Гарри Брэнднер - Оборотни Страница 38

– Значит, так? Я не помню, чтобы прошлой ночью ты жаловался, что в кровати слишком тесно.

– Прошлая ночь была прекрасна,— признался Гевин.— Редко бывает так хорошо. Но в последнее время мы только и делаем, что говорим о Малколме.

Холли резко встала с кушетки.

– Благодарю вас за помощь, которую вы так долго оказывали мне. Дальше я буду продолжать одна. Спокойной ночи.

– Ну если тебе так хочется, то тогда спокойной ночи,— проговорил он и вышел за дверь.

Ремси подошел к машине и взялся было за ручку дверцы, но вдруг остановился. «Спокойно»,— сказал он себе. Он распрямил плечи, повернулся и пошел обратно к маленькому дому Холли. Едва он коснулся звонка, как дверь перед ним распахнулась.

– Они всегда возвращаются,— произнесла она.

– Вы еще поплатитесь за свою доброту, леди. Не желаете ли еще посмотреть снимки?

– Не сегодня,— ответила она.

– Может, тогда отправимся в постель?

– Ну что ж, пожалуй.

Он осторожно закрыл за ними дверь.

ГЛАВА 18

Шли недели.

И месяцы.

Малколм долго скитался по Калифорнии. Он проходил через города и деревни, пересекал горы и пустыню, несколько раз приближаясь к границе штата. На той стороне были расположены Аризона, Невада, однако Малколм границу не переходил. И хотя у него не было дома, он чувствовал, что именно здесь, в Калифорнии, он найдет то, что дожидается его. В этом штате все началось, и у него было предчувствие, что здесь же все и закончится.

Как-то раз зимой, когда Малколм искал теплое место, где можно было бы укрыться, он оказался в Мехико. Увидев зеленые холмы, Малколм понял, что там кто-то есть, такой же, как он, уцелевший из Дрэго. Теперь он уже не сомневался в том, что не все погибли в Дрэго. Много раз по ночам Малколм слышал вой, зовущий его. И хотя его тело стремилось ответить на этот зов, он боролся с ним.

Несмотря на то, что Малколм вел жизнь бродяги, за этот год его тело заметно окрепло. Он стал намного сильнее. Его плечи расширились, а грудная клетка раздалась. Этому способствовала и та работа, за которую он брался и которую только мог найти. Его мышцы стали твердыми, руки огрубели и покрылись мозолями. И он вполне мог гордиться своим внешним видом, если бы не новые проблемы.

В этом жестоком мире, находящимся по другую сторону закона, в котором его заставили жить, часто возникали конфликты. Малколм видел людей, дерущихся до смерти из-за полбутылки вина. Его тоже часто пытались вовлечь в драку те, кого он встречал на своем пути. Но каждый раз, несмотря на то, что его тело стремилось ответить, он уклонялся от любых столкновений. Он терпел любое унижение, лишь бы только избежать драки.

Они смеялись над ним и называли его трусом. Но эти насмешки не трогали его. Он хорошо знал, что мог уничтожить этих людей, если бы поддался своим чувствам. Но это было бы значительно хуже, чем то, что его называли трусом.

По мере того как шло время, Малколм все чаще испытывал в себе странные изменения, когда его охватывал гнев. Это становилось все сильнее, но он продолжал бороться. Собрав всю волю, Малколм сопротивлялся окончательному превращению, но понимал, что настанет день, когда он не сможет больше сопротивляться. Ему оставалось только надеяться, что когда это произойдет, он будет знать, что делать.

В то время как его тело становилось сильным, все больше давала о себе знать неустроенная жизнь. Как-то раз, в безоблачный полдень ранней весной, он почувствовал, что больше не выдержит. Этот день Малколм провел на холмах, думая о своей тяжелой жизни и о том, как ее прервать. Но он не знал, как это сделать. Его обучение было прервано в ту страшную ночь, когда огонь охватил Дрэго, и он еще не все понимал. Он знал, что существуют способы, с помощью которых можно уничтожить таких, как он — серебряная пуля, огонь и что-то еще, о чем никогда не говорили. Но разве кто-нибудь из его народа убивал себя сам? И как это можно сделать? Этого Малколм не знал.

Внезапно он напрягся, поднял голову и прислушался. До него донесся слабый, но различимый крик, в котором слышались боль и страдание. Малколм принюхался, определил направление, откуда пришел крик, и быстро вскарабкался на вершину холма.

Едва он приблизился, крик прекратился. Малколм понял, что существо, кричавшее от боли, почувствовало его и испугалось. Он осторожно двигался, руководствуясь чутьем.

Наконец за кустом он увидел его — молодого волка, больше похожего на щенка, передняя лапа которого была в капкане.

Малколм вспомнил о своих страданиях той ночью, больше года назад, когда сам попал в капкан. Он опустился на колени возле волчонка, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Малколм протянул руку ладонью вверх, показывая зверю, что не причинит ему вреда.

Волчонок обнюхал его пальцы, инстинктивно при этом оскалясь, но не предпринял попытки укусить их. Очень осторожно Малколм дотронулся до его морды и погладил серо-коричневый мех на голове между бархатными глазами. От его прикосновения волчонок задрожал.

– Спокойнее, малыш,— проговорил мальчик.— Я не сделаю тебе ничего плохого.

Щенок тихо заскулил.

– Я знаю, как тебе больно. Поверь мне, я очень хорошо это знаю.

Волчонок внимательно посмотрел на него и перестал дрожать.

– Вот так, малыш,— продолжал Малколм медленным, успокаивающим тоном.— Теперь давай посмотрим, как крепко тебя зажало.

Он осторожно повернул щенка, чтобы лучше рассмотреть, какое повреждение нанес капкан. С облегчением Малколм увидел, что это не такой капкан, в который попал он сам в окрестностях Пиньона. Это был обычный капкан, не причиняющий увечья, предназначенный только для того, чтобы ловить и держать.

– Тебе повезло, малыш,— сказал Малколм.— Ты, наверное, так не считаешь. Конечно, мало приятного оказаться в любом капкане, но поверь мне, могло быть намного хуже.

Он просунул пальцы между ровными зубьями капкана и потянул за пружину. Интересно, зачем здесь поставили капкан? Там, внизу в долине, он видел пасущихся овец. Должно быть, пастух и поставил капкан, чтобы защитить свое стадо. И в этом его нельзя было винить. По крайней мере, человек использовал этот относительно безобидный капкан и не положил в него отраву. К тому же ягненок вполне мог стать добычей волка. Как тут определить, кто прав?

Медленно Малколм разжал челюсти капкана. Волчонок выдернул лапу, но не пытался убежать. Малколм осторожно провел пальцами по его лапе, которая была в капкане.

– Все в порядке, твоя лапка немного поболит, но, как я уже говорил тебе, могло быть намного хуже.