Затаившийся у порога (ЛП) - Ли Эдвард Страница 31

Его неопределённый цвет очаровал её. Каждая грань сложной многоугольной поверхности мерцала. Она поймала себя на том, что смотрит, когда её разум теряет фокус, но затем головокружение потрясло её, словно два пальца щёлкнули перед её лицом.

"Было десять часов вечера, когда компьютер пришёл в норму, но сейчас уже одиннадцать. Я, должно быть, задремала и не поняла этого..."

Она нажала на функцию масштабирования и переместила курсор на случайную грань. Каждый последующий щелчок приближал сверкающую картинку всё ближе и ближе, пока весь экран не превратился в стеклянный чёрно-бордовый цвет.

Изображение, заполнившее рамку, поначалу казалось ничем, просто этот странный цвет, но когда она вгляделась внимательнее...

Слышала ли она звуки флейт? Музыка - если её вообще можно было так назвать - звучала очень слабо, но в то же время казалась структурированной и диссонирующей. Хейзел дёрнула головой, потом даже заткнула уши пальцами, но преобладала мизерная какофония.

"Звуковой мираж, - подумала она. - Вероятно, от переутомления, возможно, какая-то травма-стрессовая реакция".

Когда у неё перехватило дыхание, маниакальные звуки исчезли.

"Что всё это было?"

Чем больше она смотрела на увеличенное изображение, тем больше оно ей нравилось. Она подумала о пещерных людях, которые с трепетом и удивлением смотрели на огонь или смотрели на звёзды, не имея ни малейшего понятия, что они собой представляют.

Теперь она чувствовала себя подавленной, но каким-то образом мотивированной, и следующее, что она осознала, это то, что она открыла нижний ящик стола. Её рука скользнула мимо револьвера и неожиданно с её стороны приземлилась на увеличительное стекло.

"Что я..."

Она поднесла стекло к экрану компьютера, стала смотреть...

Её разум натянулся как струна, как будто её череп растворился, оставив только её сырой мозг, который выкачивался через её отверстия для глаз и каким-то образом всасывался в изображение на экране. Она подумала о внетелесных переживаниях, о чём-то, во что она никогда не верила, считала обнадёживающим галлюцинозом, но теперь...

Её альтернативное зрение было вынуждено пристально смотреть; оно рухнуло, как камень, сброшенный с самолёта, и взлетело. Чем больше она приближалась к тому, к чему падала, тем больше Хейзел видела города или что-то вроде городов: геометрическое владение невозможной архитектуры, простиравшееся длинной исчезающей линией ужасного чёрного цвета - бушующая Земля безумств. Вогнутые горизонты, усеянные звёздами или вещами, похожими на звёзды, сверкали рядом с кубистическими пропастями. Она видела здания и улицы, туннели и многоэтажки, странные приплюснутые фабрики, из труб которых валил маслянистый дым. Это был некрополь, систематизированный и бесконечный, лишённый ошибок в своих движущихся углах и линиях. Это было столпотворение. Желоба почернели от ядовитого ихора. Приземистые стигийские церкви воспевали безмозглых богов. Безумие было здесь правителем, атаксия - единственным порядком, тьма - единственным светом. Гениальный, невыразимый монарх оглянулся... и улыбнулся.

Хейзел всё это видела. Она видела, как время идёт вспять, смерть сгнивает в жизнь, целые планы будущего погружаются глубоко в чрево истории. И она также видела людей. Или вещи, похожие на людей.

Одна из тварей махала ей щупальцем.

- Э-э-э... шуб-нлеб-нбб-лррг-глуд-блеммеб, - послышались слова.

Бестелесное сознание Хейзел смотрело и пускало слюни.

- Нуб-кребб-небб-е-э-йургг-флюрп-эй-фтагн...

Несколько тварей теперь махали ей своими присосками-щупальцами. Их лица пристально смотрели назад, перевёрнутые лица, покрытые карбункулами.

- Губ-нбб-грлм-наабл-э-э-нуууррлатхотеп.

Когда Хейзел наконец стряхнула с себя проблеск ужаса, она оказалась лицом вниз на столе. Увеличительное стекло треснуло.

"Что за чёрт?"

Кошмар, конечно. Она заснула у экрана. Крошечные часы в другой комнате тихо отбивали полночь.

"О, чёрт, я чувствую похмелье".

Она подтянулась, посмотрела на экран компьютера и застонала.

ВАШ КОМПЬЮТЕР ВЫКЛЮЧАЕТСЯ ИЗ-ЗА ОБЩЕЙ ПРОИЗВОДСТВЕННОЙ ОШИБКИ.

Затем экран стал чёрным.

"Великолепно".

Она снова села и протёрла глаза. Видение, которое у неё было, казалось, засело в глубине её разума, как сгусток крови.

"Что это было?"

Она была утомлена с самого начала и, вероятно, также страдала от отсроченного стресса из-за изнасилования.

"А потом? Я заснула у экрана и мне приснился кошмар. Большое дело".

Но какой это был кошмар. Щупальца. Люди со щупальцами и перевёрнутыми лицами, как подгоревшие пироги. Они разговаривали с ней.

- Пора спать, - решила она.

Она стянула с себя топ и сняла шорты, затем на цыпочках прошла в главную комнату, где Соня крепко спала на кровати. Вентиляторы были включены, обдувая воздухом всё вокруг. Она уже собиралась сама лечь в постель, но споткнулась.

"О, нет..."

Ей нужно было в туалет, а так как туалета в хижине не было...

"Ни за что. Я НЕ пойду в тот туалет, - она сразу поняла. - Не в полночь".

Её единственный другой вариант?

"Медведи писают в лесу, значит, я тоже смогу".

Она нашла фонарик в кухонном ящике, затем дверь в задней части дома позволила ей выйти. Её тут же ошеломил плотный, полуоглушительный хор сверчков и цикад, подчёркнутый мокрым лесом после того, как буря миновала. Облака над головой поредели, позволяя лунному свету падать за дом. Как ни странно, она почувствовала, что может ощущать свет на своём обнажённом теле. Её кожу пощипывало от слабого прохладного ветерка, который шуршал в лесу.

Она сошла с коротких ступенек, немного побродила, затем резко присела на корточки рядом со старым угольным грилем и начала мочиться.

"О, так уже лучше... - тут её поразила самая нездоровая мысль. - Сколько мочи Питера Пэна выливается из меня?"

Он же не мог заставить её вырвать каждую каплю, не так ли? Разве её небольшое количество, хотя бы след, не метаболизируется в её собственном теле? Она поджала губы, словно пробуя что-то отвратительное.

Моча всё ещё выходила.

"Давай уже..."

В таком сценарии, как она могла не представить, что за ней шпионит какой-нибудь ночной извращенец? Затем она закрыла глаза, и внезапно образ невольно врезался в её голову: люди-щупальца из кристалла собрались вокруг неё. Двое держали её в воздухе на своих цепких руках, а третий расположил своё уродливое лицо между её бёдрами, а затем открыл рот с пухлыми губами на морщинистом лбу. Он выпивал её мочу так быстро, как струя могла вытекать из неё, а когда она начала отступать, губы сомкнулись вокруг её половой щели и сосали, пока последняя капля не высосалась из её мочевого пузыря и не попала в её уретру. Хейзел извивалась в непреклонных объятиях щупальцев. Но теперь, когда существо удовлетворило свою жажду жидкими выделениями, его следующим желанием были отходы твёрдого состояния.

Отвратительный рот опустился ниже и начал сильно сосать её анус. Наконец её кишки поддались давлению и начали выпускать свои продукты, и когда они были высосаны, люмпеническое чудовище принялось небрежно жевать. Существо урчало от восторга? Его собственные щупальца извивались от радости. Тогда Хейзел упала на мокрую землю и с ужасом увидела, что щупальцами были не только руки её посетителей, но и их ноги, ибо они были одеты в багряные мантии, расшитые золотом, по краям которых были вышитые золотом глифы, похожие на те, что были на коробке. Когда мантии раздвинулись, она увидела, что их ноги стали более толстыми, венозные щупальца с расширенными круглыми присосками для ног, и, что ещё хуже, их гениталии казались свёрнутыми, как серые, мясистые шланги в паху. Две твари теперь двигались у неё между ног, а третья оставалась у неё на плечах, обхватив одной из своих резиновых лапок её горло. Когда она начала сжиматься, как удав, тело Хейзел напряглось, вытянулось, затем мясистая петля сжалась так, что язык высунулся, и она не могла дышать. Именно тогда двое других раскрутили свои члены и начали бормотать в каком-то безумном возбуждении. Теперь с надутыми щеками, но с торчащими сосками, Хейзел вгляделась в лунный свет и увидела точную природу их пенисов: два фута длиной каждый, напоминающие концы слоновьих хоботов. Стволы, не теряя времени, одновременно проникли в её влагалище. Глаза, похожие на прыщики на щеках, смотрели вниз на её застывшее от ужаса тело; опухшие рты тяжело дышали и пускали слюни. Хейзел начала кончать залпами; это было похоже на приступ удовольствия, столкнувшийся с ужасом удушья. Её задница извивалась в грязи, когда она кончала снова и снова, даже когда преисподние гениталии закачивали сгустки горячей, густой помои глубоко в её вагину...