Максим Перфильев - Жажда Смерти Страница 4

Первое, что Викториус обнаружил, посмотрев в зеркало, это отсутствие густой бороды, ранее покрывавшей его лицо. Он побрился совсем недавно — вчера, перед тем, как пойти в клуб, в котором и встретил ту самую девушку по имени Люся. Странное чувство сейчас испытывал этот молодой человек. Казалось, с исчезновением бороды, была прервана сама жизнь, точнее ее образ, стиль. А вместе с этим ушла и сила, и желание жить. И, самое интересное — ушла вера, которая поддерживалась и сохранялась на протяжении многих лет невероятными усилиями. Викториус сбрил бороду, и это было не просто изменение стиля, это был символический акт, значение которого растолковывается достаточно недвусмысленно.

Умывшись, Викториус вернулся в комнату, и случайно наткнулся на, висящую на зеркале, картонную табличку с философской надписью:

"Тот, кто ищет истину, однажды непременно найдет ее, но будет ли он счастлив от встречи с ней и не постигнет ли его разочарование".

Он не помнил когда и как, она оказалась здесь, но смысл ему понравился.

Неожиданно зазвонил телефон, и молодой человек медленно поплелся в коридор.

— Да. — ответил он хриплым, еще не до конца проснувшимся голосом.

— Викториус, в чем дело? Почему ты дома? — это была мама.

— Привет, мам.

— Что с твоим голосом?

— Я только встал.

— Что? Время — пятый час.

— У меня была трудная ночь.

— Что-то случилось?

— Нет.

— Почему ты оставил священство?

Этот вопрос не понравился Викториусу. Именно его он боялся больше всего. Отчасти из-за того, что ответ на него было очень долго и трудно объяснять.

— Это очень долго и трудно объяснять, мам. Давай не сейчас.

— Что с тобой происходит?

— Ничего, я потом все расскажу. — нужно было заканчивать этот нудный и бессмысленный разговор. — Давай только не сейчас, я еще не проснулся.

— Я заеду к тебе после работы.

— Хорошо.

— Все в порядке?

— Да.

— Я приеду.

— Да, да, обязательно. Все. Пока.

Мама не успела сказать слова прощания, а телефонная трубка уже лежала на рычаге.

Викториус прошел в комнату, лег на неубранную до сих пор постель, и, взяв в руки маленький серебреный крестик, принялся его разглядывать, рассуждая о значении данного религиозного атрибута в своей жизни. Он лежал так какое-то время, вспоминая прошлые года, и в противовес им — недавнюю ночь и сегодняшний день. Он размышлял также о будущем, уделяя этому даже еще больше внимания. Его пугало будущее. Его пугало настоящее. Но сейчас он хотел сделать вызов своим страхам. Он хотел быть абсолютно свободным. Он был невероятно зол и безрассудно сильно желал как-то выразить это. Если бы он пошел на компромисс с Чьей-то высшей волей, противореча своим желаниями и амбициями, ему было бы обидно, что его злость так и не была реализована. Ему было бы обидно, что его злость ни для кого не является важной, и, самое главное — ему было бы обидно, что его злость навсегда так и осталась никем незамеченной. И это перекрывало всякий страх и чувство разумного опасения в своих действиях.

— В конце концов, какая разница, окажусь я в аду днем раньше или днем позже. Это разве имеет значение в свете такого явления, как вечность? — заключил он, пристально вглядываясь в распятие.

Викториус встал, зажимая крестик в руке, и направился в ванну. Он закрыл дверь, заткнул пробкой слив, и медленно раскрутил два крана с горячей и холодной водой, установив термодинамическое равновесие. Затем он взял с полки бритвенный станок и вытащил из него лезвие. Потом он залез в ванну, и принялся психоделически наблюдать за тем, как она наполняется прозрачной, с оранжевым оттенком, жидкостью. В нужный момент он предусмотрительно закрутил краны, что бы в самое неподходящее время не прибежали соседи снизу. Он посмотрел на маленький серебряный крестик в правой руке и на гладкое холодное стальное лезвие в левой. С чувством жалости, расставания и определенной потери, Викториус положил крестик на мокрое ребро ванны, и взял лезвие в правую руку. С ехидной и самовлюбленной улыбкой он посмотрел на распятие, висящее прямо перед ним на стене, и, послав в его сторону воздушный поцелуй, с силой рубанул себя по венам на запястье. Алая кровь хлынула сквозь поврежденную, но еще живую ткань, и начала смешиваться с водой, окрашивая ее в соответствующий цвет.

Бывший священнослужитель Вселенской Церкви, молодой пресвитер Викториус Малочевский, лежал в ванне, до краев наполненной водой, и истекал кровью, с интересом наблюдая за своим состоянием. Он все больше слабел, ему становилось холодно, а голова сильно кружилась. Он больше не отдавал отчета своим движениям, и постепенно начинал терять сознание. Последнее, что он услышал — это сильные толчки в дверь, последнее, что он смутно увидел — как некий странный молодой человек врывается к нему в ванну.

5.

Одетый в ярко белый просторный, рваный и испачканный кровью, балахон, Викториус стоял на узком деревянном мосту, непонятным образом протянутом через темную бесконечную пропасть. Эта непонятная, ужасающего вида подвесная переправа была настолько ветхой, что в воздухе отчетливо ощущались запахи гниения древесных волокон, а многочисленные дыры и сломанные доски в некоторых местах вселяли уверенность страха и отсутствия каких-либо шансов добраться до хоть сколько-нибудь твердой поверхности. Викториус, совершенно не понимая того, как и, собственно говоря, где он оказался, как можно сильнее вцепился руками в дряхлеющие распускающиеся веревки, и огляделся по сторонам. Его удивленному взору открылась невероятно странная и не особо обнадеживающая картина. Вокруг не было ничего — только все проникающая темнота, ощущаемая физически рецепторами кожи, как будто не являющаяся следствием отсутствия света, а, наоборот, являющаяся причиной отсутствия его. Освящаемый непонятным образом, деревянный подвесной мост раскачивался на усиливающемся с каждой минутой ветру, заставляя без каких-либо сомнений поверить в возможность перевернуться на нем. Над головой священника раздались чьи-то животные пронзительные крики, заставившие его содрогнуться всем телом и начать метаться по сторонам. Чувствуя невероятно бешеное биение собственного сердца, Викториус медленно сел между двумя дряхлыми веревками и посмотрел наверх. Сливаясь с темнотой, и большинство времени оставаясь незамеченными, вокруг моста кружили какие-то странные серые существа с зелеными глазами, костлявыми полупрозрачными крыльями и длинными блестящими когтями на задних и передних лапах. Тяжело дыша и почавкивая слюной, они летали в поисках добычи и, как видно, нашли ее.