Алмаз раджи. Собрание сочинений - Стивенсон Роберт Льюис Страница 35

– Библия тут ни при чем. Дело в том, что вы – настоящие ослы, – ответил доктор. – Не умеете отличить здоровый воздух от зараженного и сухую местность от гнилого и ядовитого болота. Вот за это вы все и поплатитесь малярией. Расположиться лагерем в болоте! Я поражаюсь вам, Сильвер! Ведь вы вдесятеро умнее их всех, а тоже не имеете ни малейшего представления о гигиене.

Закончив осмотр, сделав назначения и раздав лекарства пиратам, которые повиновались ему, как ученики воскресной школы, доктор сказал:

– Отлично! На сегодня довольно. А теперь, с вашего разрешения, я хотел бы побеседовать с этим мальчуганом с глазу на глаз.

И он небрежно кивнул в мою сторону.

Джордж Мерри, стоявший у двери и отплевывавшийся после приема горькой микстуры, услыхав просьбу доктора, неожиданно побагровел и выругался:

– Ну уж нет, будь я трижды проклят!

Сильвер внезапно хватил кулаком по днищу бочонка.

– Молчать! – грозно проревел он, окидывая сообщников поистине львиным взором. – Доктор, – продолжал он обычным тоном. – Я уже думал об этом, зная ваше расположение к этому пареньку. Мы все признательны вам за ваши хлопоты и до того доверяем, что принимаем ваши снадобья, как ром. Мне кажется, я знаю приемлемый выход. Джим Хокинс, готов ли ты как юный джентльмен дать честное слово, что никуда не удерешь?

Я немедленно дал слово.

– Хорошо, – кивнул Сильвер. – Тогда вы, доктор, перебирайтесь через частокол и ждите. Я приведу парня туда, но он останется по эту сторону. Думаю, это не помешает вам побеседовать по душам. А теперь прощайте, сэр. Передайте мое почтение сквайру и капитану Смоллетту.

Как только доктор вышел, негодование пиратов вырвалось наружу. Они принялись обвинять своего капитана в двойной игре, а заодно и в том, что он хочет выгородить себя и пожертвовать всеми остальными. Короче говоря, они разгадали его истинные намерения. Все было настолько очевидно, что я и вообразить не мог, как Сильверу удастся выпутаться на этот раз.

Но недаром было сказано, что он вдесятеро умнее их всех, вместе взятых. Кроме того, ночная победа над сообщниками дала ему дополнительную власть над ними – они сами признали его авторитет.

Сильвер обозвал их идиотами и остолопами, добавив, что считает совершенно необходимым, чтобы я поговорил с доктором; затем он швырнул им карту и спросил, хотят ли они нарушить договор о перемирии как раз в тот момент, когда все они собираются отправиться на поиски клада.

– Нет, черт возьми! – выкрикнул он. – Разумеется, мы нарушим соглашение, но лишь тогда, когда это будет для нас выгодно. А до той минуты я буду всячески ублажать доктора, даже если мне придется дважды в день мыть его сапоги ромом!

Приказав своей команде развести костер, Сильвер запрыгал вниз по ступеням на костыле, опираясь на мое плечо. Пираты остались в полном замешательстве и недоумении, так как Сильвер заговорил им зубы, но ни в чем не убедил.

– Полегче, сынок, полегче, – вполголоса бормотал он. – Не спеши. Они могут наброситься на нас, если заметят, что мы торопимся.

Мы медленно спустились по песчаному откосу к тому месту, где за частоколом нас поджидал доктор. Приблизившись, Сильвер сказал, обращаясь к щели в частоколе:

– Пусть парнишка расскажет вам, доктор, как я вчера спас ему жизнь, хотя меня хотели за это лишить звания капитана! Уж поверьте мне – когда человек играет в орлянку со смертью и подвергается такой опасности, ему хочется услышать хотя бы одно ободряющее слово, которое вернет ему надежду. И не забывайте – речь идет не только обо мне, но и о спасении этого мальчугана. Думаю, вы не лишите меня хотя бы слабой надежды на спасение.

Я заметил, как Сильвер изменился, едва повернувшись спиной к своим сообщникам. Щеки его ввалились, голос утратил уверенность, кожа посерела.

– Неужели вы боитесь, Джон? – спросил доктор из-за частокола.

– Доктор, я не трус! Но я говорю прямо и открыто: меня бросает в дрожь при мысли о виселице. Вы добрый и справедливый человек, я это знаю. Вы не забудете добра, сделанного мною, как, разумеется, и зла. А сейчас я отойду в сторону и оставлю вас с Джимом наедине. Надеюсь, и это мне зачтется, верно?

Отойдя на несколько шагов, Сильвер уселся на пень и, посвистывая, стал поглядывать то на нас, то на свою команду, которая разжигала огонь и тащила из блокгауза сухари и ветчину, собираясь завтракать.

– Итак, Джим, – печально проговорил доктор, – ты угодил им в лапы и пожинаешь то, что посеял. Но у меня не хватает духу бранить тебя. Скажу одно: если бы капитан Смоллетт был здоров, ты бы не посмел удрать. А поскольку он лежал, страдая от раны, и не мог тебе помешать, ты и поступил, как презренный дезертир!

– Доктор, – взмолился я, едва сдерживая слезы, – не упрекайте меня. Я сам себя много раз проклял. Моя жизнь висит на волоске, и если меня не убили этой ночью, то лишь благодаря заступничеству Джона Сильвера. Поверьте, доктор, я не боюсь смерти, но меня страшат пытки. Если меня станут пытать…

– Послушай, Джим, – перебил меня доктор, и голос его снова дрогнул. – Я не могу этого вынести. Перебирайся через частокол и бежим!

– Но, доктор, я же дал честное слово!

– Да знаю я! – вскричал он. – Но что же делать? Я возьму на себя этот грех, но оставить тебя здесь я не в силах. Давай, прыгай сюда. Один прыжок – и ты на воле!

– Нет, – ответил я. – Вы знаете, сэр, что ни вы, ни сквайр, ни капитан не поступили бы так на моем месте. И я тоже не стану удирать. Сильвер доверился мне, я дал слово и обязан вернуться. Но вы, доктор, не позволили мне договорить. Если меня станут пытать, я могу проговориться, где находится «Эспаньола». Ведь мне посчастливилось умыкнуть у них шхуну, и теперь она стоит на мели у южного берега Северной стоянки. Во время высокого прилива ее нетрудно оттуда вывести.

– Шхуна?! – вскричал доктор.

Я коротко рассказал ему о своих приключениях, и доктор безмолвно выслушал меня.

– Поразительно! – воскликнул он, когда я закончил свой рассказ. – Уже который раз ты спасаешь нас от гибели. И после этого ты полагаешь, что мы позволим тебе умереть под ножами грязных пиратов? Хороша была бы награда за все, что ты для нас сделал! Ты обнаружил заговор на шхуне, ты нашел Бена Ганна – лучшего дела, пожалуй, ты не сделал за всю свою жизнь, хоть этот Бен Ганн выглядит сущим демоном!.. Сильвер! Сильвер! – вдруг крикнул он, а когда бывший кок приблизился, продолжил: – Я хочу дать вам совет – не тратьте силы на поиски сокровищ.

– Я и без того стараюсь по возможности оттянуть это дело, – отозвался Сильвер. – Но сейчас я не вижу другого средства для спасения своей жизни и жизни этого мальчугана, кроме поисков клада.

– В таком случае, Сильвер, – продолжал доктор, – ищите. Но я дам вам еще один совет: когда будете искать клад, обращайте внимание на крики.

– Сэр! – покачал головой Сильвер. – Вы сообщили мне или слишком много, или слишком мало. Я не понимаю, почему вы покинули блокгауз и отдали мне карту; а теперь я вообще ничего не понимаю. А между тем, я выполнил все, чего вы требовали, хотя в награду не получил даже обещаний. Но то, что вы говорите теперь – это уже слишком! Если вы не поясните мне, в чем тут дело, я просто откажусь держать в узде своих негодяев.

– Очень жаль, – задумчиво проговорил доктор, – но я не имею права сказать больше. Это не моя тайна, Сильвер. Иначе, клянусь честью, я бы все вам рассказал. Но я готов превысить свои полномочия и дать вам надежду. Если мы все выберемся живыми из этой ловушки, я сделаю все, чтобы спасти вас от виселицы, даже если ради этого мне придется пойти на клятвопреступление!

Лицо Сильвера мгновенно просветлело.

– Даже родная мать не смогла бы утешить меня так, как вы! – воскликнул он.

– Это первое, что я хотел вам сказать, – продолжал доктор. – А во-вторых, я советую вам держать этого мальчика поближе к себе, а если понадобится – зовите меня на помощь. В любых обстоятельствах я постараюсь помочь вам, и тогда убедитесь, что я не бросаю слов на ветер. А теперь – до свиданья!