Татьяна Михайлова - Особый отдел Страница 44

– Ничего не понимаю! Я точно помню – здесь никогда ничего не было – ни черного радиуса, ни красного! Откуда он взялся? И вообще – что это было? – начал, было рассуждать он, но Чалый перебил его:

– Вчера не было, сегодня есть, завтра опять не будет. Какая тебе разница, радуйся, что жив остался. Ты видел, сколько их было? – и рэкс замолчал, рассматривая поле битвы.

– Да радуюсь я, радуюсь. Они бы нас… Ладно, не будем о грустном. Ночевать тут будем, или назад двинем?

Денис лежал на траве, прижавшись щекой к холодным мокрым стеблям – ни говорить, ни думать он не мог. Все случившееся недавно было слишком невероятным, чтобы в него поверить, но трупы заложных не давали усомниться в реальности произошедшего. Призрачные всадники спасли людям жизнь и помогли выбраться назад, в этот ставший таким холодным и неуютным, но все же свой, знакомый и родной мир. Что бы могло случиться с людьми, если бы не так вовремя подоспевшая подмога, лучше было даже не думать.

– Еще чего, да я тут ни на минуту лишнюю не останусь. Уходим, конечно. Денис, ты с нами, или тут останешься? – к Чалому вернулось его обычное холодное ехидство.

Денис молча поднялся, подхватил свой рюкзак. Они двинулись сквозь ночь и туман обратно к коллектору. Шли в полной тишине, говорить не хотелось. Денис плелся, то и дело, спотыкаясь и поскальзываясь – усталость и пережитый страх смерти сделали свое дело, глаза закрывались сами собой. Но чувство близкой еще опасности не позволяло раскиснуть, надо было торопиться как можно скорее выйти из города и вернуться в Озерное. Правда, «прогулялись» они опять впустую, ничего не нашли, но сейчас это почему-то казалось Денису совсем неважным.

– Сейчас сюда толпа народу набежит, кольцо близко, выстрелы, наверняка, там слышали. Здесь скоро ступить некуда будет, – предрекал близкое будущее Чалый, и Денис невольно ускорил шаг. Они добрались до небольшого знакомого мостика, перешли его и остановились. Чалый бросил рюкзак на дорожку и заявил:

– Надо пойти посмотреть, что там делается. Уж больно тихо. Жди нас тут. Хорта держи, мы скоро.

Денис плюхнулся на асфальт, намотал на руку поводок, Хорт немного поскулил вслед уходящим в темноту рэксам, потом улегся рядом с парнем. Сумерки стали совсем непроглядными, толстые стволы старых деревьев торжественно и страшновато высились рядом. Время тянулось очень медленно, звук журчащей под мостом воды убаюкивал, и, чтобы не уснуть, Денис поднялся, подошел к речке и опустил в нее ладони. Вода в ней была ледяной, как и в останкинских прудах и руки быстро свело от холода. Сонливость пропала, и Денис в который раз посмотрел на другой берег – там, едва видимые в сумерках и тумане таинственно и заманчиво чернели полуразрушенные стены старого дома.

– Сидеть, Хорт, охраняй, – прошептал он псу команду и, стараясь ступать неслышно, направился к двухэтажному строению. Даже в туманных сумерках было видно, что дом стал необитаемым уже давно – с крыши свисали остатки металлической кровли, в оконных проемах не было даже рам. Но дому удалось сохранить остатки былого величия – над окнами оставались фрагменты причудливой лепнины, на втором этаже красовалась великолепная кованая решетка балкона. Денис, забыв об осторожности, медленно пошел вокруг дома, разглядывая сохранившиеся детали декора. «Может быть, здесь попробовать покопаться!» – подумал он, и остановился, заметив, что в доме кто-то есть. Несколько окон первого этажа были закрыты ржавыми, почти вывалившимися из стен решетками, и что-то темное, большое и тяжелое двигалось за ними. Рука потянулась к карману, и Денис с ужасом обнаружил, что там пустота – пистолет остался лежать в его рюкзаке. Парень попытался отступить назад, но не смог сделать и шага, он стоял на месте и смотрел перед собой, как завороженный. Та шевелившаяся внутри дома тьма выползала из окна через решетку, ее ржавые прутья даже скрылись на мгновение из вида. Черное даже в тумане и мраке облако колыхалось теперь перед Денисом, не делая, впрочем, больше никаких движений. Зажмурив на мгновение глаза, Денис снова открыл их и увидел перед собой страшного бородатого мужика, одетого, словно бомж. «Заложный» – мелькнула мысль, но, приглядевшись, Денис понял, что не прав. У «бомжа» не было белых неподвижных глаз – лицо стоявшего перед Денисом человека разглядеть было невозможно, оно оказалось полностью закрыто густой гривой давно нечесаных волос. Тут голова его поднялась так, словно ее дернули за волосы на затылке, и нечто, стоявшее перед Денисом, заговорило:

– Не здесь, не здесь, под башней на рву ищи! Там лежат, где костер горел, где зола каменная, угли остыли! Ищи, там волхвы ждут, тебе ножи отдадут, дальше укажут. Камень белый на засечной черте спрятан, один остался. Люди засечную черту стерли, строили здания всюду, высокие здания, низкие здания, одно за другим. Земля не выдержала, проломилась, камни исчезли, теперь не найти их, все сметено, все сгинуло.

При словах «волхвы» и «белый камень» Денис вздрогнул – именно об этом говорила останкинская ведьма, а этот «бомж» не просто повторил ее слова, он словно уточнял, где именно нужно искать то, что им нужно! Значит, и в самом деле ножи существуют, надо просто понять, где! Правда, сказанные «бомжем» слова о том, что волхвы ждут их, заставили Дениса мысленно поежиться оттого, что предстояла новая встреча с тем, что не относилось к миру живых. Но для начала убежище этих волхвов нужно было еще найти… Едва Денис подумал об этом, как стоявшее перед ним существо прогудело:

– Прости меня, добрый человек! – и отступило в сторону сначала на шаг, потом еще на один. И двигался «бомж» тяжело, еле переставляя ноги, Денису даже почудился металлический лязг. Он опустил глаза и увидел прикованную к ноге бородатого мужика ползущую за ним по земле тяжеленную цепь. Тот же, продолжая невнятно бормотать себе под нос, медленно уходил в глубину парка. Видение исчезло, и Денис смог, наконец, придти в себя – призрак ушел, не тронув его, только попросил за что-то прощения. Денис пошел обратно к мосту, размышляя на ходу о том, что призраки, оставшиеся в городе, теперь стали добрее к людям, чем его новые «жители» и готовы не просто помогать, но и защищать живых. Денис был уже возле моста, когда что-то тяжелое упало позади, заставив обернуться. Он замер на месте, готовясь рвануть вперед при первых же признаках опасности, но все было тихо. «Белка?» – почему-то подумал Денис и собрался двинуться дальше, как за спиной раздался едва слышный в могильной тишине парка шорох. Денис, не задумываясь, пригнулся, и что-то тяжелое пронеслось над тем местом, где только что была его голова. Не понимая, что происходит, Денис попытался отбежать в сторону, но что-то с силой ударило его лицо, и в тот же миг кто-то схватил его под колени и рванул вперед. Денис упал на спину, быстро откатился в сторону и попытался вскочить на ноги, но не успел – от удара голова будто раскололась пополам, перед глазами замелькали яркие желтые круги, и Денис почти потерял сознание от боли. Ему быстро запихали в рот кляп, тут же, перевернув на живот, заломили назад руки и связали их за спиной. Денис попробовал вырываться, но, получив несколько сильных ударов в живот, перестал сопротивляться. «Кто это?» – билась в голове Дениса одна-единственная мысль, пока его куда-то тащили сразу два человека. Они сделали все очень быстро и не произнесли при этом ни слова – все действия захватчиков были давно доведены до автоматизма. Голова разламывалась, одновременно болела переносица и разбитый затылок. Дышать через кляп было очень трудно, и скоро Денис начал задыхаться. Он забился от кашля в руках тащивших его людей и те, видимо поняв, что с пленником что-то происходит, бросили его на траву. Кто-то пинком перевернул Дениса на спину, рывком за воротник куртки заставил сесть, и в лоб парню уперся холодный тяжелый ствол пистолета.