Татьяна Корсакова - Волчья кровь Страница 4

– Я беру ее! – Закревский кивнул в сторону девчонки.

Под его тяжелым взглядом она сжалась, попытавшись спрятаться за спину рослого, тоже еще совсем не старого бомжа.

– Яську хочешь? – Косой озадаченно нахмурился. – Да на кой хрен тебе эта мелюзга?! Она ж зеленая еще, ни кожи, ни рожи. И в особых бабских делах не умеет ни хрена, можешь мне поверить. Анжелку бери, не прогадаешь. Ее отмыть да приодеть…

– Я возьму эту, – перебил его Владислав Дмитриевич.

– Так она в моем личном пользовании. – Видно было, что мусорный король темнит, что отдавать девчонку ему не хочется. – Яська хоть и неумелая, но перспективная.

Торгуется, сучонок!

– Удваиваю сумму. – Некогда торговаться. И без того день псу под хвост.

Девчонка тем временем начала пятиться. Еще сбежит, чего доброго.

– Утраиваю! – сказал Закревский с нажимом. – Не всякая машина столько стоит, сколько я тебе за бабу предлагаю.

В глазах Косого зажегся алчный огонь, в девчонкиных заплескался страх. Бомж, за спину которого она пряталась, недобро нахмурился, сжал кулаки.

– От сердца отрываю, – не выдержал искушения Косой. – Забирай!

В этот самый момент девчонка дала стрекача, а на бросившегося за ней следом Дымаря напал ее дружок. Дымарь, пропустивший удар, коротко хрюкнул и осел на землю, не помог ствол. Больше подойти к здоровяку никто не решался.

– Пусть мои люди разберутся, – Владислав Дмитриевич бросил вопросительный взгляд на Косого.

– Только это… чтобы без жертв, – велел тот и вернулся к своему трону.

Объяснять ребятушкам, как нужно действовать, не пришлось. Гера едва заметно кивнул двоим из своей команды, и те сорвались с места, раззадоренными псами закружились вокруг здоровяка. Еще двое бросились вслед за девчонкой. Гера и остальные четверо не спускали глаз с Закревского.

Здоровяк сопротивлялся отчаянно, со звериным воем крутился на месте, пытаясь не выпускать из виду Гериных ребятушек. Дурак, не знает, с кем связался. Исход битвы решился в считаные секунды, и дело было отнюдь не в количественном перевесе. Не за красивые глаза Закревский платил своей охране такие бешеные деньги.

Здоровяк заорал благим матом, принялся корчиться в грязи, стараясь вырваться, когда приволокли девчонку. Она тоже оказалась вся в грязище, видно, упала, когда удирала. Даже лицо, до этого вполне чистое, сейчас было не разглядеть. И рукав куртки ребятушки бомжихе оторвали, пока ловили. Верткая, похоже, девчушка. Еще секунду назад смирная и смирившаяся с судьбой, завидев своего дружка, она завизжала, врезала одному из ребятушек коленом в пах, попыталась вырваться. Ишь, еще и боевая!

– Уроды! – прижатый к земле здоровяк уже не орал, а хрипел. – Косой, ты же обещал! – Он попробовал было поднять голову, чтобы посмотреть на мусорного короля, но не смог, не дали ребятушки. – Отпусти ее!

– Может, и обещал. – Косой закинул ногу на ногу, расправил на груди шарф. – Да только сам должен понимать, тут же такие бабки. Да и не сделают они с твоей подружкой ничего плохого. Ведь не сделаете, а, батя? – он подмигнул Закревскому.

Владислав Дмитриевич не ответил, коротко кивнул Гере и сказал уставшим голосом:

– Все, уходим.

– А денежки?! – всполошился Косой. – Денежки обещанные где?!

– Вениамин, рассчитайся!

Сил его больше нет находиться в этой клоаке, да и сердце разболелось не на шутку. А еще нужно как-то до машины добраться. Хорошо, хоть дождь кончился.

Дожидаться секретаря Закревский не стал, кивнув на прощание мусорному королю, вслед за одним из охранников шагнул в туннель. За спиной послышался визг и недовольный ропот. Визжала девчонка, а роптали жители мусорного королевства. Надо же какие чувствительные…

Вениамин вместе с двумя охранниками догнал их на середине пути, пристроился по правую руку от Закревского, произнес, отдышавшись:

– Ох и рисковали вы, Владислав Дмитриевич! Это ведь упырь, а не человек, он же за деньги маму родную жизни лишит. А вы ему дали понять, что у нас с собой наличка.

– У нас с собой не только наличка, но еще и Герины хлопцы. – Закревский потер грудь: сердце все никак не хотело успокаиваться, даже после лекарства. – Да и тебя мы без прикрытия не бросили.

– Оно-то так, – Вениамин достал из кармана пиджака носовой платок, промокнул влажное не то от дождя, не то от пота лицо, – да только все равно неразумно. Мы ведь на чужой территории.

– А что ж ты полчаса назад говорил, что мне не надо было дергаться, что сам со всем справишься? – хмыкнул Владислав Дмитриевич.

– Я тогда не думал, что так все обернется.

– А должен был! Я тебе за то и плачу, чтобы ты наперед все возможные ходы просчитывал!

Ответить секретарь не успел, за их спинами послышался женский визг, а следом раздосадованный рев одного из телохранителей.

– Укусила, зараза! – пожаловался он обернувшемуся на шум Закревскому. – Босс, может, нам ее пристукнуть слегка, чтобы не рыпалась?

Сказать по правде, ему уже и самому надоел этот цирк, но бить девчонку никак нельзя. В том деле, которое он задумал, нужно действовать хитростью и лаской.

– Только попробуй! – сказал он с угрозой и подошел к бомжихе.

Вывалянная в грязи, выглядела она уже не так презентабельно, но зубы скалила белые и здоровые – хоть сейчас в рекламу зубной пасты. Это хорошо, не придется тратиться на стоматологов. Да и с возрастом он не ошибся: еще совсем молодая, лет двадцать пять, не больше. А если отмыть, так, может, окажется, что и того меньше.

– Шапку сними, – велел он, и – удивительное дело – девчонка послушалась, шмыгнула носом, стянула с головы шапку.

Волосы у нее оказались каштановые, в рыжину. Точный цвет определить можно будет после того, как ее отмоют, но и сейчас видно, что не лысая и не плешивая. Разве что блохастая.

– Куда вы меня? – А голос звонкий, сердитый. Слышно, что боится, но виду не подает.

– Мы тебя отсюда, дорогуша. – Он перевел взгляд на ее перепачканные грязью руки: кожа в цыпках, ногти короткие, с траурной каймой. – И, поверь моему слову, там, куда я тебя отвезу, тебе будет значительно лучше, чем в этом клоповнике.

– Вы кто? – А глаза у нее, похоже, желтые. Или это просто так кажется на фоне грязи?

– Я твой благодетель. – Закревский усмехнулся: – С сегодняшнего дня. Можешь звать меня Владислав Дмитриевич.

Кажется, слова его подействовали на бомжиху успокаивающе, во всяком случае, дергаться и вырываться она перестала.

– Вы извращенец, да? – спросила с вызовом. – Бомжелюб?

Закревский сначала онемел от неожиданности, а потом расхохотался.