Наталья Калинина - Ледяной поцелуй страха Страница 38

— Отведите его в отель, — попросил Андрей.

— Хорошо. Пойдем, Никита? Я расскажу тебе новую сказку. Или, хочешь, сочиним вместе другую? В картинках. У меня в комнате есть тетрадь и ручка.

Мальчик безропотно вложил свою ладошку в ее. И Полина, сжимая руку ребенка, подумала, какая она все же теплая… Живая.

Глава VIII

Полина с Никитой изрисовали уже половину тетради картинками, когда в дверь наконец-то постучали, и вошли Андрей с Настей. Девушка вопросительно подняла брови, и мужчина неожиданно улыбнулся.

— Вам сейчас Настя все расскажет. Геннадий вроде успокоился, отправился к себе отдыхать после стресса и перед вечерней дорогой. Советую отдохнуть и вам.

Он забрал сына и ушел. Полина отодвинула раскрытую тетрадь и выжидающе посмотрела на подругу.

— Похоже, чья-то ужасная шутка, — ответила Настя. — Геннадий, как безумный, бросился разрывать свою «могилу». Мы пытались вдвоем с Андреем оттащить его и урезонить, но у него будто сил прибавилось: прямо голыми руками раскидал землю. Впрочем, холмик был свежий, рыхлый, раскопать его не представляло особого труда. А дальше Геннадий наткнулся на твердую почву. И тут уже мы с Андреем бросились ему помогать. Мы разрыли все холмики и убедились в том, что могилы — ненастоящие. Кто-то имитировал захоронения: насыпал свежей земли, вбил кресты с нашими именами и данными, которые мы сами оставили при заселении.

— Хочешь сказать, что под холмиками оказалась твердая земля, которую давно не трогали?

Настя кивнула.

— Отвратительная шутка, — скривилась Полина. — А какой шок мы пережили! Геннадий вон вообще чуть с катушек не съехал.

— Обратно мы его вели под руки, потому что парня шатало из стороны в сторону, как пьяного. Похоже, от потрясения у него упало давление.

— Он еще и не обедал к тому же… — вспомнила Полина. — Бедный. Надо его навестить.

— Лучше позже. Пусть отдохнет. А еще нам открылась другая интересная вещь. Мы с Андреем еще там, перед дорогой, усадили Геннадия отдохнуть в тенечке, а сами прошлись по кладбищу. Оно заброшенное, полуразрушенное временем и природными явлениями, надписи на надгробиях читаются плохо. Мы искали даты последних захоронений. И знаешь, в каком году они были?

Настя сделала торжественную паузу, которую нарушила догадкой Полина:

— В восемьдесят третьем?

— Именно.

Полина встала с места и заходила по комнате. Настя не нарушала молчания, давая время подруге все обдумать и высказать свое мнение. В ожидании она пролистала тетрадь, с любопытством рассматривая каждый рисунок.

— Надо найти записи о том годе, — сказала Полина, останавливаясь у окна и складывая на груди руки. — Мы с Андреем искали жителей, а надо было — все упоминания о событиях того года.

— Ты так говоришь, словно сомневаешься в том, что мы сможем уйти отсюда ночью, — недовольно проговорила Настя. Полина отошла от окна и обняла ее.

— Конечно, выйдем, — мягко произнесла она, гладя Настю по рыжим волосам. — Это у меня писательский интерес — найти материалы! Кстати, время до вечера еще есть, я могу заняться поисками записей.

— Вот неугомонная! — усмехнулась, отстраняясь, Настя. — Лучше отдохни. Вдруг нам придется всю ночь идти? И вспомни, что мы решили держаться все вместе! Андрей был против наших прогулок по поселку.

— Но мы уже исследовали его и не обнаружили ничего опасного.

— Ага, при этом кто-то наблюдал за вами из-за шторки, — хмыкнула Настя. — А в лесу на заброшенном кладбище мы обнаружили наши могилы. Ничего опасного. Невинные шутки, способные до инфаркта довести.

— Настя, если бы нас хотели убить, нас бы просто отравили едой.

— Слушай, это пусть твои героини, теряя голову от любопытства и совершенно забывая об опасности, бросаются в сомнительные авантюры: исследуют в одиночестве заброшенные фабрики, разгуливают по ночам на кладбищах, купаются в «проклятых» озерах. А ты не вздумай! Это лишь в романах героиню в нужный момент спасает прекрасный принц, а в нашей ситуации кто отправится за тобой? Вон один «принц» чуть с ума от страха не сошел, лишь увидев крест со своим именем. А на Андрее ответственность за ребенка. Нет в этом романе принца для тебя. Так что думай, нужны тебе приключения или нет.

Полина слабо улыбнулась и, заметив, что Настя рассматривает заштрихованную размашистыми линиями страницу, пояснила:

— Никита сказал, что это — Мака.

— Мака? — приподняла брови Настя, не отрывая взгляда от рисунка, скрытого штриховкой.

— Да. Мы придумывали на ходу сказку и делали к ней иллюстрации. Я нарисовала волка и сказала, что зайчонок его боится, но обязательно победит. А Никита ответил, что волк его не напугает, только Мака. Я спросила, кто это и почему он его… или ее, боится. Тогда Никита нарисовал рожу с огромными глазами и длинным ртом и сказал, что это — Мака, у которого по ночам светятся глаза.

— Жуть какая. У детей свои страхи…

— Точно, — вздохнула Полина и, закрыв тетрадь, опять сменила тему:

— Ты уверена, что с Геннадием все будет в порядке? Сходить бы, проверить.

— Не знаю, стоит ли его тревожить.

— Я пройдусь, постучу тихонько. Если не ответит, уйду, — сказала Полина, направляясь к двери.

— Только туда и обратно! — строго сказала Настя. Но подруга уже вышла.

Настя подождала немного и выглянула в коридор. Так и есть! Полина прошла мимо их номера и уже подошла к лестнице, ведущей вниз.

— Вижу-вижу! — крикнула Настя. — Нехорошо обманывать!

— Я не обманула. Геннадий спит, я не стала его тревожить, — ответила, оглянувшись на ее оклик, Полина.

— Скажи еще, что задумалась и прошла мимо нашего номера. Я тебя знаю: пошла ведь материал собирать.

— Насть, я только туда и обратно! Возьму пару гроссбухов и вернусь. Жалко время терять, когда можно поискать ответы на наши вопросы. Вдруг что полезное найду!

— Что с тобой поделать, — проворчала Настя, торопливо хватая со стола ключи. — Одну я тебя не отпущу! Помогу дотащить эти твои гроссбухи или что ты там собираешься взять.

А как быть иначе: одну подругу она не отпустит. Никого родней Полины у нее нет.

Родители в воспитании Насти соблюдали нейтралитет: присылали к праздникам обязательные подарки, но навестили дочь за все годы до ее выпуска из школы раза три. И только когда встал вопрос, в какой ей поступать университет, вмешались. Оказывается, родителями заранее был выбран для дочери достойный, по их мнению, вуз, диплом которого плюс отцовские связи и положение обеспечили бы Насте блестящее будущее на поприще международных связей. Только у самой девушки никто не спросил, согласна ли она с таким выбором. А она уже давно решила для себя, чем собирается заниматься: старый Джованни указал ей путь. Но, видя, что родителей не переубедить, Настя спорить не стала, поступила в тот вуз, в который ей приготовили дорогу, а когда страсти улеглись, тихонько забрала документы и перевелась в тот университет, в который желала поступить. В среде творческой молодежи она чувствовала себя куда уютней, чем в среде «золотой молодежи». Хватит, один раз за нее уже решили.