Кристиан Жак - Ночь скорпиона Страница 40

Суденышко Нейт возглавило флотилию. Уаш махнул ей, молодая женщина ответила улыбкой.

Они отчалили на глазах у ошарашенных солдат, предоставленных самим себе и тщетно ищущих способ спастись от наступающей реки.

Как только ее лодка набрала скорость, Нейт извлекла из складок своего одеяния булавку и вонзила ее в поясницу тому солдату, который был на носу. Он перегнулся пополам, потерял равновесие и свалился в воду. Жрица стремительно повернулась и воткнула еще одну булавку второму охраннику в низ живота. Взвизгнув от боли, он тоже согнулся, и молодая женщина ударом ноги сбросила его с суденышка.

Свобода… Наконец она снова обрела свободу!

Вопли ливийцев вернули ее к действительности. Направляя лодку на середину течения, она надеялась набрать скорость и оторваться от преследователей. Однако Икеш повторил ее маневр, а веревки, удерживающие вместе стебли папируса в лодках ливийцев, все никак не хотели развязываться.

Нубиец уже протянул свою длинную руку, чтобы ухватиться за корму лодки беглянки и подтянуть ее к себе. Одураченный верховный военачальник с невиданной ранее жестокостью покарал бы женщину, имевшую наглость его провести!

Глаза Нейт наполнились слезами, когда она представила, какие муки ей придется вынести. Не лучше ли пронзить себе сердце последней, третьей, булавкой?

Пальцы чернокожего великана уже вцепились в борт ее суденышка. Ощутив на себе его хищный взгляд, жрица решила покончить с собой.

Из воды внезапно появились две зубастые пасти и сомкнулись на ногах солдат, находившихся в одной лодке с Икешем. То были крокодилы, охранявшие Нейт в святилище богини. Мотая головами, они растерзали свою добычу. Это неожиданное нападение посеяло панику. Солдаты зашевелились в своих лодках, и некрепкие узлы развязались. Только лодка верховного военачальника осталась невредимой. Призывая своих людей не паниковать, Икеш ухватился за остатки лодки; выжившие последовали его примеру. Все опасались нового нападения крокодилов, однако страшные рептилии последовали за Нейт, которая стремительно уплывала прочь от места крушения множества лодок.

Уаш направил лодку к берегу, и вовремя, так как его лодка начала разваливаться. Икешу, Пити и нескольким солдатам удалось выбраться на сушу из рукава реки, в котором погибло множество ливийцев.

— Проклятая колдунья! — воскликнул Пити. — Она хотела нас всех убить, мой господин!

Верховный военачальник выглядел совершенно спокойным.

— Она обманула меня, но мы с ней еще встретимся.

— И вы позволите мне ее казнить?

— Я сам этим займусь. И она будет умолять меня о смерти!

Почва была мягкой, пористой; вода по-прежнему прибывала.

— Если мы будем идти очень быстро, то у нас есть шансы добраться до укрепления, — сказал Икеш.

— И мы до него доберемся! — отозвался верховный военачальник.

Два крокодила сопровождали лодку Нейт, увлекаемую стремительным течением на север. На этот раз ей удалось сбежать от ливийцев, и она радовалась при мысли, что многие завоеватели наверняка погибли. Несколько долгих минут молодая женщина наслаждалась свободой, обретенной в основном благодаря посланцам богини, не покинувшим ее. Она опустилась на колени и вознесла молитву, восхваляя тайное имя богини — вместилище живительных сил.

Небо затянули тучи, солнце скрылось за ними. Пережив вновь каждое мгновение своего бегства, Нейт преисполнилась уверенности, что верховный военачальник благодаря неожиданной удаче все же спасся, не утонул. Она словно бы увидела его выбирающимся на твердую землю, а потом окруженным спасшимися воинами. Отныне его будет преследовать навязчивая идея: найти ее, поймать и покарать.

Предстоящее путешествие не обещало быть легким: чтобы встретиться с Нармером, она должна была пересечь обширные территории, где ныне властвовали ливийцы, причем в одиночестве и без оружия! Нейт не тешила себя несбыточными надеждами. Она наверняка снова попадет в плен и примет ужасные муки.

Внезапно лодку окутал густой туман. Потеряв ориентацию, Нейт скоро оказалась в конце боковой протоки. Путь ей преградила стена высокой травы. Крокодилов не было видно, зато мангуст богини спрыгнул прямо перед ней с зонтика папируса на землю и побежал вперед, показывая дорогу.

Жрица последовала за ним, уверенная, что он ведет ее куда надо.

Без своего маленького проводника она заблудилась бы в тумане, населенном пугающими звуками и криками охотящихся хищников. Здесь человеку не было места.

Наконец мангуст замер, встал на задние лапки и поклонился. Молодая женщина последовала его примеру.

Из тумана появились три великана с головами соколов — Души Буто.

— Никому не дано пересечь эту границу! — раздался голос настолько низкий, что от его вибраций по телу Нейт прошла дрожь.

Она покачнулась, но все же устояла на ногах и подняла голову, чтобы посмотреть в полыхающие пламенем глаза хранителей священного города.

— Я — прислужница Нейт, богини первичных вод, и я нуждаюсь в вашей помощи.

— Докажи свою сущность!

Жрица сняла с себя материю, служившую ей одеянием, и протянула ее Душам Буто.

— Эта материя — око света, она порождает живые существа, когда богиня произносит семь слов, побеждающих смерть.

Три великана с головами соколов приблизились к молодой женщине, и она почувствовала себя в одно и то же время раздавленной и вознесенной к небу, откуда проливался на землю ярчайший свет. Ощущая в себе силу богини, она осмелилась посмотреть на Души.

— Ты сказала правду, поэтому мы откроем тебе ворота Буто!

32

К удивлению старика, стены Нехена устояли под напором воды: город, покинутый Душами, стал островком посреди огромного озера, раскинувшегося во все стороны под палящим солнцем. Ежедневно Шакал много часов проводил в храме, поклоняясь своим предкам и благодаря их за защиту. В ожидании спада воды осажденные лакомились рыбой и наслаждались покоем. Раненые быстро поправлялись. К самому выдающемуся из них, главе клана Быку, понемногу возвращалась его былая сила.

Северный Ветер, корова и теленок Нармера, за которыми в лагере бережно ухаживали, радовались каждому спокойному дню, а Нармер восхищался тем, как пожилая Аистиха следит за соблюдением правил гигиены, чтобы предупредить распространение заразных болезней. Все помещения в городе систематически обрабатывались обеззараживающими растворами, на стены наносили смесь пива и растертого чеснока. Руки все мыли по нескольку раз в день, а во время утренних омовений пользовались мылом, сваренным из животного жира, соды и извести.