Стивен Кинг - Скрёб-поскрёб Страница 4

Это не галлюцинация. Причем тут галлюцинация? Он видел крошечную капельку воды на ногте, клочок белой пены под ним… мыльной пены, почти наверняка мыльной. Ви, справив нужду, всегда мыла руки с мылом.

Однако, может, это и галлюцинация. Все возможно. Да, ты видишь воду и мыльную пену, но разве они могут быть плодом твоего разыгравшегося воображения? И, послушай, Говард, если тебе все это не привиделось, то что, черт побери, происходит в твоей ванной? Как вообще попал сюда этот палец? И почему Ви его не увидела?

«Тогда, позови ее… немедленно позови ее сюда, скомандовал внутренний голос, но тут же отдал другую команду, прямо противоположную. — Нет! Не делай этого! Потому что, если ты будешь видеть этот палец, а она — нет…»

Говард закрыл глаза и на мгновение перенесся в мир, где существовали лишь вспыхивающие красные звезды да его отчаянно бьющееся сердце.

Открыв глаза, он нашел палец на прежнем месте.

— Кто ты? — прошептал он, едва шевеля губами. — Кто ты и что ты тут делаешь?

Палец немедленно прекратил ползать по фаянсу. Поднялся, качнулся… нацелился на Говарда. Тот отступил на шаг, прижал руки ко рту, чтобы подавить рванувшийся из горла крик. Ему хотелось оторвать взгляд от этого отвратительного пальца, торчащего из сливного отверстия раковины, хотелось повернуться и выскочить из ванной (наплевав на то, что подумает, скажет или увидит Ви)… но его словно парализовало и он не мог оторвать глаз от этой розовато-белой единички, которая очень напоминала перископ.

А потом палец согнулся во второй фаланге, коснулся фаянса, вновь заскреб по нему.

— Гоуви? — позвала Ви. — Ты там не утонул?

— Уже иду! — неестественно радостным голосом отозвался Говард.

Смыл водой единственную капельку мочи, упавшую в унитаз, двинулся к двери, по широкой дуге огибая раковину. Однако, поймал свое отражение в зеркале: огромные глаза, белая, как мел, кожа. Ущипнул себя за щеки, прежде чем покинуть ванную, которая в течение одного вечера вдруг стала самым ужасным и непредсказуемым местом из всех, куда заносила его жизнь.

Когда Ви вышла на кухню, чтобы посмотреть, почему муж до сих пор не в постели, она увидела, что Говард смотрит на холодильник.

— Чего ты хочешь? — спросила она.

— «Пепси». Пожалуй, спущусь в магазин и куплю бутылку.

— После трех банок пива и целого блюдца мороженного? Ты лопнешь, Говард.

— Нет, не лопну, — ответил он. Хотя чувствовал, что так и будет, если не удастся опорожнить мочевой пузырь.

— Ты уверен, что нормально себя чувствуешь? — Ви критически оглядывала его, но тон стал мягче, в нем чувствовалась искренняя забота. — Ты ужасно выглядишь. Ужасно.

— Знаешь, на работе носится какая-то простуда. Возможно…

— Я принесу эту чертову газировку, если тебе действительно хочется пить.

— Нет, не принесешь, — торопливо возразил Говард. — Ты же в ночной рубашке. А я… я надену пальто.

— Когда ты в последний раз проходил диспансерное обследование, Говард? Это было так давно, что я уже и забыла.

— Завтра я посмотрю, — он прошел в маленькую прихожую, взял пальто. — В страховом полисе наверняка есть отметка.

— Обязательно посмотри! А раз уж тебе неможется и ты действительно хочешь идти в магазин, возьми мой шарф.

— Ладно. Хорошая идея, — надевая пальто, он встал к ней спиной, чтобы она не заметила, как дрожат его руки. А обернувшись, увидел, что она исчезла в ванной. Подождал несколько мгновений, ожидая истошного крика, потом услышал, как в раковину потекла вода. По доносившимся звукам понял, что Ви чистит зубы, в привычной для нее манере: con brio.

Еще какое-то время постоял, обсасывая предложенный рассудком вердикт: «Я теряю связь с реальностью».

Терял он эту связь или не терял, на первый план выступало другое: если он в самом скором времени не отольет, его ждали пренеприятные последствия. Но хоть эту проблему он все-таки мог решить, что вселяло уверенность. Говард открыл дверь, уже перенес ногу через порог, но вернулся, чтобы взять шарф Ви.

«И когда ты намереваешься рассказать ей о последних невероятных приключениях, которые выпали на долю Говарда Милты?» — вдруг полюбопытствовал внутренний голос.

Говард вышвырнул из головы эту мысль и сосредоточился на том, чтобы аккуратно запихнуть шарф под лацканы двубортного пальто.

Квартира, в которой жили Говард и Виолет, находилась на четвертом этаже девятиэтажного жилого дома на Хаукинг-стрит. По правую руку, в полу-квартале, на углу Хаукинг-стрит и бульвара Куинз, минимаркет Лаксов, работавший двадцать четыре часа в сутки. Говард повернул налево, дошел до торца здания. Здесь от улицы отходил узкий проулок, ведущий во двор. По обеим сторонам проулка стояли контейнеры с мусором. Между ними бездомные и алкоголики зачастую находили ночное прибежище, постелив на асфальт газеты. В этот вечер желающих скоротать ночь в проулке на нашлось, чему Говард очень обрадовался.

Он зашел в зазор между первым и вторым контейнерами, расстегнул молнию и направил на стену мощную струю. Поначалу наслаждение было столь велико, что он буквально вознесся на вершину блаженства, забыв о недавних неприятностях, но, по мере того, как напор струи начал слабеть, в голову вновь полезли нехорошие мысли.

Положение у него было аховое.

Он справлял малую нужду у стены дома, к котором у него была теплая, уютная квартира, нервно оглядываясь через плечо, из опасения, что его кто-то увидит. Любой наркоман или грабитель, мог стукнуть его по голове, раздеть, а то и убить. Но было бы еще хуже, если б его застукали, к примеру, Фенстеры из квартиры 2С или Дэттлбаумы из 3В. Как бы он объяснял свое поведение? И что произошло бы после того, как назавтра это трепло, Алисия Фенстер, рассказала бы обо всем Ви?

Облегчившись, Говард застегнул молнию ширинки, вернулся в входу в проулок. Посмотрел направо, налево, убедился, что улица пуста, проследовал к минимаркету и купил бутылку «пепси-колы» у вечно улыбающейся, смуглолицей миссис Лакс.

— Сто-то вы сегодня бледный, мистел Милта, — посочувствовала ему миссис Лакс сквозь улыбку. — Вам несдоловится?

Будьте уверены, подумал он. Еще как нездоровится, миссис Лакс. Такого сегодня натерпелся страха, а ведь ягодки еще впереди.

— Наверное, подцепил какую-то вирусную инфекцию в раковине, — ответил он. Улыбка вдруг начала сползать с ее лица. И он понял, что ляпнул не то. Я хотел сказать, на работе.

— Одевайтесь потеплее, — улыбка вернулась на прежнее место. — По ладио обесяли похолодание.

— Благодарю вас, — ответил он. По пути домой открыл бутылку и вылил содержимое на тротуар. Поскольку ванная стала запретной территорией, он понял, что надо ограничивать себя в жидкости.