Алексей Атеев - Город теней Страница 4

– Значит, это вы мне вчера звонили, – утвердительно произнесла Бланка и строго взглянула на Жору. Тот промолчал, лишь чуть заметно усмехнулся. Однако девушка уловила насмешку и тут же насупилась.

– Думаете, пургу мету? – сердито спросила она.

Тут уж Жора не выдержал и по-настоящему рассмеялся. Жаргонное выражение, слетевшее с пухлых розовых губок, звучало весьма нелепо. Девушка вскочила с кресла и схватила курточку.

– Вы куда? – изумился Жора.

– Вы меня всерьез не принимаете. Думаете, если большой и ученый, то можно издеваться?!

– Да я и слова еще не сказал. Чего вы дергаетесь. Никто не собирается над вами издеваться. Хотя, конечно, если я вам не нравлюсь, можете катиться... Насильно вас сюда никто не тянул.

Бланка в раздумье вертела в руках свою куртку. С одной стороны, ей, как видно, хотелось остаться, с другой – сохранить лицо.

Жора ждал. Девчонка весьма занимала его. Жалко будет, если она уйдет.

Наконец Бланка, поджав губы, оставила в покое верхнюю одежду и вновь опустилась в кресло. Потом она спросила разрешения закурить, достала из сумочки сигарету и пустила клуб дыма в сторону Жоры.

– Хорошо, – после нескольких затяжек изрекла Бланка, – я останусь... пока.

– Нет, милая, так дело не пойдет, – с нажимом произнес Жора. – Останусь, не останусь... Вы пришли, насколько я понимаю, с серьезным вопросом, значит, и вести себя нужно серьезно. Я трачу на вас время, оторвавшись от весьма срочной работы (тут он приврал), давайте ближе к делу.

Строгий тон, видимо, произвел должное впечатление. Бланка потупила глазки, потом сняла очки и стала протирать их батистовым платочком.

– Вы правда специалист по кладам? – близоруко щурясь, спросила она.

– Правда!

– Но как бы лучше выразиться?.. Вы – работник музея, значит, человек подневольный. Допустим, найдете что-то ценное с исторической точки зрения. Как поступаете тогда? Сдаете в музей?

– Конечно. Особенно если участвую в археологической экспедиции.

– А клад?

– Если он содержит золото, драгоценности и прочее, сдаю государству и получаю двадцать пять процентов от стоимости. Хотя подобные находки случаются крайне редко. И вообще, занимаюсь поисками не с целью разбогатеть, а, так сказать, для души.

– А вот мне хочется именно разбогатеть. Двадцать пять процентов – это не особенно много.

– Смотря что найдешь. Иной раз набегает очень приличная сумма. Во всяком случае, для школьницы.

– Опять насмехаетесь? Я – не школьница!

– А кто же?

– Студентка госуниверситета.

– Тоже неплохо. Так о чем все-таки речь? Девушка замолчала, достала новую сигарету... Она напряженно думала.

– Значит, вы готовы сотрудничать со мной? – наконец спросила она.

– Допустим.

– И если мы находим что-нибудь серьезное и получаем эти самые проценты, сколько я должна вам отдать?

– Как минимум половину от прибыли.

– Так дело не пойдет!

– Почему же?

– Слишком много! Жора хмыкнул:

– Я пока даже не знаю, о чем идет речь, а вы затеваете торговлю.

– Поверьте, дело стоящее!

– Ну так расскажите?..

– А если вы меня обманете? Кинете, как последнюю лохушку.

– Вы мне не верите?

– Я вас не знаю.

Жора поднялся и, сделав каменно лицо, направился к выходу.

– Тогда прошу прощения, – холодно произнес он, распахивая дверь. – И не смею задерживать. Мне нужно работать.

Сцена произвела соответствующее впечатление, на что он и рассчитывал. Девушка завертелась в кресле, не зная, как вести себя дальше.

– Погодите, не выгоняйте, – жалобно произнесла она. – Я согласна.

– На что согласны?

– Ну... эти проценты... И вообще. Я расскажу...

– А может, не стоит? – решил еще немного поломаться Жора. – Найдете себе другого помощника. Сами же вчера говорили: мой звонок восьмой... Или девятый? Сейчас кладоискателей – пруд пруди. Каждый выдает себя за специалиста экстра-класса. Может быть, и процент будет поменьше. Торговаться нужно. Торговаться! Ребята попадаются крутые. С ног до головы в коже. Харлеи, косухи, банданы, металлоискатели последних моделей... А я что... Простой кандидат наук. Так сказать, научный червь. К тому же условия ставлю довольно жесткие...

Бланка потерянно молчала.

Жора прикрыл дверь и вернулся на свое место. Он с треском захлопнул каталог «Краузе», отчего со стола вспорхнуло облачко пыли, потом снисходительно взглянул на девушку:

– Так что у вас?

– Можете обращаться ко мне на «ты», – печально произнесла Бланка. – Как к будущему партнеру...

– Ого! Мы уже партнеры?!

– Ну не нужно так, – в голосе девушки прозвучала едва прикрытая мольба.

– Ладно, давай рассказывай, – смилостивился Жора.

Бланка извлекла из своего рюкзачка весьма потрепанную канцелярскую папку, положила ее себе на колени и пристально взглянула на нашего героя:

– Вот.

– Что «вот»?

– Документы.

Жора, перегнувшись через стол, протянул руку к папке, но девушка отодвинулась подальше, вне пределов его досягаемости.

– Вначале несколько слов...

– Ну давай...

– Эту папку я нашла у себя дома. Как-то делала генеральную уборку и обнаружила ее в самом дальнем углу книжного шкафа, под старыми «Огоньками». Развязала тесемки, гляжу, в ней какие-то допотопные документы. Ну я, даже не глядя, бросила ее в кучу предназначенного для выброса разного хлама. Папку углядел отец. Подобрал. Повертел в руках... «Ее не выкидывай», – говорит. «А что это?» – спрашиваю. «И сам толком не знаю, бумаги старинные, нашел в детстве в куче макулатуры». – «Ну и зачем они?» – «Может, когда-нибудь пригодятся. Ты, если любопытствуешь, можешь проглядеть. Весьма занятное чтение».

Короче, я забрала папку себе и бросила на письменный стол. На нем она и валялась пару недель. Все руки не доходили. Наконец однажды раскрыла... Там лежал обрывок старинного пергамента, а может, бумаги, свернутый вчетверо, и общая тетрадь. Пергамент написан старинной вязью, ее я плохо разбираю, а общая тетрадь заполнена записями фиолетовыми чернилами, похоже, допотопной, перьевой ручкой. Ну, стала я тетрадку просматривать... И вот обнаружила... – Бланка запнулась.

– Клад?

– Типа того. Не сам, конечно, а рассказ о нем. Где находится, кем закопан...

– А мне посмотреть можно?

– Для этого и принесла. Вот только...

– Что?

– Если я вам папку отдам, а вы потом ее не вернете? Скажете: потеряли, или что вообще я вам ее не давала.

– Ты опять?

– Но ведь я вас совсем не знаю, только, пожалуйста, не обижайтесь.

– Хорошо, я тебе расписку напишу.

– Расписку? И она будет иметь юридическую силу?

– Заверим музейной печатью и подписью свидетеля. Все, как полагается.