Мелисса Круз - Маскарад Страница 39

А тут еще Джонас велел им встать поближе друг к другу.

— Вы что, не слышите? Это «Голубая лагуна»! Вы без ума друг от друга! Постарайтесь это продемонстрировать! Джек, положи руку ей на бедро! Шайлер, прижмись к нему и откинься назад! Вот так! Так уже лучше!

— Извини, — произнес Джек, привлекая Шайлер к себе.

— Что поделать, такая у нас тяжелая работа, — отозвалась Шайлер, стараясь не показать, как на нее действует его присутствие.

Раздался щелчок фотоаппарата.

— Следующий! — завопил Джонас.

Тем вечером, когда Джонас повел всю команду ужинать в ресторан под открытым небом, Блисс оказалась за столиком рядом с Морганом, весьма недурным собой помощником фотографа. Морган все выходные напропалую ухлестывал за ней. Ему было девятнадцать, он учился на втором курсе Род-Айлендской школы дизайна и располагал неисчерпаемым запасом неприличных шуточек, неизбежно заставляющих Блисс хихикать. Он раз за разом подливал ей спиртное, не понимая, что на Блисс алкоголь не действует вообще.

Блисс откинулась на спинку плетеного кресла и изящно пристроила ноги Моргану на колени. После долгих месяцев нью-йоркской зимы здесь она почувствовала себя свободной; прохладный океанский бриз теребил ее волосы, родители не стояли над душой, а лучше всего было то, что с момента прилета на остров ее ни разу не посетили кошмары.

— Пойдем прогуляемся? — предложил Морган.

Блисс кивнула. Идея прогулки по берегу выглядела весьма подозрительно. Это, часом, не приличный способ сказать «пойдем перепихнемся»?

Они пошли вдоль берега, держась за руки; Блисс шагала по полосе прибоя, так что волны накатывались ей на ноги. Вода приятно холодила кожу.

Огни отеля делались все более далекими и тусклыми.

— Морган — девчоночье имя, — решила поддразнить спутника Блисс.

— Да ну? — переспросил тот, сгреб ее в охапку и опустил наземь.

Блисс сделала вид, будто сопротивляется, когда парень прижал ее руки к земле.

— Ты от меня не уйдешь! — заявил Морган.

— Правда?

Парень принялся целовать ее, и Блисс поцеловала его в ответ. Она подумала, что это совсем не то, что целоваться с Диланом или с Кингсли. Это был человек. Красная кровь. Блисс чувствовала, как сердце колотится у него в груди, чувствовала его насыщенный запах, запах человека. И внезапно она осознала, что собирается сделать.

Морган стянул с себя рубашку и отшвырнул в сторону. Блисс помогла ему расстегнуть ее блузку. Когда он запустил руку под лифчик от купальника и развязал завязки, по телу девушки пробежала дрожь. Он действовал так быстро… но, впрочем, и она тоже.

Блисс перевернула его и оседлала, упершись коленями в песок по сторонам от его бедер.

— Недурно, — заметил Морган, даже сейчас сохранявший самоуверенность «золотого мальчика», восхищаясь сидящей верхом Блисс, полунагой, залитой лунным сиянием.

— Ты так думаешь? — с напускной скромностью поинтересовалась девушка.

Потом она опустила голову и принялась целовать парня, вдоль темной полосы на торсе, поднимаясь выше, к груди, а потом к шее, к теплому местечку под подбородком. Она медленно провела по его шее языком.

Морган вздохнул и сильнее прижал ее голову к себе.

И тогда Блисс вонзила в него клыки и принялась питаться…

ГЛАВА 29

Комитет утверждал, что для того, чтобы узнать о своих прошлых жизнях, достаточно сесть в кресло, закрыть глаза и погрузиться в медитацию, позволив разуму блуждать по бесконечным коридорам памяти.

В своей темной спальне, где можно было уединиться, Мими удобно устроилась на диване «принцесса», надела на глаза меховую маску и постаралась сосредоточиться.

Видения были отчетливыми — просто яснее не бывает. Каждая вариация ее прошлого демонстрировала одно и то же: они с Джеком вместе, счастливые, связанные узами, влюбленные друг в друга. Мими проанализировала историю их недавнего прошлого, Плимут и Ньюпорт, но ни время, ни место не дали ей ни малейшего ключа к разгадке.

Как Мими ни старалась, она не могла найти причину его отдаления, его сомнений, его нерешительности. Или все-таки могла?

Она вспомнила лицо Джека на балу Четырех сотен и испытала потрясение. В его взгляде сквозило абсолютное, самозабвенное обожание. Тогда она предпочла отмахнуться от этого, сочтя происходящее мимолетным увлечением. Или даже вообще простым любопытством. И это было глупостью с ее стороны. Она допустила, чтобы гордость затмила ей ясность суждений. Она слишком долго от всего отмахивалась. Ответ все это время лежал на виду.

Шайлер ван Ален.

Эта маленькая полукровка. Или, точнее говоря, Голубая кровь без прошлого. Новый дух. Аномалия их вселенной. Тот самый неизвестный фактор, который сбил Джека с толку.

Как она могла не замечать этого раньше?

Шайлер никогда прежде не существовало в их мире — до нынешнего момента. Она появилась лишь сейчас, в этом цикле. И лишь в этом цикле узы Джека и Мими оказались под угрозой.

Его влекло к Шайлер — как некогда влекло к Габриэлле. Мими раздраженно сорвала с глаз маску и швырнула в другой конец комнаты, чуть не попав в своего чау-чау Поки. Тот возмущенно взвизгнул.

Габриэлла. Вечно эта Габриэлла! Это было еще даже до падения. Габриэлла, Добродетельная, посланец, белый архангел, принесший весть о спасении. Мими с Джеком были ангелами преисподней, призванными нести тьму и расплату, дабы напоминать людям об их смертности. И все же Джека, Аббадона, всегда влекло к свету.

«И это про меня говорят, что я норовлю лезть наверх по социальной лестнице?» — возмущенно подумала Мими.

Мими вспомнила, что Джек на протяжении столетий был недоволен выпавшим ему жребием, что его стеснял его титул и должность — ангел разрушения. Мими слишком хорошо знала своего брата и была уверена, что он никогда не побоится взять на себя ответственность. Но ей хотелось бы, чтобы Джек принял мир таким, каков он есть, а не стремился к чему-то большему. Именно из-за этого изначально они и оказались втянуты в неприятности. Они последовали за Люцифером во время его восхождения; Джек думал, что если он засияет, как столь любимое Габриэллой солнце, то сумеет завоевать ее руку. Но Габриэлла отвергла его, и даже тогда, когда на земле она оставила Михаила, сердце ее обратилось к какому-то человеку, а не к Аббадону Темному.

Между близняшками Форс секретов не существовало. Мими научилась жить, зная, что лицо Габриэллы являлось Джеку в снах на протяжении тысячи лет. Но теперь влечение переместилось с матери на дочь, и этого Мими уже не могла стерпеть.