Ренсом Риггз - Город пустых. Побег из Дома странных детей Страница 30

— Но должны же вы были хоть что-тосделать, — возразил малец. — Иначе почему за вас объявили награду?

— Награду? — вскинул голову Енох.

— Ну да. За вас обещают целую кучу денег.

—  Кто?

Парнишка пожал плечами.

— Вы собираетесь нас выдать? — спросила Оливия.

Мальчик поджал губы.

— Этого я не знаю. Старшие это обсуждают. Хотя, я слышал, они не очень доверяют людям, которые вас ищут. Но деньги есть деньги, и им не нравится то, что вы отказались отвечать на их вопросы.

— Там, откуда мы приехали, — надменно заявила Эмма, — никто не начинает допрашивать людей, которые обращаются за помощью.

— И в клетку их тоже не сажают! — добавила Оливия.

В эту секунду посреди табора раздался оглушительный грохот. Цыганчонок потерял равновесие и свалился с повозки в траву. Мы дружно пригнулись, потому что в воздух над огнем, разлетаясь во все стороны, взмыли кастрюли и сковородки. Цыганка, которая присматривала за костром, с воплями бросилась бежать. На ней горело платье, и она, наверное, добежала бы до океана, если бы кто-то не схватил ведро с водой и не вылил на нее, потушив огонь.

Мгновение спустя мы услышали шаги поднимающегося на повозку невидимки.

— Вот что случается, когда пытаешься приготовить омлет из яиц странных кур! — смеясь, произнес запыхавшийся Миллард.

— Так это твоя работа? — поинтересовался Гораций.

— Все было так тихо и спокойно… такая обстановка совершенно не располагает к обшариванию карманов! Вот я и подсунул одно из наших яиц в общую кучу, et voilà! — В воздухе перед нами как будто материализовался ключ. — Трудно обратить внимание на то, что к тебе в карман запустили руку, когда твой ужин только что взорвался прямо тебе в лицо.

— Слишком долго ты с ними возился, — буркнул Енох. — А теперь выпусти нас отсюда!

Но не успел Миллард вставить ключ в замок, как цыганчонок вскочил и завопил:

— На помощь! Они пытаются сбежать!

Мальчишка подслушал наш разговор, но в таборе царила такая суматоха, что никто не обратил на него внимания.

Миллард повернул ключ в замке. Дверь не открылась.

— О, проклятье! — выругался он. — Я, кажется, стащил не тот ключ.

— А-а-а! — голосил парень, тыча пальцем туда, откуда доносился голос Милларда. — Привидение!

— Я бы очень попросил заткнуть ему рот, — проворчал Енох.

Бронвин уважила его просьбу. Она сунула руку сквозь прутья клетки, дотянулась до мальца и, схватив его за руку, оторвала от земли и прижала к клетке.

— Помоги-и-ите! — вопил он. — У них м-м-м-ф-ф-ф…

Бронвин закрыла ему ладонью рот, но было слишком поздно.

— Галби! — закричала одна из цыганок. — Эй вы, дикари, немедленно его отпустите!

Внезапно оказалось, что мы, сами того не желая, взяли заложника. Цыгане бросились к нам, на ходу выхватывая длинные ножи, лезвия которых устрашающе сверкали в последних отсветах угасающего дня.

— Что ты делаешь? — воскликнул Миллард. — Отпусти мальчика, пока они нас не убили!

— Нет, не отпускай! — запретила Эмма и тут же закричала цыганам: — Освободите нас или мальчик умрет!

Цыгане окружили нас, выкрикивая угрозы.

— Если вы причините ему хоть малейший вред, — орал вожак, — я задушу вас всех голыми руками!

— Не подходи! — крикнула в ответ Эмма. — Просто выпустите нас, и мы никому не причиним вреда.

Один из мужчин рванулся к клетке, и Эмма инстинктивно вскинула руки, между которыми вспыхнул ревущий огненный шар.

Толпа ахнула, а цыган резко остановился.

— Вы своего добились, — прошипел Енох. — Теперь они точно повесят нас за колдовство!

— Я сожгу первого же, кто попытается к нам приблизиться! — закричала Эмма, раздвигая ладони и тем самым увеличивая огненный шар. — Ну же, ребята, давайте покажем им, с кем они связались!

Подошло время устроить им представление, которое открыла Бронвин. Одной рукой она подняла мальчишку еще выше, отчего его ноги затрепыхались в воздухе, а второй схватила один из прутьев крыши и начала его сгибать. Хью высунул лицо между прутьями и выпустил из открытого рта разозленных пчел. Затем Миллард, который отбежал от клетки, после того как его присутствие заметил мальчишка, закричал из-за спин цыган:

— Если вы считаете, что вам по силам потягаться с ними, то вы еще не встретились со мной!

С этими словами он подбросил в воздух яйцо. Описав дугу над их головами, яйцо упало на ближайшую поляну и взорвалось, взметнув землю до самых верхушек деревьев.

Когда дым развеялся, все долго стояли, замерев и не решаясь двинуться с места. Сперва я подумал, что наша демонстрация так напугала цыган, что их парализовал ужас. Но когда звон у меня в ушах стих, я понял, что они к чему-то прислушиваются. Я тоже прислушался.

С темнеющей дороги донесся шум двигателя. За деревьями мелькнул свет фар. Мы вместе с цыганами наблюдали за тем, как автомобиль поворачивает на дорогу, ведущую к нашей поляне, притормаживает и снова набирает скорость. К табору приближался крытый брезентом военный грузовик. Изнутри слышались резкие голоса и лай собак, которые уже охрипли, но, снова уловив наш запах, были уже не в состоянии остановиться.

Это были те самые твари, которые охотились на нас у побережья. Вот они нас и настигли, пойманных в клетку и совершенно беспомощных.

Эмма хлопнула в ладоши, потушив огонь. Бронвин выпустила мальчишку, и он бросился наутек. Цыгане уже спешили к кибиткам или в лес. Прошло несколько мгновений, и мы остались одни. Казалось, о нас все позабыли.

Вожак цыган подошел к нам.

— Откройте клетку! — взмолилась Эмма.

— Спрячьтесь под сено и замрите! Не издавайте ни звука! — скомандовал цыган, не обращая внимания на ее слова. — И никаких фокусов, если не хотите уехать с ними.

Времени на вопросы уже не было. Последним, что мы увидели, были двое цыган, которые подбежали к нам с куском брезента в руках. Они набросили брезент на клетку, и для нас мгновенно наступила ночь.

Снаружи загрохотали сапоги. Шаги были такими тяжелыми, как будто твари пытались за что-то наказать землю у себя под ногами. Мы послушались цыгана и зарылись в вонючее сено.

Я слышал, как совсем рядом кто-то из тварей беседует с вожаком.

— На этой дороге сегодня заметили группу детей, — говорила тварь странным обезличенным голосом, в котором не было и следа немецкого акцента, но который не принадлежал и англичанину. — За их поимку объявлена награда.