Лана Синявская - Обитель Джека Потрошителя Страница 4

Глядя на ее старания, я тоже начала оценивать окружающую мужскую популяцию более критически и в итоге пришла к неутешительному выводу: мельчают мужики! Таких, какие водились в пору маминой юности, практически не осталось. Оставшиеся подразделяются на две категории: либо худосочные юноши с длинными конечностями и туманным взором, либо оплывшие «бизнесмены», которым, несмотря на супердоходы, уже не в силах помочь ни элитные спортклубы, ни калифорнийский загар. Ах да, имеются еще всякие примеси, которые к делу вообще не относятся, – голубые, например, которые день ото дня множатся, как лабораторные мыши. Долгое время подобные метаморфозы оставались для меня неразрешимой загадкой, но совсем недавно в одном умном журнале я случайно наткнулась на статью, где до сведения обывателей доводились пугающие факты.

Вкратце речь там шла об открытии, сделанном в одной заграничной академии. По мнению тамошних ученых, получалось, что небезызвестная хромосома, которая делает мужчину мужчиной и, естественно, отсутствует у представительниц слабого пола, в последние годы сильно мутировала, здорово уменьшившись в размерах, и грозила в ближайшем будущем вообще исчезнуть к чертям собачьим! Правда, автор статьи уверял, что природа не пустит это безобразие на самотек и что-нибудь придумает. А вдруг нет? Вдруг хромосома исчезнет до того, как я найду своего единственного и неповторимого? И где прикажете искать мужа, если вдруг возникнет такая надобность?

Что касается Наташки, то она, представьте себе, нашла. Не мужа, правда, жениха пока еще, но отношения у них развиваются полным ходом и в нужном направлении. Юра оказался редким исключением из общего правила: он практически не имел недостатков, если не обращать внимания на его кретинский оптимизм и напористость, которую ничто не могло остановить, даже кирпич с крыши на голову. Юрик был простым парнем, но не лишенным романтики. К сожалению, романтика у него была тоже простая: понравилась девушка – на плечо и в пещеру, не понравился мужик – в пятак и за борт. Цветы он, правда, носил, но только в больницы и на кладбища. Но Наташке он нравился таким, какой есть, и все шло к тому, что скоро я лишусь своей лучшей подруги навсегда. Теперь, когда я видела его улыбающуюся физиономию на пороге ее квартиры, то сразу вспоминала об этом, и мне приходилось отчаянно бороться с желанием быстро и болезненно его прикончить. Но Наташка была с ним счастлива, а счастье лучшей подруги для меня – дело святое. Приходилось стискивать зубы и терпеть. Вот и сейчас я вынуждена тащиться на другой конец города только для того, чтобы помочь Наташке ублажить Юрикову начальницу.

С этими невеселыми мыслями я отошла ко сну, а утром едва не проспала.

Когда без четверти семь я ворвалась в квартиру Наташки, работа там уже шла полным ходом. До визита гостей оставалось почти двенадцать часов, а на плите, на всех четырех конфорках, что-то булькало, шипело и шкворчало, распространяя по кухне аромат вареных овощей и жареного лука. Сама Наташка с заспанными глазами и всклокоченной головой торчала возле раковины.

Внешность у Наташки выдающаяся. Словно ребенок надумал вылепить из пластилина сказочную красавицу и сделал это как сумел. Всего в ее лице было слегка в избытке. Невероятно густые черные ресницы и такие же брови, сросшиеся на переносице. Крупный яркий рот, но, по ее собственному мнению, слишком крупный и чересчур подвижный. Шапка густых волос медно-красного цвета, о которых можно только мечтать, но слишком своевольных и жестких, чтобы уложить их в прическу сложнее конского хвоста. Нос… в общем, нос свой Наталья особенно не любила и даже грозилась отрезать его к чертовой матери. На самом деле Наталья выглядела привлекательно, просто несколько своеобразно, хотя собственное несовершенство было ее любимой темой для разговоров.

– Присоединяйся, – скомандовала Наташка вместо приветствия.

И я послушно отправилась в ванную мыть руки, догадываясь, что работенка предстоит не из легких.

В новой квартире Наташки было легко заблудиться. Подозреваю, что она и сама еще плохо ориентировалась среди многочисленных коридоров, комнат и кладовок. Квартира располагалась в доме, построенном при царе Горохе, принадлежавшем раньше то ли купцу, то ли промышленнику, а после превратившемся в загаженную коммуналку. Таких домов в городе осталось – по пальцам перечесть. Раньше их, конечно, было больше, но программа реконструкции ветхого жилья сделала свое дело, и двух– и трехэтажные особнячки пошли под снос. Этот устоял. Более того, постепенно превратился в подобие элитного жилого фонда. Большинство квартир было раскуплено состоятельными господами, желающими жить в подлинном купеческом доме, расположенном в экологически чистом месте, среди уютных зарослей сирени и жасмина.

Наташке просто повезло. Пятикомнатные хоромы достались ей, можно сказать, на халяву благодаря дальновидности дедушки, который еще до всей жилищной шумихи, лет восемь назад, подсуетился и потихоньку помог своим соседям расселиться в скромные, но отдельные квартирки. Соседями в большинстве своем были алкаши со стажем, им было абсолютно до лампочки, где квасить горькую, зато Наташкины дед с бабкой остались в конце концов на огромной жилплощади совершенно одни, успев оформить все необходимые документы. После заселения в прочие квартиры нуворишей особнячок преобразился: его отчистили снаружи и изнутри, навели лоск на лестничных клетках и установили железную дверь с домофоном. Жаль, что дед с бабкой этого уже не увидели. Год назад, один за другим, они отправились в мир иной, завещав свои хоромы единственной, горячо любимой внучке – Наташке.

Ни обставить, ни отремонтировать огромную квартиру Наташкины благодетели не успели. Все свои сбережения они потратили на саму операцию по расселению, а новых скопить было неоткуда, так что сейчас квартира находилась в полужилом состоянии: три комнаты, кухня, коридор и ванная сияли новеньким евроремонтом, а две оставшиеся комнаты вид имели плачевный, а потому и стояли попросту закрытыми.

В ванной я едва не споткнулась о Наташкиного любимца – кота Баську. Черно-белый лентяй с родинкой на розовом носу, раскормленный до неприличия, даже не пошевелился, когда я занесла над ним ногу, входя в темное помещение. В самый последний момент он коротко мяукнул, чтобы предотвратить катастрофу, но этим дело и ограничилось, хвостатый фаталист предоставил мне выпутываться из ситуации самостоятельно. С трудом сохранив равновесие, я чертыхнулась и перешагнула через распластанную на кафеле с подогревом тушку.

– Засранец! – беззлобно ругнулась я, с опозданием щелкнув выключателем. – Вот возьму в следующий раз и нарочно отдавлю тебе твой длинный хвост. Будешь знать!