Шарлин Харрис - Односложный ответ Страница 3

Я хотела быть уверена, что поняла все правильно.

Г-н Каталиадес одарил меня укоризненным взглядом.

— Она была близка с Хэдли, — сказал он.

Ладно, будем считать, что я получила ответ.

Каждая вампирская территория имела короля или королеву, наделенных соответствующей властью. Но у королевы Луизианы был особый статус, поскольку она находилась в Новом Орлеане, который был самым популярным городом в Соединенных Штатах с точки зрения нежити. С тех пор, как вампирский туризм стал приносить городу такой большой доход, даже человеческие власти Нового Орлеана прислушивались к потребностям и желаниям королевы. В неофициальном порядке, разумеется.

— Если Хэдли была такой большой любимицей королевы, кто был таким дураком, чтобы ее убить? — спросила я.

— Братство Солнца, — сказал Вальдо, и я подскочила.

Вампир до сих пор молчал, и я уже решила, что он никогда не заговорит. Его голос вампира был скрипучим и таким же своеобразным, как и его внешний вид. — Ты хорошо знаешь город?

Я покачала головой. Я была в «Big Easy»[4] только один раз на школьной экскурсии.

— Возможно, вы знаете о кладбище, которое называется Город Мертвых?

Я кивнула. Билл сказал: «Да». Бубба пробормотал «Угу». Несколько кладбищ в Новом Орлеане имеют надземные склепы, поскольку уровень подземных вод в южной Луизиане настолько высок, что хоронить покойников под землей невозможно. Склепы выглядят как небольшие белые дома, резные и богато украшенные, поэтому эти очень старые захоронения называют Города Мертвых. Исторические кладбища увлекательны, но иногда и опасны. В Городе Мертвых следует опасаться живых хищников, и туристы предусмотрительно посещают их большими группами, и покидают в конце дня.

— Мы с Хедли поехали на Сент-Луис, один,[5] сразу, как поднялись, чтобы провести ритуал.

Лицо Вальдо было абсолютно невыразительным. Мысль о том, что этот человек был выбран моей кузиной в качестве компаньона, даже для простой вечерней экскурсии, просто сражала наповал.

— Они набросились на нас из-за могил. Фанатики Братства были вооружены святыми предметами, колами, чесноком — обычными атрибутами. Они были настолько глупы, что принесли золотые кресты.

Братство отказывалось верить, что вампиров невозможно удержать святыми предметами, несмотря на все доказательства. Святые предметы действовали только на очень старых вампиров, которые при жизни были набожными верующими. Новые вампиры страдали от крестов, только если они были из серебра. Серебро могло сжечь любого вампира. О, конечно, и деревянный крест мог оказать действие на вампира, если его вбить в сердце.

— Мы храбро сражались, но, в конце концов, их было слишком много, и они убили Хэдли. Я бежал с несколькими серьезными ножевыми ранениями.

Его бумажно-белое лицо выглядело скорее раскаивающимся, чем трагичным.

Я старалась не думать о том, что тетя Линда сказала бы о своей дочери, ставшей вампиром. Тетя Линда была бы еще больше шокирована обстоятельствами смерти Хэдли: в результате нападения фанатиков, на знаменитом кладбище с затхлой готической атмосферой, в компании этого гротескного существа. Конечно, вся эта экзотика не нанесла бы тете Линде такой удар, как ужасный факт убийства Хэдли.

Я относилась к этому спокойнее. Я давно списала Хэдли со счетов. Я никогда не думала о том, что хотела бы увидеть ее снова, так как в глубине своей души думала о других. Но я все еще с болью размышляла о том, почему Хэдли не пришла к нам повидаться. Возможно, она, будучи молодой вампиршей, боялась, что жажда крови может охватить ее в самый неподходящий момент, и она набросится на кого-то не того. Или она могла быть потрясена изменениями своей сути; Билл повторял мне снова и снова, что вампиры — уже не люди, что эмоционально они отличались от людей. Аппетиты и необходимость сохранять тайну сделали практически невозможной адаптацию старых вампиров в современном обществе. Но Хэдли никогда не «жила» по этим законам, она стала другой после Великого Откровения, когда вампиры открыли свое присутствие миру.

И все же, послепубертатную Хэдли, которую я любила меньше всего, вы бы никогда не застали, живую или мертвую, с кем-то вроде Вальдо. Хедли пользовалась популярностью в старшей школе, и она, несомненно, была достаточно социальна, чтобы пасть жертвой всех подростковых стереотипов. Она придиралась к детям, статус которых оставлял желать лучшего, или просто игнорировала их. Ее жизнь была полностью посвящена ее одежде, ее макияжу и ее собственному очаровательному «я».

Она была лидером группы поддержки до тех пор, пока не сделалась готом.

— Вы сказали, что были вдвоем на кладбище для совершения ритуала. Какого ритуала? — спросила я Вальдо только для того, чтобы получить какое-то время для размышления. — Ведь Хэдли не была к тому же еще и ведьмой?

Я сталкивалась прежде с вервольфом-ведьмой, но никогда — с вампиром-чародеем.

— Среди вампиров Нового Орлеана есть предания, — осторожно сказал г-н Каталиадес. — Одно из них гласит, что кровь мертвого может поднять мертвых, по крайней мере, на некоторое время. С целью общения, как вы понимаете.

Г-н Каталиадес безусловно, ничего не говорил просто так. Я вдумывалась в каждое предложение, которое выходило из его уст.

— Хедли хотела поговорить с мертвецом? — уточнила я, пытаясь смириться с очередным потрясением.

— Да, — проскрипел Вальдо, — она хотела поговорить с Мари Лави.

— С королевой вуду? Почему?

Нельзя жить в Луизиане и не знать легенду о Мари Лави, женщине, чья магическая власть околдовывала как черных, так и белых людей, в те времена, когда чернокожие женщины гроша ломанного не стоили.

— Хедли думала, что она была ее родственницей. — Вальдо, казалось, насмехался.

Ладно, теперь я знала, что он способен на это.

— Ага! Мари Лави была афро-американкой, а моя семья совершенно белая, — возразила я.

— С отцовской стороны, — сказал Вальдо спокойно.

Муж тети Линды, Кэри Делахаузи, приехал из Нового Орлеана, и имел французские корни. Его семья жила там в течение нескольких поколений. Он бахвалился этим, а всю мою семью тошнило от этой его гордости. Интересно, а что, если дядя Кэрри знал, что его креольская линия крови была слегка обогащена афро-американской ДНК? У меня были всего лишь детские воспоминания о дяде Кэри, но я подумала, что этот кусочек знания был его самой тщательно скрываемой тайной.

Хэдли, напротив, видимо считала, что иметь в своих предках пресловутую Мари Лави — это круто. Я поняла, что начала доверять Вальдо чуть больше. Не могу представить, где Хэдли смогла получить такую информацию. Конечно, я также не могла себе представить кузину любовницей женщины, но, очевидно, таков был ее выбор. Моя кузина Хедли, лидер команды поддержки, стала вампиром-лесбиянкой-вудуисткой. Почему бы и нет?