Из бездны - Герман Михайлович Шендеров Страница 36

– Где я?

– Со мной, дорогой, теперь ты со мной.

Стали жить. Поначалу Женька на Кольку не отзывался и вообще на Зинку досадовал: мол, по какому праву его вырвали из положенного посмертного отдыха? Потом пообвыкся, даже паспорт передумал менять. Выпить поначалу тянуло – организм требовал, но Зинка это дело быстро пресекла. Жили душа в душу, не дрались даже почти, деньги завелись опять же. И вот как-то раз Зинка приходит с работы, а в углу стоит этот, с системным блоком, монитором, да колонки гремят. На экране шум, пальба, танки какие-то. А у Кольки – бывшего Женьки – глаза-то горят, как у прошлого муженька при виде бутылки. Словом, увлекаться стал, ночей не спал и работу прогуливал. Вздохнула Зинка: видать, придется снова к бабке идти.

Симфония Шоа

«…максимум благодарностей моим бустерам и донатерам, а также вам, мои дорогие подписчики, без вас у меня, конечно, ничего бы не получилось. С вами был Максималекс, подписывайтесь, ставьте лайкосики, жмите на колокольчик, чтобы не пропустить новые стримы! Увидимся на следующей неделе, всем максимум всего!» – видео кончилось бодрым запилом на электрогитаре.

Алексу никогда не нравился собственный голос в записи, но он уже давно смирился с тем, что через микрофон звучит, как писклявый подросток. В конце концов, такие вещи уже не кажутся критичными, когда ты заработал свою первую сотню тысяч подписчиков; даже наоборот – приобретают свой шарм. Он довольно откинулся на кресле, сбросил дугу наушников с соломенного цвета шевелюры. Только после этого он услышал трель дверного звонка.

На пороге стоял сосед – дряхлый носатый еврей из квартиры напротив. Когда его сиделка брала выходной, тот иногда обращался к Алексу с просьбой – сходить за продуктами или поставить укол. Алекс учился на фельдшера и никогда не отказывал старику в услуге.

– Герр Шимель, добрый вечер. Чем обязан? Я опять слишком шумел?

Сосед потряс лысой, покрытой старческими пятнами головой и заскрежетал:

– Что вы, Алекс, мой мальчик, ни в коем разе. Извините, что в столь поздний час… Я бы хотел попросить вас об одной мелочи, если только найдется время, – еврей печально развел руками, как бы показывая, насколько его дела ничтожны по сравнению с занятиями Алекса.

– Разумеется, герр Шимель, я сейчас как раз свободен, – соврал Алекс: ему предстояло еще учить анатомию перед промежуточным тестом, но выцветшие глаза старика смотрели с такой надеждой, что парень не смог отказать. «Ночью доучу» – пообещал он сам себе.

– Умоляю вас – Хаим! Называйте меня Хаим, прошу. Захватите свой компьютер, пожалуйста. У меня сегодня к вам просьба как раз по вашей специальности, – скрипуче хихикнул старик.

– Как скажете, герр… то есть, Хаим.

Вернувшись в комнату, Алекс отсоединил ноутбук от зарядки и вернулся в коридор, где его ждала скрюченная фигурка, одетая во что-то похожее на длинную белую ночнушку. На блестящей лысине смоляным пятном чернела кипа.

– Ой, спасибо вам, молодой человек, не оставили старого нэбеха в штихе, – рассыпался в благодарностях сосед. – Пойдемте-пойдемте, это ненадолго.

Он долго ковырялся с ключами, сражаясь с артритом. Наконец, замок подчинился.

– Следуйте за мной, юноша! – махнул рукой старик, приглашая Алекса пройти через темный, заставленный разнообразной рухлядью коридор. Запах лекарств и средства от моли забивался в ноздри. Пройдя вглубь квартиры, они оказались в кабинете. Напротив стола располагались два пухлых кресла, на стенах тут и там висели старые фотографии, а полки стеллажей были забиты всяким хламом.

Дома у старика Алекс бывал уже не раз – заносил купленные продукты, посылки, мерил герру Шимелю давление и помогал с тяжестями. Пожилой еврей не скупился на слова благодарности и неизменно пытался накормить его мацой с каким-то рыбным фаршем, от чего Алекс всегда вежливо отказывался. Герр Шимель также не упускал возможности поругать современных композиторов и немецкую политику. Если старик начинал говорить о музыке – его было не остановить. Рассуждая же о сирийских беженцах, турках и арабах, он печально цокал языком и приговаривал: «Дезелбе дрек, не к добру все это, не к добру!»

– Я чайку поставлю! – скрипнул герр Шимель и бодро захромал в кухню.

Алекс же, не зная, чем заняться, принялся рассматривать полки, на которых под толстым слоем пыли беспорядочно громоздились самые разнообразные предметы. Книги по музыке и нотные издания соседствовали с облезлыми менорами, призовые статуэтки перемежались увесистыми талмудами по каббале. Целую полку, растолкав по краям виниловые пластинки, вольготно занимала чудовищного размера Тора, увенчанная сувенирным дрейдлом. Лишь на поверхности огромных размеров комода царил идеальный порядок – там даже ежедневно протирали пыль. На подставке из красного дерева царственно покоилась потертая, исцарапанная, траченная жучками удивительно маленькая скрипка.

– Родители подарили мне ее на шестилетие. Моя первая скрипочка, – неожиданно из-за спины с тоской в голосе прокомментировал Хаим. Алекс чуть не подскочил от неожиданности. Когда старик только успел вернуться?

– О, герр… Извиняюсь, Хаим, так что у вас за просьба? – спросил юноша.

– Мелочь, сущая мелочь, мальчик мой. Совершеннейший пици зах. Вы присаживайтесь, присаживайтесь, – старик указал на запыленное кресло, пройдясь для вида по спинке узловатой рукой.

Алекс хоть и уселся на самом краешке, но кресло все равно извергло из себя целое облачко пыли, и парень еле удержался, чтобы не чихнуть. Герр Шимель тем временем пошарил рукой по одной из полок, той, что с Торой, и извлек из пылевого ковра черную узкую флешку. Этот предмет смотрелся совершенно неуместно в захламленной, словно застывшей в давно прошедшей эпохе квартире старика. Даже, можно сказать, анахронично.

– Вот, – старик горделиво приподнял кусочек пластика над головой, – работа всей моей жизни.

Осторожно, словно дитя, он протянул носитель Алексу.

– Для меня, юноша, все эти компьютеры и мировая Сеть как ядерная физика; сами понимаете, человек я пожилой, дремучий. Но иногда современные технологии становятся единственной возможностью решить поставленную задачу.

«Как же он тогда перебросил работу на флешку?» – спросил себя Алекс, но вместо этого кивнул:

– Конечно, герр Шимель, никаких проблем. Что я могу для вас сделать?

– Так уж случилось, что многие мои коллеги живут за рубежом, но их очень живо интересует возможность оценить, наконец, плод трудов моих. Можно ли как-то… Гм… – старик почмокал сморщенными губами, подбирая слово, – «подвесить» это в Интернете, чтобы другие тоже могли прикоснуться к прекрасному?

– Разумеется, не вопрос. Какой у вас пароль от вай-фай? – спросил Алекс, уже понимая, что сморозил глупость. – Извините, не важно. Я отнесу к себе и все сделаю, потом верну вам.

Он уже было собирался встать, когда опутанная вздувшимися венами кисть тактично опустилась ему на плечо.

– Простите старого параноика, мальчик мой, но я слишком долго работал над этой вещью, чтобы позволить себе упустить ее из поля зрения хоть на минуту.

Молодой человек глубоко вздохнул. На