Георгий Зотов - Череп Субботы Страница 35

Глава шестая

Бокор

(Лосъ-Ангелесъ, ровно черезъ две недели)

Негр давно и заметно нервничал. Пару раз он развязал и тут же завязал обратно галстук, веревкой болтавшийся на тощей шее. Долговязый, в старомодном черном костюме, подбородок торчит из крахмального воротничка – похож на хорька и пиявку одновременно, нос повис между впалых щек. Ну что ж, работники похоронного бюро и не должны выглядеть упитанными счастливчиками. Они обязаны всем своим видом навевать скорбь и скуку. Последнее, следует заметить, негру удавалось попросту отлично.

– Напрасно мы это затеяли… – в десятый раз прошептал чернокожий.

Его спутница – девушка в фиолетовом плаще, убавив шаг, обернулась.

– Не твое собачье дело, – огрызнулась она. – Делай то, за что тебе уплачено.

Червинская не задавалась сложными мыслями, откуда она знает английский. Просто знает, и все – аналогично тому, как в Париже она говорила на французском. Нужные слова быстро и отчетливо сменяли друг друга в голове. Тощий, унылый негр раздражал ее одним фактом своего существования. Миллион положил в карман и так дрожит, скулит, весь из себя в сомнениях. Раньше надо было сомневаться. Девушка оскалилась, представив, как будет выглядеть лицо этого урода, когда она им займется…

По земле шустро пробежал длинный таракан. Примитивное кладбище в графстве Оранж, где хоронят неимущих… однотипные надгробия-«близнецы» – как ряды солдатских могил, следуют одно за другим. Без намека на освещение, рядом лес, да еще и болото. Проржавевшие ворота с табличкой «Rest in Peace» в руках ангелочков не прибавляют оптимизма.

– Ты уверен, что захоронение здесь? – на ходу спросила Червинская. – В случае ошибки спросят не только с тебя. Доберутся и до твоих детей, и до доброй мамы с яблочным пирогом. Отыщут даже параличную бабушку, которая обкатывает задницей койку в больнице Денвера. Сдохнут все сразу.

Негр остановился – внезапно, словно споткнулся о корень.

– Откуда ты знаешь про бабушку в Денвере?

– Ниоткуда, – удивилась Червинская. – Просто к слову пришлось. Слушай, к чему так пугаться? Ты же американец, у вас полно фильмов про мафию. Кого ни возьми, все изъясняются фразами из «Крестного отца». Любишь это кино?

Они уже пришли. Ворота заскрипели ржавчиной засовов – подул ветер. Небо скрылось за тучами: свет излучали только два фонарика в руках собеседников. Червинская отметила, что для сходства с ужастиком не хватает только белого дыма, струящегося по земле. Вот-вот могилы вскроются.

– Да, люблю, – после паузы глухо ответил негр. – Но к делу это отношения не имеет. Захоронение здесь, я лично отвозил их сюда – и мать, и отца. Так сделали с целью запутать следы. Помнишь, пресса называла много мест? И семейную резиденцию, и кладбище Forrest Lawn, и подводный склеп в Бахрейне.

Твой заказчик имеет право сомневаться… Что ж, мы сделаем по-другому. Я передам тебе прах и возьму лишь половину гонорара. Экспертиза ДНК докажет, кому принадлежит тело… тогда я и приду за второй частью.

Червинская мысленно усмехнулась. Придешь ты, ага. Аж два раза.

– Там не на чем проводить экспертизу, дорогуша. Это обычный пепел.

Чернокожий отреагировал хитрой улыбкой фокусника.

– Я выкопал урну. Ты скоро убедишься – тебя ждет сюрприз.

Фонарь потух, негр исчез в кромешной тьме – отступив на пару шагов. Очевидно, направился в хибарку смотрителя, хлипкую постройку из досок, куда и заходить-то надо вдвое согнувшись. Червинская щелкала кнопкой фонарика, любуясь могилами. Для чего нужен смотритель, если кладбище никем не охраняется? Здесь ничего не возьмешь, уж этих-то покойников не хоронят в украшениях; однообразные надгробия столь унылы, что одним своим видом отвращают от вандализма. Дороги нормальной – и то к этому кладбищу нет. От города пилить сорок миль до бензозаправки, потом еще милю пешком через лес. А вот с точки зрения родителей знаменитого покойника – идеальное место. Приходи себе вечером, навещай. Отсутствуют папарацци, исчезли телевизионщики – никто не захочет переться в такую глушь.

Стоит ли удивляться, что несчастный труп столько раз перемещали из одного склепа в другой, держа эти передвижения в строжайшей секретности? Народных кумиров следует хоронить бережно, иначе замучаешься избавляться от девочек, пришедших на могилку вены порезать. Вон сколько народу перестрелялось после суицида Кобейна. А всего-то и требуется – сделать могилку-официоз, пустой гроб (про это писали газетчики на церемонии прощания) торжественно закопают при свидетелях. Прах же просто отвезут подальше и будут навещать без лишних взглядов. Правда, после и слухи поползут… «гроб-то пустой», уууууу… Элвис 32 года под землей, а куча людей не верит: знаем мы этих звезд, инсценировал смерть, чтобы отойти от бренного мира… С тем количеством кокаина и виски, что Элвис всаживал в себя, он скорее жизнь инсценировал. И почему связной не заказал похитить кости Пресли? Ни с чем не сравнимое удовольствие. Она неслась бы по шоссе из Грейсленда в открытом «кадиллаке», на скорости сто пятьдесят миль в час, размахивая лифчиком, а радио бешено орало бы в тон свистящему ветру: Vivaaaaaa Las Vegas!

Фонарик высветил могилу со стершейся краской на надгробии. Ух, как интересно. Могильный камень совсем зарос мохом, а вокруг плиты рассыпана свежая земля. Значит, ее пытались разрыть. Хм, что тут у них вообще, братское кладбище звезд?

Негр возник из темноты – прямо рядом с ней. Она не вздрогнула. Хорошо они устроились со своей кожей – лица не видать во мраке уже с трех метров.

– Вот. – Он поставил у ее ног урну, чистую, без следов грязи. – Она захоронена в специальном боксе. Ну и еще… я не хочу к ней прикасаться.

Рядом с урной скромно приютилась кокетливая корзиночка из древесной коры – в таких обычно доставляют цветы романтичным девушкам. Червинская сжала корзинку в руках, раздался жалобный хруст – стенки лопнули, на ее ладони вывалился кирпичик из плотного стекла. Внутри переливалась прозрачная жидкость, обволакивая белесый предмет.

Человеческая рука. С бледной отслоившейся кожей, с браслетом. Пальцы чуточку скрючены – длинные и узкие… музыкальные, что называется…

– Для чего они сохранили руку? – спросила Червинская.

Негр, стараясь унять нервную трясучку, пожал плечами.

– Его мать – уже старая женщина, – прошептал он, стараясь не смотреть на кирпичик. — А старухи, чьи корни из Луизианы, склонны верить во всякие вещи… Например: стоит сохранить часть тела, и человека можно в е р н у т ь. Это старые поверья, замешанные на песнях черных рабов с плантаций. Она неспроста зарыла прах здесь… Если отыщется могущественный колдун, он сумеет воскресить дух, не говоря уж о теле. Ты заметила, ведь на этом кладбище полным-полно разрытых могил?