Николай Берг - Мы из Кронштадта. Подотдел очистки коммунхоза Страница 35

– Зачем песка-то столько? – спрашиваю я водилу, потому как выглядит эта пескобаза внушительно, словно кусок Сахары перетащили. Горы и барханы песка.

– Не только – тут же два завода железобетонные всякие фиговины выпускали. Во кстати – сбоку «Сорок пять называется»

– А там где сварка?

– А там особой важности объект, да. Там за «Маршалом» как раз таратайки укрепляют. Вплоть до «антиморфа». Серьезно все.

– А у нашей барбухайки какой уровень защиты?

Водила смеется: – У нас второй – от бодрячков. Морфа тоже задержит, хотя не всякого. Тут недавно пацаны такого завалили, весом кило под двести. Правда медленный был, но патронов извели. Пока утих – все в гильзах вокруг было. Так что если вашей команде нужна таратайка – я вас сведу с нужными людьми, все серьезно. Да. И машину тут у наших можно купить, без пробега считай и бронирование любое – вот некоторые есть – так противопулевое просят.

– И делаете?

– Вопрос! Конечно, делаем. А вы чем занимаетесь – слыхал, стоматологов везем в двадцатую?

– Не, стоматолог у нас одна – та которая в красном костюме.

– Так что, двадцатку не запускают что ли?

– Не, забираем материалы – и работать в Кронштадте будут. А что у вас тут электричество есть?

– Да. Бывает. Не у всех, не всегда, но бывает. Черт, а что с двадцаткой – все – капец? Нам что в Кронштадт кататься надо будет?

– Пока да. Если воду с электричеством тут опять наладят – тогда возможно и заново откроют.

– Печально, да.

– А вы ловко сориентировались – гляди – ка и машины укрепляете и торговать взялись…

– Так тут авторазборка здоровенная всегда была – машины разбирали на запчасти и утиль. А жилые дома – вона где. Ясно, кто выжил, чесанули в промзону, да в порт. А куда еще денешься? Ну а авто если без защиты – то много не поездишь, уроют мигом. Мутантов этих тут много.

– Сам видел?

– Ну, дык. Еле ноги унес. А ты видал?

– Конечно. Мы их сдаем обычно в некролабораторию. В среднем получается порядка 5 – 6 в неделю. Но не всех удается вывезти – тех снимаем просто, на видео.

Парень недоверчиво косится на меня. Потом смешливо фыркает и продолжает экскурсию. Не поверил. Ну и ладно, мне с ним не детей крестить, не невест венчать, не старух отпевать. Да и вообще-то морфов кладут либо Серега, либо снайпера, так что мне особенно хвастать нечем.

– Раз ты такой знающий – это правда, что в Стрельне была банда людоедов-ментов?

– Была. Только там не одни менты были, сбродная была компания.

– Хренасе! Ловко у них вышло!

– Чего ловкого? Это что хорошее создать – долго нужно возиться. А нагадить эпично – куда проще. Проще простого. Опять же сужу по опыту. Хорошим людям объединиться – трудно. Всякая мразь собирается в банду – моментально. Да, и базу организовали вовсе не людоеды. Людоеды просто перехватили власть на базе. Присвоить сделанное другими – куда проще, чем создавать самому.

– Эт точно. Мы приехали – заявляет шофер.

Останавливаю поток красноречия и гляжу в щелочку. Вроде как стоим во дворике, который образовали три типовых здания – взрослой поликлиники, детской (у нее в отличие от взрослой пандусы для колясок) и – та которая прямо перед нами – явно прибежище зубоболящих. Уже знакомые тихие хлопки – чистильщики начали работу. Мне пока команды вылезать не было. Сидю, смотрю на кирпичную стенку с целыми окнами. Вопрос водителя как-то всколыхнул прошлые мысли. Про человека разумного, как нас с какого-то переляку называют ученые люди. При этом никого не смущает, что разумный человек львиную долю славы отдает убийству себе подобных. Чем больше поубивал – тем слава круче. Для того чтобы зачать человека – нужно время. Чтобы выносить и родить – опять же время. Вырастить и воспитать – еще больше времени. Убить человека – дело одной секунды. Но материнство – давно уже не в почете, а вот всяких садюг-маньяков – и в кино и в книгах и где только не живописуют… Разумный человек, как же.

«Длинное ухо» выдает: «Чисто! К машинам!» Ну, отлично, можно выскочить из этой кабины – скороварки на свежий воздух. Здорово!

Первая тройка уже возится у невзрачных дверей – явно боковой вход, не парадный. Над парадным в таких поликлиниках такое дурацкое круглое окно здоровенное зачем-то советские архитекторы сделали.

Странно, что я как будто слышу музыку. Вроде как кто-то наяривает неподалеку что-то из так называемого с какого-то бодуна «шансона». Я-то по простоте душевной всегда считал, что шансон – это Азнавур или там Брэль, а не обычный блатняк «тынц-тынц-тынц», ан видно нет. Где тот Азнавур? А «тюрьма мой дом родной, сидеть мне бедному еще, а дамы ходют где-то там» – вот оно. С надрывом, все как надо. Интересно – район как вымерший, судя по выстрелам тут – около ТРЕХ медицинских учреждений всего было шесть зомби. Очень странно, тем более, что тут и неотложная помощь явно была – вон стоит расквашенный микроавтобус характерной расцветки с оторванной дверцей. Непонятно. И ведь когда ехали – тоже зомби считай не видели – куда подевались-то?

Мне машут рукой – пора входить, дверь на распашку и первая тройка уже в поликлинике.

Ишь, резвые какие, обычно-то они в бронетранспортере сидят, а тут видно решили размяться. Мы шустро следуем за ними. За невзрачными дверями – площадка, наверх уходит лестница, ту же вход в лифт и – как положено таким поликлиникам – полуподвальный этаж.

Непривычно тихо и чисто. Первое учреждение, в котором все так спокойно, словно просто выходной день. Первая тройка уже выкатилась выше этажом, контролирует площадку. Все чисто и там. Под прикрытием третьей и четвертой идем с работавшей тут стоматологиней. Удивляется тому, что мы так удивляемся. Ну да она же в город не таскается, да и в поликлинике Кронштадта она стала работать, когда там уже все выдраили и чуть ли не пулевые отметины на стенках заштукатурили. С планировкой поликлиники разбираемся быстро – мне точно в такой же зубья сверлили. Только в этой и впрямь магазинчик – прямо в холле первого этажа. Электричества и в помине нет, но тут так устроено, что в центре поликлиники на втором этаже – внутренний дворик и там установлены световые фонари – через них достаточно попадает отраженных от внутренних стен солнечных лучей, потому видно все неплохо. Магазинчик – как раз за находящейся в центре холла регистратурой, несколько ступенек вниз – и вуаля, двери открываются. Подсвечивая фонариком стоматологиня проходит туда-обратно, после чего на минутку задумывается и решительно говорит: «Отсюда выносим все. Подчистую».

Я успеваю шепнуть майору, что и стоящий в холле аптечный киоск стоит вымести тоже. Слышавший это Ильяс ухмыляется, очевидно вспоминая, как проходила наша с ним встреча в моей поликлинике.