Ольга Грибова - Охотник на вампиров. Глубина Страница 4

Стыдясь собственных мыслей, я поторопился отдать ребенка Эмми. То, с каким трепетом она приняла этот маленький комочек жизни, лучше любых слов убеждало, что малышу не грозит никакая опасность.

Амаранта прошла в глубь комнаты и устроилась в одном из кресел. Мальчик сладко дремал у нее на руках, лишь иногда вздрагивая во сне. После всего случившегося сон был ему просто необходим. Эта идиллическая картина — Эмми сидит, прижимая ребенка к груди, — тронула мое сердце. На какую-то долю секунды подумалось, что это мог быть наш ребенок, но почти мгновенно сладкую иллюзию разрушило воспоминание о том, что вампиры по сути своей ходячие мертвецы, и все функции их организма давно приостановлены. Так что чего-чего, а детей у нас уж точно никогда не будет. Эта мысль неожиданно сильно огорчила меня.

— Что будем с ним делать? — Ксюша пристроилась за спиной Амаранты, внимательно разглядывая ребенка.

Обе девушки склонились над малышом в едином порыве нежности и любви. Эти чувства неожиданно объединили их, несмотря на то что подругами они точно не были.

— Он чудо как хорош, правда? — произнесла Эмми с придыханием, обращаясь к Ксении. Голос девушки был пропитан восхищением.

Действительно, малыш со светло-каштановыми кудрями, курносой пуговкой носа и пухлыми губками был необычайно симпатичен. Впрочем, это свойство всех детей мира. Главная их задача в этом возрасте — вызывать умиление у взрослых. Не перестаю удивляться, как из таких чудесных мальчиков и девочек вырастают алкоголики, наркоманы, рецидивисты и убийцы (список можно продолжать почти бесконечно).

Ксюша что-то ответила Эмми, но я не стал вслушиваться; и так ясно, что девушки принялись увлеченно обсуждать достоинства мальчика. Мужской половине предстояло решить вопрос, заданный Ксенией минуту назад.

— Надеюсь, мы не собираемся брать его с собой? — с явным ужасом в голосе поинтересовался Дима. Не то чтобы он не любил детей, просто его любовь зависела от расстояния: чем оно больше, тем сильнее чувства. Брат ненавидел сложности, а дети — это всегда масса сложностей и проблем.

— Боюсь, мы не можем себе этого позволить.

Ответ папы успокоил Димку, да, впрочем, и меня тоже. И дело не в том, что я, как и брат, боюсь трудностей. Просто не хочется, чтобы мальчик повторил нашу судьбу и стал в будущем охотником. Гораздо лучше, в том числе для его безопасности, будет, если он вырастет в нормальной семье. В таком юном возрасте ребенок вряд ли запомнит сегодняшние события, а значит, у него есть шанс повзрослеть, не подозревая о существовании нечисти.

Что тогда? — поинтересовался я у отца, не спуская глаз с девушек и ребенка.

Оставим его в приюте, — тон папы был безапелляционным.

Эмми и Ксения мгновенно среагировали на его слова, одновременно вскинув головы и посмотрев на нас. Ксюша вступилась за мальчика:

Это не самый лучший вариант. Я наслышана про детские приюты. Там не очень-то здорово.

Его родителей убил демон, с нами он остаться не может. Так что это единственный вариант, а хорош он или нет, уже неважно, — спокойно пояснил папа.

Вдруг у мальчика где-нибудь есть родственники? Мы могли бы их разыскать, — предложила Амаранта.

Отец особенно печально посмотрел на нее, и сразу стало ясно: никого мы, конечно, искать не будем. У нас просто нет на это времени, слишком много дел требуют немедленного решения. И хотя судьба ребенка, несомненно, важна, но поставленные под угрозу жизни многих других людей намного превышают ее ценность. Тем более что мальчик окажется в надежных руках государственной машины.

Эмми догадалась, что ее предложение неосуществимо, и заметно поникла.

Больше мы на эту тему не спорили, но по настойчивой просьбе девушек решили оставить ребенка хотя бы до утра, тем более что в такое раннее время все приюты наверняка еще закрыты. После завтрака девушки долго играли с мальчиком, и по всему этажу разносился счастливый детский смех. Наблюдая за их возней, я невольно заметил, что Эмми смотрит на Ксюшу с плохо скрываемой завистью. Ведь у Ксении когда-нибудь могут быть дети, а Амаранта навсегда лишена шанса стать матерью. Несмотря на свою внешность шестнадцатилетней девочки-подростка, Эмми уже достигла того возраста, когда женщины не на шутку задумываются над такими вопросами. На самом деле ей сорок три года. Конечно, по меркам вампиров она еще совсем ребенок, но для людей это основательный возраст.

Как ни странно, прощание с мальчиком прошло почти без слез. Правда, девушки отказались ехать в детский дом, должно быть, не желая видеть условия, в которых ребенку предстоит расти. Но мы пообещали обязательно сказать заведующему детдомом, что у малыша, возможно, есть живые родственники. Отныне его судьба находилась в руках провидения.

Наверное, цинично таким вот образом складывать с себя ответственность, но был ли у нас другой выход? Уверен, мальчика ожидало гораздо более ужасное будущее, оставь мы его у себя. Судьба ребенка была бы навсегда сломана, в ней не осталось бы места ни для чего, кроме охоты. Никто не посмел взять на себя ответственность по превращению чужой жизни в сплошной кошмар. Порой, если хочешь кому-то добра, правильнее просто отпустить его.

3

Дно

Уже на следующий день после расставания с ребенком мы покинули город. Ксюша отправилась домой. Ее матери требовалась помощь по бару, и та очень настаивала на приезде дочери. Здравый смысл подсказывал, что бар здесь ни при чем. Оксана прекрасно справлялась и в одиночку, скорее всего, она просто тревожилась за дочь. Вдова охотника как никто другой понимала, чем грозит наше общество юному светлому магу. Мы же без особой цели пустились в путь по дорогам необъятной родины. За долгие годы скитаний мы привыкли, что нечисть каким-то непостижимым образом сама находит нас. Куда бы мы ни направились, там обязательно творилось что-то неладное. Лично я ставлю на то, что нечистая сила обитает повсюду, только простые обыватели не способны ее распознать, принимая ее деятельность то за ужасное стечение обстоятельств, то за нелепые несчастные случаи.

— Куда едем? — без особого интереса поинтересовался Дима с заднего сиденья машины.

«Мерседес» летел по автомагистрали со скоростью сто двадцать километров в час. Развалившись на переднем сиденье, я старался ни о чем особо не думать. Такому вре-мяпровождению мешали постоянные вопросы Димы. Возможно, я бы не так сильно раздражался из-за его неумолкающей трескотни, если бы не уверенность, что брату на самом деле глубоко наплевать, куда и зачем мы направляемся.

Отец вздохнул и терпеливо ответил: