Кир Луковкин - Истинное лицо Страница 3

— Я не могу точно сказать, что с тобой происходит, — разродился он, — У меня имеется несколько догадок относительно твоей, так сказать, проблемы, хм. И чтобы их проверить, нужно действовать методом исключения. Пошли, разомнемся.

— Вот первое, что нам надо выяснить. Ты атеист? — спросил он, когда оба поплелись назад.

— Не знаю. Я не отягощаю этим свой разум.

— Ну, тогда тебе следует сходить туда, куда атеисты обычно не ходят. В церковь для профилактики. Тебе же от этого ничего не сделается, глядишь, и поможет. Второе. Ты обязательно должен посетить врача. Я просто уверен, у тебя что-нибудь найдут.

— Найти, может, найдут. Только мне кажется, это бесполезно.

— Ты даже не пробовал! Послушай. Третий мой тебе совет такой. Расслабься. Выключи мозг, — Макс понизил голос. — В пятницу вечером ты будешь на концерте. Отговорки не принимаются. Билеты куплены. Четыре билета, один мне, другой тебе, и еще два, — Макс подмигнул, — паре симпатичных девчонок. Усек? И не стоит меня благодарить. Ну, бывай.

И Макс быстро зашагал прочь.

Игорь стоял и пытался понять, перевалил солнечный диск половину своего пути или еще нет. Листья на деревьях не шевелились. Птицы смолкли.

Следующие три дня в нем словно что-то созревало. Тело отказывалось подчиняться, проявляя самодеятельность — располагало его сидячим или лежачим, у зеркала или за столом, в автобусе или у прилавка. Все проносилось перед глазами с калейдоскопической быстротой. Огни сменялись темнотой. Утро могло обернуться вечером через пару секунд. Весь день над городом синело чистое небо, потом синеву молниеносно, как шторы окно, заволакивали фиолетовые тучи, готовые обрушиться проливным дождем на асфальт. Аппетит, который пропал, казалось, на долгое время, возобновился, и Игорь с утробным урчанием опустошал холодильник, особо налегая на фрукты. Организм сжигал любую пищу. Что-то автономное, чуждое ворочалось внутри. По вечерам мучили головные боли; преследовало ощущение, словно мозг варился на медленном огне, грозя протечь через уши. Органы чувств в любой момент могли просто выключиться. Например, пропадали цвета. Игорь мог оставаться совершенно глухим к крику и одновременно слышал настырный шепот в женское ушко на том конце улицы: ну пойдем ко мне, чайку попьем, ну пойдем… Сахар он стал путать с солью. Тело подчинялось с каждым днем все труднее. Чтобы осознанно поднять руку, необходимо было сделать усилие. Но стоило ему расслабиться и тело само собой выполняло привычные движения. Между разумом и организмом вклинился какой-то барьер. Стоило студенту подумать «надо бы взять пособие по такой-то дисциплине», тело уже несло его в библиотеку. Эмоциональные вспышки случались все чаще и все больше без причины. Пустяк способен был вызвать бурю. После пары стычек в общественном транспорте Игорь предпочел прогуливаться до дома пешком. Появилось странноватое чувство — при любой негативном воздействии извне и ответной волне с его стороны, он стал испытывать сначала едва уловимое, затем все более крепнущее удовольствие. Теперь он сознательно искал повод. Внешне — прилично одетый парень с умным лицом, внутри — существо, жаждущее агрессии. Прохожие стали обходить его — смотрели в глаза и отворачивались. Алкаши стеснялись просить червонцы на микстуру, встречная гопота почему-то сруливала в сторону, цыгане косились, шипели что-то невразумительное и прыскали прочь, как косяки мелкой рыбы от акулы.

С большим трудом, в среду ему все же удалось попасть в церковь. К храмам и священникам он относился с трепетом. Плоть отвечала на сознательные волевые усилия слабой болью в мышцах, но покорилась. Потом он вспоминал слова священника: «Душевную хандру необходимо выпустить наружу, иначе она разрушит тебя изнутри. Открой свое сердце. Поплачь, когда тебе хочется. Покричи. Но не причиняй страдание ближнему». Скажите мне, может во мне запрятано что-то злое? — спросил он батюшку. Тот вздохнул: «Ты любишь в себе человека, а не божью искру. Кайся, сын мой».

В тот же день он пошел на прием к психиатру. Врачиха, полненькая молодая девушка, с плохо скрываемым недоумением осмотрела его, проверила дыхание, рефлексы, реакцию зрачков на свет, сделала моментальный анализ крови. Мышечная боль усилилась, Игорь пытался спокойно дышать. Женщине надо было отдать должное. Взглянув на результат анализа, она не упала в обморок, не запричитала, не схватилась за сердце. Такой выдержке можно позавидовать, решил он, наблюдая, как поползли вверх ее брови.

— Знаете что? — сказала она после опроса. — Пожалуйста, не пугайтесь. Уровень гормонов в вашей крови недопустимо велик. Температура тридцать пять и один. Нервная система истощена. Видимо, это результат слишком больших эмоциональных перегрузок.

— Перегрузок? — подозрительно спросил он. Предметы как-то сразу приобрели четкость, а сознание вдруг просветлело и выплыло из тумана.

— Расслабьтесь, пожалуйста, — она изобразила дежурную улыбку. — У вас нет повода для беспокойства.

Белобрысые кудри сбились на лоб, когда она рывком поднялась со стула и отошла к окну, осторожно засунув руки в карманы. Бегая глазами от двери до Игоря, она затараторила:

— Видите ли, в чем дело. В нашей медицинской практике нам приходится сталкиваться с различными видами психических расстройств. У наших больных самые разные жалобы и симптомы, среди них попадаются, мягко говоря, не очень обычные. И спешу вас уведомить, ваш случай не единичен и нам приходилось сталкиваться с подобными явлениями в работе, мало того, мы располагаем также очень эффективными методами лечения и профилактики таких заболеваний. Просто у вас очень…необычный комплекс различных симптомов. Поэтому, учитывая индивидуальный момент в лечении, деликатность методов и стремление максимально облегчить страдания каждого человека, вам придется, скорее всего, побеседовать и проконсультироваться с более опытным специалистом, чем я. Если вам позволяет время.

И все это она выпалила на одном дыхании.

— Погодите, — Игорь поморщился от боли, — но ведь у человека такой низкой температуры быть не может. Я что, по-вашему, остываю?

Что-то дрогнуло в непроницаемой маске девушки, и эта маска поползла вниз, вместе с уголками рта.

— Игорь! Из-за слишком сильного возбуждения у вас наблюдаются перепады температуры. Вам необходимо успокоиться.

Кровь быстрее побежала по жилам. Врачиха смотрела на него, как на хищное животное, вырвавшееся из клетки. Комната искривилась и поплыла, взгляд потерял четкость, и девушка превратилась в белое пятно. Тело охватили судороги. Игорь почувствовал исходящую от пятна волну страха, дикого, слепого страха. Поток был настолько густым, что у него засвербело в носу. Нет. Он не позволит. Это не должно случиться. Хозяин он себе или нет? Хватаясь руками за ускользающую реальность, он рванулся вперед. И получил ошеломляющий удар прямо в лоб. Комната медленно погрузилась в темноту, как в старом кинофильме.