Громова Галина - Бухта надежды. Задача — выжить Страница 4

— Щас посмотрим! – Гаркнул на него раздраженный Смирнов. – А ты, Никитин, тоже видел, как один задержанный жрет другого?

— Так точно. Так и стоит эта картина перед глазами. Да вы сейчас сами все увидите… Миха, ты че мокрый? Дождь?

— Не. Ветер, бля…

Первое, что бросилось в глаза полковнику это то, что ненормальный больше не грыз бомжа – просто стоял весь в кровище, уставившись своими глазюками в одну точку. Но как только начальник отделения в сопровождении дежурного и оперуполномоченного зашли в помещение, где располагался «обезьянник», окровавленный ненормальный оживился и попытался дотянуться до людей, протягивая запачканные руки сквозь прутья. Виктор присмотрелся к глазам психа – и снова почувствовал тошноту. Зрелище было столь отталкивающее, что кожа покрылась мурашками. Такое чувство, что глаза застилала мутная пелена и теперь они стали поблеклыми, будто обесцвеченными… безжизненными.

Бомжара, весь залитый кровью, словно алой краской, начал шевелиться. Сначала Виктору показалось, что рука дернулась, но потом подранок просто повернул голову, продемонстрировав изъеденную шею и половину лица, где сквозь висящие лохмотьями остатки мимических мышц были видны кости черепа и остатки гнилых коренных зубов.

Вот теперь Виктор не сдержался – упал на колени и опустошил желудок прямо на пол. Когда спазмы прошли, а испуганные вопли капитана–дежурного и полковника притихли, Виктор поднялся и вытер рот рукавом.

— Тащ полковник, что это за хрень?

— Я те че, Педивикия?

Нервы у начальника РОУМВД уже сдавали…

— Витек, надо их поближе осмотреть. – Пробормотал зеленый на лицо Миха.

— Тебе надо – ты и смотри, а я ближе, чем на шаг к нему не подойду…

Бомж начал медленно подниматься. Движения его были прерывисты и нелепы. Он скорее напоминал куклу на веревках у начинающего кукловода, чем человека.

Полковник Смирнов сделал несколько шагов вперед, но все же не подходя близко к решетке.

— У него же артерия перекушена… Вон кровищи сколько. Как он может двигаться?

— Я ж вам говорил – тот этого грыз за горло. А вы не верили…

— Так почему он двигается? – не унимался полковник, пристально рассматривая скалящегося человека в порванном окровавленном костюме. – Никитин, а ну иди сюда, ты уже опорожнил желудок…

Виктор подошел к Смирнову, и они вместе начали наблюдать как искусанный бомж поднялся и вместе с другим мужиком медленно подходил к решетке, протягивая в сторону людей руки и скалясь в кровавых ухмылках. Особенно это жутко получалось у бомжа, с его то обглоданной рожей. И у обоих были безумные белесые немигающие глаза, будто гипнотизирующие людей.

Из оцепенения всех вывели ворвавшиеся в РОВД два пэпса, тащившие под скрученные наручниками за спиной руки какого‑то вырывающегося мужика, измазанного чем‑то непонятным. Протиснувшись мимо «вертушки», они предъявили задержанного с кляпом во рту.

— Вот, на людей бросался, грызнул нескольких. Пришлось немного спеленать.

— Надо бы его в «обезьянник» до установления личности. А то он какой‑то невменяемый… Обкуренный что ли?! Мы его обшмонали, но документов не нашли… травы тоже, – сержант, одной рукой поддерживающий задержанного, а второй сжимающий свой «успокоитель», кивнул в сторону «обезьянника» и офигел. – Ни хера себе у вас тут бойня! Ой, прошу прощения, тащ полковник.

— Ага. Кровищи, как будто кабана зарезали! – присвистнул второй.

— Тащ капитан, – обратился сержант с перебинтованной рукой к Михе. – Может, откроете?

— Ты че, охерел, cержант?! Ты видишь, что тут творится?! – заорал на того Миха, все еще зеленый как молодая поросль.

— Ну а куда мне его деть?

— В жопу себе занунь!

— Капитан! – гаркнул полковник.

— Извините, тащ полковник.

Все это время задержанный сержантами сипел, дергался и, несмотря на закупоренный измазанный рот, пытался тянуться в сторону людей. Виктор скривился. Что там сержант говорил? Вроде этот успел нескольких человек цапнуть? Да и у самого сержанта рука перебинтована…

— А с рукой то что? – задал вопрос Виктор.

— Да этот… – ППС–ник со злостью замахнулся было дубинкой, но вовремя передумал. – Достал меня, когда его крутили. Пытался и Леху… того, но куртка спасла. Придурок обкуренный!

— Мы ему решили хавальник заштопать, чтобы со спины не напал. Чё с ним делать то? – поинтересовался второй ППС–ник Леха.

— Так, Битковский, а ну тащи из подсобки швабру! – скомандовал Смирнов.

Миха метнулся в парафию и святая–святых местной уборщицы и приволок древнюю, тяжелую деревянную швабру.

— Сейчас аккуратно открываешь замок, а ты, – полковник кивнул Виктор, – удерживаешь этих, пока сержанты не запихнут туда своего подопечного.

— А эти двое подопечного не сожрут? – засомневался Виктор, прекрасно помня, как псих накинулся на БОМЖа и загрыз того.

— Ну, вот мы и посмотрим, кто кого… Он ведь тоже кусаться пытается.

— Да. Но у него пасть замурована.

— Ниче. Руки ему освободить – вытащит. Ты заметил, что буркалы у него такие же, как и у тех двоих?

— Если честно, то не обратил внимания, он же рожей вниз.

— Ну ладно… давайте!

Миха только подошел к двери в клетку, как бомжара начал ковылять туда же.

— Блин! Витя, отпихни‑ка его!

Виктор перехватил поудобнее швабру и, просунув ее сквозь прутья, с силой пнул бомжару в грудь, сбив того с ног. Миха в это время суетливо пытался открыть дверь, и как только ему это удалось, сержанты впихнули туда своего задержанного.

— Эй, а руки ему раскрутить?! – воскликнул Виктор, вынимая свое оружие и прислонив его к стене.

— Черт! Ну не лезть же за ним туда? Эй, а у этого бородатого что, горло разгрызено?!

Миха опять закрыл дверь и отскочил от греха подальше. Все дружно уставились на задержанного, но ни бомжара, ни второй псих не обратили на него никакого внимания. Никто даже и не думал на него кидаться и пытаться сожрать.

— Вывод – на своих они не бросаются… – пробормотал Смирнов, снова подойдя к клетке поближе.

— Кто «они»? – выдохнул Миха.

— Ну эти… глазастые. Может, это бешенство? – вслух размышлял полковник, у которого в голове не укладывалось все происходящее. С самого утра в отделение повалили бесконечные вызовы с жалобами на немотивированную агрессию и покусанных людей. На вокзале, судя по утренней сводке, вообще какое‑то ЧП произошло… И с каждой минутой становилось все хуже и хуже – звонки просто валом посыпались на дежурного. Дошло до того, что позвонили из «Управы» и чихвостили во все дыхательно–пихательные, в связи с участившимися случаями нападений на улице. Дескать, статистику всю испортят! Тьфу ты! Какая на хер статистика, если тут такое…