Брэм Стокер - Проклятие мумии, или Камень Семи Звезд Страница 42

Мы оставались в Долине Колдуна до тех пор, пока не скопировали в общих чертах все рисунки и надписи на стенах, потолке и полу. Мы вынесли с собой стелу из ляпис-лазури, выгравированные надписи на которой были заполнены ярко-красной киноварью. Взяли мы также саркофаг и мумию; каменный сундук с алебастровыми кувшинами; столы из гелиотропа, алебастра, оникса и карнеола и подушку из слоновой кости, основание которой покоилось на «ножках», вокруг каждой из которых был обвит урей[9], покрытый золотом. Мы забрали с собой всё, что было в капелле и погребальной камере: деревянные лодки с экипажем и фигурами ушапти и символические амулеты.

Мы сняли лестницы и закопали их неподалеку в песок под одной из скал, которую запомнили на тот случай, если они снова понадобятся. Затем, нагруженные тяжелым багажом, мы отправились в обратный путь к Нилу. Можете мне поверить, что везти ящик с огромным саркофагом через пустыню — задача не из легких. В нашем распоряжении была нехитрая повозка и достаточное количество людей для того, чтобы ее тащить, но казалось, что мы движемся ужасно медленно, ведь нам не терпелось доставить свои сокровища в безопасное место. Самыми неспокойными были для нас ночи, поскольку мы опасались нападения какой-нибудь промышляющей разбоем банды. Но еще больше мы боялись кое-кого из тех, кто шел через пустыню вместе с нами. В конце концов, это были люди с замашками грабителей, без каких-либо моральных убеждений, а в нашем багаже находилось большое количество бесценных предметов. Им, или, по крайней мере, самым опасным из них, было неизвестно, насколько ценными являются эти вещи, но они не сомневались, что мы везем некие сокровища. Мы извлекли мумию из саркофага и на время пути переложили ее для сохранности в отдельный контейнер. В первую же ночь были предприняты две попытки украсть что-нибудь из повозки. Утром двоих мы нашли мертвыми.

На вторую ночь разразилась ужасная буря, на нас налетел один из тех пустынных самумов, которые заставляют тебя ощутить свою беспомощность. Нас с головой засыпало песком. Некоторые из наших бедуинов сбежали до начала бури, надеясь найти убежище, оставшиеся же завернулись в свои бурнусы и просто терпеливо ждали. Утром, когда буря закончилась, мы выкопали из-под гор песка все, что смогли. Мы нашли контейнер, в котором находилась мумия, но он был полностью разбит. Саму же мумию мы, как ни искали, не нашли. Мы все осмотрели вокруг, перекопали все песчаные наносы, но тщетно. Честно говоря, мы растерялись и не знали, что теперь делать, ведь для мистера Трелони привезти эту мумию домой было жизненно важно. Мы прождали целый день в надежде на то, что вернутся бежавшие бедуины: у нас еще оставалась призрачная надежда, что, возможно, они каким-то образом достали мумию из повозки и принесут ее обратно. Той ночью за несколько минут до рассвета мистер Трелони разбудил меня и зашептал на ухо:

— Мы должны вернуться в гробницу в Долине Колдуна. Утром, когда я отдам распоряжение, ведите себя уверенно и не выказывайте сомнения! Если вы хоть раз спросите, куда мы идем, это вызовет подозрения и нарушит наши планы.

— Хорошо! — ответил я. — Но зачем нам туда возвращаться?

Его ответ взволновал меня, затронув в моей душе струны, с которых и так уже готов был сорваться аккорд:

— Мумию мы найдем там! Я в этом уверен! — Затем, предвосхищая сомнение или вопросы, он добавил: — Подождите и сами в этом убедитесь!

И он снова закутался в одеяло.

Арабы были удивлены тем, что мы направились в обратный путь по своим следам, у некоторых из них это вызвало недовольство. Возникли разногласия, и несколько человек нас покинули. Так что мы снова двинулись на восток в уменьшенном составе. Поначалу шейх не проявил особого любопытства по поводу конечного пункта нашего похода, но когда стало очевидно, что мы снова идем в Долину Колдуна, он забеспокоился. Его беспокойство росло по мере того, как мы приближались к своей цели, пока, наконец, у входа в долину он не остановился и не отказался продолжать путь. Он заявил, что дождется здесь нашего возвращения, если мы решим пойти дальше одни. Он будет ждать три дня, но если за это время мы не вернемся, он уйдет. Никакие обещания щедрого вознаграждения не смогли убедить его изменить свое решение. Единственное, на что он согласился, — это найти лестницы и поднести их к утесу. Он сделал это, после чего вместе с остальными участниками отряда направился к входу в долину.

Мы с мистером Трелони взяли веревки и факелы и снова отправились в гробницу. Было видно, что за время нашего отсутствия кто-то здесь побывал: каменная плита, защищающая вход в пещеру, лежала на полу внутри коридора, а с вершины скалы свешивалась веревка. Внутри мы увидели еще одну веревку, которая спускалась в погребальную камеру. Мы посмотрели друг на друга, но не произнесли ни слова. Мы закрепили свою веревку и, как и было договорено, Трелони спустился в шахту первым, а я последовал за ним. Только когда мы оба стояли внизу на дне шахты, у меня мелькнула мысль, что мы, возможно, угодили в какую-то ловушку. Кто-нибудь может спуститься по веревке с вершины скалы и перерезать ту, по которой спустились в шахту мы, чтобы похоронить нас здесь заживо. От этой мысли мне стало жутко, но уже было слишком поздно что-либо делать. Я ничего не сказал. У каждого из нас в руке было по факелу, так что, когда мы шли по коридору и входили в камеру, где стоял саркофаг, света было достаточно. Первое, что бросилось в глаза, — пустота вокруг. Несмотря на богатое оформление, гробница казалась пустой без большого саркофага, ради которого она, собственно, и была вырублена в толще камня, без сундука с алебастровыми кувшинами, без стола, на который ставили утварь и еду для умершего, и без фигурок ушапти.

Ощущение пустоты усиливалось из-за завернутой в бинты мумии царицы Теры, лежавшей на полу на том самом месте, где раньше стоял большой саркофаг! Рядом с ней в неестественных скрюченных позах лежали застигнутые внезапной насильственной смертью трое арабов, сбежавших из нашего отряда. Их лица почернели, а руки и шеи все были залиты кровью, которая текла изо рта, носа, глаз.

На шее каждого были видны уже начинающие чернеть следы руки с семью пальцами.

Мы с Трелони подошли поближе и в ужасе вцепились друг в друга, не в силах отвести глаз от этой картины смерти.

Самым поразительным было то, что поперек груди мумии царицы лежала семипалая рука, белая, как слоновая кость, на ее запястье был виден неровный красный шрам, из которого проступали капельки крови.

ГЛАВА XII

Магический ларец