них ее уже поджидал покровитель, облаченный как всегда в черные шелка. Остановившись возле него, она покосилась на деревянные двери, украшенные стальными яблоками и двумя черными птицами.

Мулибрис качнул птицу, и та несколько раз ударила железным клювом по яблоку. Осталось ждать, когда стражи откроют ворота.

Красивый наряд, – осмотрев подопечную с ног до головы, заметил парень. – Надела его мне назло?

Она ничего не ответила, спешно переступив порог. У дверей стояла пара стражников, сверкавших парадной броней. Высокие черные сапоги с шипами на коленях и ощеренными когтями на икрах устрашали уже одним только видом. В серебристых наплечниках отражались окна, в изукрашенных вязью нагрудниках – небо. В руках они держали небольшие одинаковые топоры, какими еще ни разу не воспользовались. Длинные накидки, подбитые фестонами, придавали солидности в основном малограмотным и неотесанным охранителям.

Дэльвильта следовала за Мулибрисом. Двигаясь вдоль колоннады, осмотрела синее крыльцо с белыми ступенями, клумбы с низкорослыми розанами и белеющую вдали крытую площадку, определенную для повозок пребывающих господ.

Над входом висело большое полотно: несколько вытканных облаков, синий атлас неба и король Мадритэл со щитом и мечом.

В приемной уже собралось несколько десятков гостей. Одни прогуливались по зале, другие – вполголоса разговаривали, третьи – со скучающим видом потягивали напитки. Мужчины обсуждали новости, женщины – оценивали наряды потенциальных соперниц.

Длинный стол ломился от наколдованных яств, но не терял воздушности за счет прозрачной посуды и хрустальных канделябров. Возле окон собрались одетые в черный бархат девять Старейшин. Все высокие, статные, грациозные. Тронутые сединой головы окольцовывали черные обручи. С воротов свисали массивные ордена, мерцавшие шпинелями и альмандинами.