Антология - Монстры Лавкрафта (сборник) Страница 32

И там был он, Барнабас Марш, смутное неземное существо, плывущее рядом с ней. Если она правильно поняла выражение его холодного лица и непостижимых глаз, то ему было любопытно. Она превратилась в нечто, чего он никогда не видел, нечто, не относящееся ни к его врагам, ни к представителям его рода, нечто, меняющееся прямо на глазах.

Керри пристально взглянула на него. Теперь их разделяла только ее пластиковая маска и несколько дюймов благостной воды.

Что там? – спросила она. – Расскажите мне. Я хочу узнать. Хочу понять.

Она говорила правду – ей действительно хотелось понять. Ей было бы интересно, даже если бы ее об этом не просили. Она будет задаваться этим вопросом до конца своей жизни. Ее существование будет омрачено этим незнанием.

Скажите мне, что лежит за пределами…

И Керри увидела это. Шепот превратился в эхо, когда начал формироваться образ, и преграды расступились в завитках чернил и океанов. И этого было так много, это было чем-то нереальным – кто мог сотворить такое и кто мог бы мечтать о том, чтобы найти это здесь, в этих глубинах, которые могли бы разрушить подводную лодку, – тогда Керри поняла, что все время она видела только одну стену, одну могучую стену, построенную из блоков размером с вагоны. Это мастерство, которому нет равных на суше. Даже не видя границ этой стены, растянутой на несколько миль, Керри знала, что если этот крохотный островок в ней утонет, он будет потерян навечно, как незначительный кусочек гальки и грязи по отношению к тому, что там обитало…

И она снова вернулась в себя. Ей был необходим воздух.

В последний раз она сдвинула с себя камень и поплыла к поверхности, далекой, как солнце. Вынырнув рядом с Барнабасом, она испугалась, что он схватит ее за лодыжку и потянет вниз.

Но она знала, что сможет противостоять этому. То, что он сделал, было хуже. Она и не представляла, что он может это сделать. Возможно, даже никто из этих ничего не подозревающих мужчин на острове тоже не ожидал ничего подобного. Если представить, что звук – это сотни игл, то случилось именно это – пронзительный резкий звук, который раздался рядом с ней, словно электрошок, и хлопнул по ее ушам, как продольная волна. Керри повернулась в воде, не понимая, где верх, а где низ. Восстановив равновесие и увидев рядом Марша, она поняла, что он адресовал это не ей. Она просто оказалась рядом. Он смотрел в море, в огромное море, и испускал этот звук в пучину.

Керри попыталась выбраться на поверхность и, наконец прорвавшись, стала отчаянно хватать ртом воздух. Она слышала, как Эсковедо дал команду и в следующее мгновение послышался рев двигателя, когда квадроцикл понесся по каменистому склону западного края острова. Цепь натянулась, и спустя несколько секунд Марш выскочил с мелководья в брызгах прибоя и волны. Скрученного, его тащили на берег. Раздался выстрел, затем еще один, и, разумеется, никто не слышал, как Керри кричала на расстоянии почти в сотню футов, держась на плаву. Все стреляли, поэтому никто не слышал, как она кричала, что они все не так поняли. «Сначала пули, потом вопросы», – подумала она.

У него была красная кровь. Керри пришлось признать, что ее интересовал этот вопрос.

Остаток утра ушел на подготовку к отчету – Эсковедо предоставил ей такую возможность. Он не давил на нее. Ей нужно было снова согреться, отойти от потрясения, которое она испытала, увидев, как Барнабаса Марша изрешетили пулями. Хоть он и выглядел отталкивающе, она была по-своему с ним связана. Он раскрыл ей свою тайну, и целую минуту он, один из старейших существ на земле, был жив, а в следующую минуту уже умер.

От изданного Маршем звука Керри испытала такую боль, словно каждая мышца и орган ее тела оборвался, как резинка. В голове после такой внезапной атаки на уши пульсировало.

За закрытыми дверями кабинета полковника Керри наконец рассказала ему о колоссальных руинах где-то на глубине моря.

– Вы хоть что-нибудь в этом понимаете? – спросила она. – Я – нет. В тот момент это казалось достаточно реальным… Видимо, это был его сон. Или Марш был сумасшедшим. Никто ведь не мог этого знать.

Эсковедо, стоявший позади своего стола, долгое время не двигался, опершись на локти. Лишь хмурился, глядя на свои переплетенные руки. Он вообще ее слышал? Наконец, он открыл один из ящиков и достал оттуда папку, вытряхнул несколько фотографий, убрал одну назад, а остальные сунул Керри. Всего их было восемь.

– То, что вы видели, было похоже на что-нибудь из этого?

Керри разложила фотографии в два ряда – четыре сверху и четыре снизу, как кусочки мозаики. Она поняла, что они сочетаются друг с другом. Ей нужно было увидеть их все, чтобы принять эту реальность, – участки стен, намеки на башни, некоторые стояли, некоторые были разрушены, все соединены вместе и сделаны из блоков зеленоватого камня, которые могли быть сделаны как с помощью молотка, так и с помощью бритвы. Все было видно только в радиусе прожектора, отчего казалось окутанным синевато-зеленой дымкой, исчезающей в кромешной тьме. Здесь тоже были окна, ворота и широкие веранды неправильной формы, которые сошли бы за лестницы, правда, не предназначенные для людей. По фотографиям никак нельзя было определить размер этих сооружений, но Керри уже почувствовала сегодня их громадность и неисчислимый возраст.

Это было строение из кошмаров, вне места и вне времени, ожидающее в холодной, мокрой темноте.

– Из-за плохой освещенности и отдаленности их пришлось обработать. Это как снимки «Титаника». Единственный свет там вдалеке – это все, чего удалось добиться на батискафе. Но все батискафы, которые были отправлены туда военно-морским флотом, были потеряны. Они просто переставали передавать сигнал. Эти фотографии… были сделаны батискафом, который протянул дольше остальных.

Керри подняла глаза. Папки, из которой полковник достал фотографии, уже не было.

– Вы забрали одну фотографию. Мне нельзя на нее взглянуть?

Эсковедо покачал головой.

– Там нет необходимой для вас информации.

– На ней изображено что-то отличное от остальных фото?

Ничего. Полковник был словно каменная стена.

– Там что-то живое? – Керри вспомнила, как он описал ей звук, услышанный за три тысячи миль в океане: аналитики считают, что этот звук в наибольшей степени присущ чему-то живому. – Это оно?

– Не скажу, что вы правы, – казалось, он старательно подбирает слова. – Но если это то, что вы увидели, плавая с Маршем, возможно, у нас будет возможность поговорить о девятой фотографии.

Керри хотелось узнать. Ей нужно было узнать это так же сильно, как и дышать сегодня утром, приходя в себя глубоко на дне моря.