Бренда Джойс - Темное обольщение Страница 40

– Прошлая ночь была ошибкой.

Не успела она договорить эти слова, как ощутила, что краска заливает ей щеки. Что поделать! Это был тот самый момент, которого она так страшилась и так ждала. Момент, когда он посмотрит на нее, околдует и отнесет к себе в постель. Но нет, его реакция оказалась совершенно иной. Судя по всему, ее слова его… позабавили.

– Я не хочу говорить про вчерашнюю ночь. Вот это неожиданность!

– Это почему же?

Малкольм откинулся на спинку стула и сложил на груди руки.

– После вчерашней ночи я стал доверять себе гораздо меньше, – произнес он недрогнувшим голосом.

Что касается ее самой, то голова работала медленно, значит, она все-таки выпила лишнего. Серые глаза Малкольма приобрели стальной блеск.

– Не надо, красавица, смотреть на меня с такой жадностью. Я бы доставил тебе удовольствие даже в самый разгар дня, – добавил он уже несколько мягче. – А сейчас на небе яркая луна, и я хочу в тебя войти. Только мне нужно не одно только твое тело.

Клэр ощутила, как ее обдало горячей волной желания, и она едва не соскользнула со стула. Господи, не хватает только грохнуться в обморок.

Она негромко выругалась себе под нос. Последние остатки воли и самообладания упорхнули в окно, словно пташки.

– Оказывается, тебя не так уж трудно распалить, – добавил Малкольм с хитринкой в глазах и улыбнулся. – Я непременно этим воспользуюсь, когда настанет нужный момент.

Клэр судорожно пыталась привести мысли в порядок. Ладонями они схватилась за пылающие щеки. Она прекрасно помнила, что только что поклялась самой себе, что не станет вступать с ним в физическую близость, но сейчас эта ее клятва уже ничего не значила. Значило другое – огонь желания, полыхающий в ее теле, влага, стекающая по внутренней поверхности бедра, сладостное жжение между ног. Самым главным в эти мгновения для нее был Малкольм.

– Между прочим, я передумала, – сказала она. – Это мое право как женщины.

Он явно читал ее мысли, ибо чело его омрачилось.

– Не пытайся соблазнить меня, красавица. Я этого не люблю.

– То есть ты на самом деле не хочешь подняться со мной наверх? – растерялась она.

– Ты слишком много выпила. – Он посмотрел на нее в упор.

Все понятно. Он до сих пор боится, что она умрет в его объятиях.

– Можешь считать себя племенным жеребцом, – с хрипотцой в голосе произнесла она, – но в твоей постели я не умру.

Малкольм пронзил ее недовольным взглядом:

– По-твоему, я считаю, что убил ту девушку своим членом?

Клэр покраснела от его откровенности.

– По-моему, она умерла от разрыва сердца, но я также уверена, что ты несказанно горд своими мужскими достоинствами.

Он рассмеялся этим ее словам – рассмеялся искренне, от души.

– Не волнуйся, мне есть чем гордиться, но та девушка умерла совсем по другой причине. – Его улыбка померкла.

Это новое, серьезное выражение его лица наполнило Клэр дурным предчувствием.

– Я бы все на свете отдала за чашечку кофе, – хмуро сказала она.

– Не знаю, что это такое.

– Это точно. Откуда тебе это знать. Ты смотришь на меня так, будто за моей спиной взвод солдат с автоматами наперевес.

Он потянулся к ней и взял ее руку в свою, чего Клэр никак от него не ожидала.

– Вряд ли тебе захочется узнать правду. Клэр попыталась высвободить руку.

– Знаешь что? Я слегка перепила и чертовски устала. И потому иду спать. Одна… по всей видимости.

Она попыталась встать из-за стола, но он не отпустил ее руку. Ей ничего другого не оставалось, как вновь плюхнуться на скамью.

– В глубине души, – продолжал тем временем Малкольм, – ты уже знаешь правду.

– Это каким же образом?! – воскликнула она и вновь попыталась высвободить руку. На сей раз он ее отпустил. – Не знаю, что ты хочешь мне сказать, но правда эта может подождать.

Сказать по правде, ей стало страшно, зато голова моментально прояснилась.

– Тебе негде спрятаться, красавица, и главное, не ищи спасения в неведении.

От этих его слов ее объял неподдельный ужас.

– Да будь ты проклят!

– Ты хочешь, чтобы я отправился в ад? – изумленно спросил он ее.

– Нет. – Ответ дался ей нелегко.

– Почему ты отказываешься узнать, как устроен этот мир? – произнес он уже гораздо мягче и накрыл ее руку своей ладонью. – Я это знаю, потому что мне все время слышно, как работают твои мысли, но ты почему-то выбираешь лишь те из них, которые тебе приятны. Хочешь не хочешь, а тебе нужно знать правду, Клэр, про Сибиллу и ей подобных.

От волнения у Клэр перехватило дыхание. Одно она знала точно – что не хочет слышать того, что он ей сейчас скажет.

– Просто Сибилла наделена неестественной силой. Вот и все.

Малкольм еще крепче сжал ее руку.

– Она ведь лизала твою кожу. Твое горло.

От омерзения Клэр с криком вскочила на ноги.

– Она извращенка! Вот кто она такая!

– Преступления плоти имеют древнюю историю, Клэр, – серьезно произнес Малкольм и тоже поднялся из-за стола. Судя по всему, отпускать ее он не собирался. – Их источник – Димханаин.

Клэр била дрожь. Господи, этого не может быть! Что может он знать про преступления плоти? Да нет же, может, ведь он только тем и занят, что читает ее мысли! Смерть от физического наслаждения – это результат моральной деградации современного общества. В Средние века такое было попросту невозможно!

– Они убивают Невинных ради собственного удовольствия вот уже тысячи лет. Они делали это задолго до рождения Христа, – с жаром произнес Малкольм.

Она и без перевода поняла, что значит гэльское слово Димханаин.

– Я не верю в дьявола и не верю в демонов! – выкрикнула она.

– И тем не менее и твоя мать, и двоюродная сестра стали жертвами их вожделения.

– Прекрати! Прошу тебя! Они стали жертвами маньяка, одержимого похотью безумца, но все-таки человека.

– Димханаин способны лишить жизни кого угодно. Им ничего не стоит высосать из человека жизнь, высосать всю, без остатка, до самой последней капли. Но физическое вожделение добавляет им удовольствия. Это называется Le Puissance – Могущество.

– Прекрати!

Наконец он отпустил ее руку.

– Ты страшишься ночи, и правильно делаешь, потому что если днем зло прячется по закоулкам, то ночью оно разгуливает на свободе. Вот почему нужно знать правду. Тебе негде от него спрятаться, слышишь, негде!

Клэр изо всех сил залепила ему пощечину. Малкольм мотнул головой, но с места не сдвинулся.

– Твой мир ничем не отличается от моего. Димханаин повсюду, в любом времени, в любом месте, и они жаждут твоей смерти – и моей тоже.

Клэр тотчас утратила дар речи. Ее мутило. Пол под ногами как будто накренился и медленно вращался. Нет, этого быть не может! Ее мир совсем не такой, как мир Малкольма. Он совсем не такой, каким его ей описывает этот самоуверенный тип.