Рекс Миллер - Длинный язык до добра не доведет Страница 3

В тот же день ей прислали букет увядших цветов и куклу с мешком на голове. Моргану это уже не волновало.

Прошло две недели, и О'Тул крепко зацепил ее в своей программе на «Котч ти-ви нетуок», которую смотрела вся Америка. Они взяли знаменитую песню Сонни Коллинз «Мне не терпится увидеть твое лицо», поработали с мелодией, но любой мог назвать первоисточник.

Участники «Телевизионного шоу Бобби О'Тула» оделись геями и лесбиянками, а передача прошла под названием «Я не могу мастурбировать, видя твое лицо». Некоторые актрисы выходили под камеру с мешком на голове и с едва прикрытой грудью. Текст и видеоряд были на грани приличий, зато рейтинг достиг максимума.

В понедельник утром, во время радиопередачи О'Тула, Рик Бауман передал ведущему записку. Бадди сообщал, что звонит радостная и веселая Морган Кайз, которая хочет поделиться тем, что случилось с ней после выписки из больницы. Похоже, благодаря рекламе О'Тула ей удалось получить неплохую работу.

— …эти чертовы бюрократы из ФКС[1] совершенно некомпетентны… Позвольте отвлечься от бюрократов, потому что есть дела поважнее. Знаете, кто нам сейчас звонит? Морган, это ты?

— Да! Это ты, Бобби? — Теплый, сексуальный голос.

— Да. Эй! И как поживает моя любимая, вышедшая в тираж наркоманка-лесбиянка-актрисуля?

— Твоя наркоманка-лесбиянка в полном порядке, за что большое тебе спасибо!

— Мне?

— Ну да. Как ты знаешь, после того, как твое любимое шоу, «Баржа любви», затонуло, меня чуть не арестовали. Потом я прошла курс реабилитации в клинике для наркоманов. Когда услышала, что ты наговорил обо мне, чуть не свихнулась, но, представляешь, все обернулось наилучшим образом! Я уже получила роль в новом телесериале и прошла кинопробы в крупнобюджетном фильме. Как тебе это нравится? — Этот текст она отрепетировала до блеска.

— Однако! Вот здорово. Но сначала тебе бы надо научиться играть. И сделать пластическую операцию… если, конечно, ты не собираешься сниматься с холщовым мешком на голове.

— Очень забавно! — Морган весело захихикала. — Я видела тебя по телевизору, противный мальчишка! Собственно, поэтому и звоню. Ты вот только и твердишь, какая же я дрянь. И я хочу увидеть, настоящий ты мужчина или скрытый гомик. Слишком уж ты упираешь в своих передачах на гетеросексуальность. Я хочу заключить с тобой пари.

— Правда? Ты хочешь поставить на то, что у меня не встанет, когда я буду наблюдать, как ты кувыркаешься с Сонни Коллинз?

— Нет! — радостно смеясь, она прикусила губу, но голос сохранил прежнюю веселость. — Я хочу, чтобы ты пригласил меня на свою передачу. В студию. Я знаю, что ты видел меня, когда я выглядела, как сорок миль проселочной дороги, но…

— Сорок миль? Да ты выглядела автострадой уродства. Уродливым шоссе нумер один!

Вновь она рассмеялась. Очень естественно, убеждая всех, что разговор этот доставляет ей несказанное наслаждение.

— Признаю, выглядела я не очень. Так мы договорились, Бобби? Тебе же нравится роль мистера Честности. И вот мое предложение: ты приглашаешь меня, смотришь, как я выгляжу, а потом рассказываешь своей аудитории, есть на что посмотреть или нет. Красивая я женщина или нет. Только никакой лжи, ты скажешь все, как есть… идет?

— Идет.

— Если ты скажешь, что я — уродина, на полном серьезе, я уйду из шоу-бизнеса. Объявлю об этом прямо в твоей студии. А вот если ты честно признаешь, что я выгляжу неплохо, я хочу, чтобы ты публично извинился передо мной. Достанет тебе на это духа?

— Подожди, подожди. Если я приду к выводу, что выглядишь ты не очень…

— Да.

— Ты уйдешь из шоу-бизнеса?

— Даю тебе слово.

— И когда ты хочешь это сделать?

— Шоу твое. Тебе и решать.

— Завтра не слишком рано?

— Отнюдь.

— Договорились. Подожди, я соединю тебя с продюсером и вы утрясете детали.

— Увидимся утром. Приготовься съесть свои слова.

— На это и не рассчитывай.

— Ставлю двадцать баксов на то, что эта сучка не появится.

— Люблю зарабатывать легкие деньги, — ухмыльнулся его продюсер и указал на конец длинного коридора. Из-за поворота, в сопровождении сотрудника службы безопасности, появилась мисс Морган Кайз и с решительным видом направилась к студии.

— Вот стерва. — О'Тул прикрыл рот рукой, чтобы она не могла прочитать слов по губам. — Похоже, она заняла старое платье у Джекки Коллинз. — Они рассмеялись. Действительно, платье с низким вырезом в коридоре не смотрелось. — Груди у нее теперь, словно оружейные стволы.

С приближением Морган Кайз комментарии оборвались, и О'Тул вежливо распахнул перед ней дверь Второй студии.

Она закрыла дверь на ключ, как только О'Тул устроился перед микрофоном. Бауман поднес палец к изогнувшимся в улыбке губам, показывая, что надо соблюдать тишину. Она улыбнулась в ответ и кивнула.

— Доброе утро, геи и господа, дамы и лесби, яйцеголовые и психи. Вы слушаете самую попу…

Грохот выстрела оказался громче, чем она ожидала, и револьвер чуть не вывалился у нее из руки. Первая пуля угодила в грудь Рику Бауману, стоявшему менее чем в четырех футах от Морганы, вторая разнесла голову Бадди Лонгу. В десяти крупнейших городах США, в сотнях и тысячах городков и деревень миллионы американцев услышали грохот двух выстрелов, заглушивших слова Бобби О'Тула. Потом он заговорил вновь, но уже совсем другим тоном.

— Пожалуйста, — ушло в прямой эфир, — пожалуйста… только скажи, что ты хочешь. Послушай, я… Это один из твоих изумительных розыгрышей?

— Заткни свое вонючее хлебало! — донесся из глубин студии резкий женский голос.

Звякнула сталь.

— О Боже… — у Бобби перехватило дыхание.

Она уже защелкнула по паре наручников на запястьях длинноволосого малыша. Кровь Бадди Лонга и Рика Баумана напоминала разлитый кетчуп.

— Пожалуйста, они слишком узкие. Пожалуйста, — вновь взмолился Бобби. Второе кольцо каждой пары наручников Моргана закрепила к металлическим стойкам. Достала веревку из огромной сумки, быстро стянула ноги Бобби О'Тула в лодыжках, свободный конец привязала к стулу. Слушатели услышали шепот: «Помогите, помогите». Никто не удивился. Все решили, что это очередной прикол их кумира.

Бобби О'Тул не знал, что и делать. Он уже понял, что она обвела его вокруг пальца, чтобы попасть в студию. Никакого телесериала, никакого крупнобюджетного фильма, никакого возобновления карьеры не было и в помине. Голова его заработала в ускоренном режиме, выстраивая цепочку: реабилитация в клинике для наркоманов, сердечный приступ, деньги! Естественно, это главное.