Кэмерон Джейс - Безумие 2. Выдумка Страница 33

— Продолжайте, пожалуйста, — я пытаюсь принять позу той, кто частенько посещает театры.

— Кэрролл не любил Лондон. Он любил Оксфорд со всеми его книгами, большими залами; и студиями, — продолжает Пиллар. — Он пробыл священником, но недолго; Оксфордский церковный Хор никогда его не забудет. Но затем у Льюиса возник большой интерес к фотографиям, особенно к детским, таким как фотографии Констанции.

Свет в зале тускнеет, идут приготовления к началу представления.

— Как ты, возможно, слышала, фотографы говорят, будто камеры не лгут, — говорит Пиллар. — В случае Кэрролла так и было. Нищета, которую запечатлела его камера, была воистину душераздирающей. Если ты когда-нибудь обращала внимание на его фотографии, то замечала что он, по большей части, был одержим молодыми бездомными девочками, ты бы поняла его одержимость. Его снимки просто кричат о нищете, голоде и о бедных детях.

— Я могла себе вообразить Льюиса таким.

— Прежде чем писать книжки и загадки, Льюис устраивал небольшие представления в Оксфорде для бедных, тощих детишек в лохмотьях. Он делал это, потому что у него было недостаточно денег, чтобы купить им еду. Во все времена, искусство — еда бедняков, Алиса. Помни это, — на мгновение Пиллар кажется мне потерянным. Интересно, о чем он вспомнил. — Кэррол называл свои намерения «спасением детей». Он хотел спасти детство детей. Он хотел спасти их от воспоминаний об испачканной грязью эпохе.

" Я не смог их спасти!» слова Льюиса звенят у меня в ушах.

— Представления, которые ставил Кэрролл, научили его искусству бессмыслицы, — объясняет Пиллар. — Дети бессмысленны по своей природе. Даже неудачная шутка может заставить их смеяться, потому что они просты в общении. В отличие от взрослых, потрепанных жизнью.

— Я до сих пор не понимаю, как это связано с театром на Друри Лейн, в котором мы, предположительно, должны повстречать Пекаря.

— Все просто, — отвечает Пиллар. — Пьессам нужны были финансирования. Кэрролл был умным и находчивым. Он ставил спектакли бесплатно в Королевском Театре, который сгорел за несколько лет до этого, и не мог позволить себе оплатить новые спектакли. В свою очередь, театр предоставлял Кэрроллу костюмы для его представлений.

— Вот почему он держал чемодан и улыбался, когда дети спрашивали его, — бормочу я.

— Прости?

— Ничего, — говорю я. — Так что связывает его с театром Друри Лейн.

— Мое предположение, вместе с подсказками Чешира, заключается в том, что Льюис Кэрролл повстречал Пекаря в Друри Лейн, — отвечает он. — Только Кэрролл никогда не ощущал необходимости упоминать Пекаря ни в одном из своих произведений.

— Может быть, Кэрролл писал детские стишки?

— Это все выдумки, и к тому же, нет никаких доказательств, — говорит он. — Все что мне известно, убийства начались с того самого дня, как здесь начали ставить «Алису в Стране Чудес», хочется верить, что Пекарь ожидает нашего появления. Должно быть, он хочет, чтобы мы стали свидетелями чего-то.

— Чего именно?

В этот момент Пиллар поворачивает шею на верхние ложи театра. На его лице появляется необычное выражение

— Чего-то вроде этого, — указывает он пальцем наверх.

Я смотрю вверх и прищуриваюсь в тусклом свете театра. На балконе я вижу появление важной женщины, в сопровождении множества охранников.

— Что здесь делает Маргарет Кент? — спрашиваю я.

— Герцогиня дома, — вздыхает Пиллар. — Становиться все страньше и страньше.

Он опускает голову, готовый к представлению.

— Я не ощущаю вины, что использовал ее кредитку, чтобы заплатить за твое платье.

— Что? — у меня от удивления вытягивается шея. — Что Вы сделали?

— Наши билеты куплены тоже за ее счет, — он пожимает плечами. — Это очень щедрая женщина, — затем на его лице появляется огромная ухмылка. — Что навевает мне воспоминания о….

Глава 35

Присутствие Герцогини провоцирует Пиллара. Последствия одновременно абсурдны и уморительны.

— Подержи-ка, — он передает мне назад свой кальян, плюет на свои перчатки и говорит. — Это будет весело.

Пиллар встает и поворачивается к толпе. Поскольку мы сидим в середине зала, люди смотрят на него со всех сторон.

— Сядьте же! — говорят некоторые.

— Леди и болваны Королевского Театра, — Пиллар сопровождает свой маскарад оскорблений приветствиями. Улыбка на его лице становится искренней, как у самонадеянного преподавателя. — Сегодня не обычный вечер. Подобные вечера заносят в книги по истории. Ведь вам ведомы лишь истории, что пишут победители, меняя ее на свой вкус?

В толпе кто-то хихикает. Некоторые по-прежнему продолжают требовать, чтобы он сел. Другие же клянут его, да такими словами, которые не следовало бы произносить в театре. А к моему удивлению, занавес на сцене наполовину распахнулся.

— Вы часть представления? — спрашивает ребенок.

Пиллар кивает.

— Итак, как я уже говорил, дамы и обезьяны, все вы дурачье — обожающее Страну Чудес, — Захихикала еще парочка зрителей. — Сегодня тот самый вечер. Все мы здесь в присутствии весьма необычайной женщины. — Он указывает вверх на балконы. Охрана герцогини остается спокойной, но тянутся к пистолетам. Световые техники, думая, что шоу уже началось, направляют прожекторы на балкон. Теперь все взгляды устремляются на нее. — Единственная и неповторимая Маргарет Уродина Кент! — драмматизм Пиллара заслуживает Оскара.

— Это, правда, ее второе имя? — шепчу я.

Он отмахивается от меня рукой и обращается к оркестру театра.

— Это не тот восторг, которого я ожидал, — он выглядит разочарованным. — Ведь это самая важная женщина в парламенте.

Музыканты оркестра неожиданно принимают его за главного. Один из них советует поприветствовать Герцогиню еще раз, что они смогли сыграть достойное музыкальное сопровождение.

Пиллар фыркает и повторяет свое приветствие:

— Единственная и неповторимая, женщина года, которую вы все, идиоты, в тайне боялись, Маргарет Кент!

В этот раз музыка и свет просто взрывают это место. Толпа либо под давлением, либо по своей воле поднимается и хлопает Герцогине.

Маргарет Кент ощущая давление, и вынуждена встать и поприветствовать толпу в ответ, рыча сквозь стиснутые губы на Пиллара. Не думаю, что она хотела быть замеченной. Она появилась здесь в последнюю минуту. Неужели она тоже разыскивает Пекаря?

— Цветы! — требует Пиллар у сотрудников театра. — Где цветы?

Никто не предлагает цветов. Зачем им цветы на представлении? Пиллар меняет стратегию.