Вера Крыжановская-Рочестер - Два сфинкса Страница 44

В первые минуты гнева у нее явилась мысль просить помощи у Аменхотепа, и она бросилась во дворец мага, но там ей сказали, что Асгарта уехал на неопределенное время. Молодая девушка вернулась домой взбешенная и обескураженная. Мрачная и задумчивая сидела она в своей комнате, когда к ней вошел Рамери. При первом же взгляде на бледное и взволнованное лицо молодого человека Эриксо поняла, что настала минута решительного объяснения. Не отвечая на поклон и не протягивая ему руки, молодая девушка облокотилась на пурпурные подушки и смерила Рамери сверкающим взглядом. Молодой человек еще больше смутился. Идеальная красота Эриксо всегда производила впечатление на его чувство, но сердце оставалось холодно. После минутного колебания Рамери сказал решительным тоном:

– Прости меня, Эриксо, за то горе, которое я причиню тебе, но мой долг объясниться с тобой.

– Это предисловие означает, конечно, что ты меня не любишь и желаешь вернуть свободу? – ледяным тоном заметила молодая девушка. – Если дело только в этом, то не беспокойся: я охотно отказываюсь от твоей лживой любви и от твоих лживых обещаний. Конечно, уж я не помешаю тебе бежать за грязной христианкой, которая предпочтет тебе своего распятого Бога. Впрочем, это твое дело. Я не хочу только, чтобы ты воображал, что я буду ползать в пыли, выпрашивая твою любовь.

– Это гнев внушает тебе такие злые слова. Прости меня, Эриксо! Я глубоко виноват перед тобой, но ты сама знаешь, что сердцу нельзя приказывать.

Эриксо скрестила руки и умолкла, но в глазах ее горело пламя смертельной ненависти.

– Будь рассудительна и спокойно оцени положение, какое может дать тебе судьба. Тебе может предстоять более блестящая и счастливая жизнь, чем та, какую мог предложить тебе я, – умоляющим и убедительным тоном продолжал Рамери. Галл любит тебя. Патриций молод, красив и занимает высокий пост, открывающий ему путь к высшим должностям в государстве. К ногам любимой жены он сложит свои богатства, положение и всевозможные земные наслаждения.

– Не утомляй себя перечислением всех преимуществ любви Галла, – хриплым голосом перебила Эриксо. – Я их знаю и ценю по достоинству. Благодарю тебя за добрые советы, которыми я не премину воспользоватьсял чтобы не стеснять тебя. Если же ты сделаешься в угоду Валерии христианином, и оба вы будете иметь удовольствие служить завтраком для диких зверей, я не упущу случая присутствовать на таком интересном зрелище, – насмешливо прибавила она.

Рамери нахмурил брови.

– Валерия никогда не будет христианкой! Но если бы она даже и была ею, она ради меня откажется от своей нелепой веры.

– А! Ты считаешь себя неотразимей их Бога? В таком случае желаю тебе успеха – и прощай!

Молодая девушка сделала энергичный жест рукой. С опущенной головой и тяжелым сердцем Рамери повернулся и вышел из комнаты. Тяжелое предчувствие приближающегося несчастья сдавило ему сердце.

Оставшись одна, Эриксо вскочила с дивана и как тигр в клетке стала бегать по комнате. Затем, упав на ковер, она разразилась конвульсивными рыданиями. Когда первый приступ горя, ярости и ревности прошел, молодая девушка легла на софу и отдалась глубоким размышлениям…

Оставалось темным только следующее: с согласия Галла или нет он предлагал ей в мужья легата и так открыто говорил о своей любви к Валерии?

Молодая девушка позвала свою рабыню Горго и приказала одеть себя. Когда настало время, в которое Галл обыкновенно выходил к завтраку, Эриксо вышла в залу, где стояли сфинксы, села на скамейку и погрузилась в такую глубокую задумчивость, что не слышала даже шагов легата, который при виде ее остановился как очарованный. И действительно, Эриксо была очаровательна в этой грустной позе, полной мрачной меланхолии. Костюм ее отличался рассчитанной простотой.

– Отчего ты задумчива и печальна, Эриксо? – спросил, наконец, Галл, подходя к ней.

– Потому что красота не всегда дает счастье и что можно служить предметом восхищения и, в то же время, быть покинутой и одинокой, – с горечью ответила молодая девушка.

Легат тотчас же сообразил, что между ней и Рамери произошло объяснение. Быстро наклонившись к ней, он сказал:

– Может быть, ты ищешь счастья там, где не можешь найти его?

– Ты прав! Я искала его в сердце неблагодарного. Тем тяжелее для меня сознание, что я одинока на свете.

– От тебя самой зависит, Эриксо, быть или не быть одинокой! Ты слишком женщина, чтобы не чувствовать, что я люблю тебя больше жизни и что я не знаю большего счастья, как украсить твою жизнь.

Горькая и насмешливая улыбка скользнула по губам молодой девушки.

– Ты вечно забываешь, патриций, что ты женат! Куда ты денешь свою жену, чтобы дать мне то счастье, какое обещаешь? Если ты думаешь, что я соглашусь быть твоей игрушкой, что я приму плату за свою красоту – ты ошибаешься! Я никогда не войду в дом мужчины иначе, как в качестве его законной жены.

– Клянусь тебе всем, что для меня свято, я никогда не имел такой низкой мысли! Я хочу иметь тебя женой и надеюсь, что своей любовью, постоянными заботами и всеми наслаждениями, которыми усыплю тебя, я заставлю позабыть тебя тяжелые воспоминания детского сна.

Эриксо, казалось, была тронута и взволнована.

– Но как ты расстанешься с Валерией?

– Благодаря ее бегству, я уже расстался с ней. Закон дает мне право прогнать ее – а развод не более, как простая формальность.

– Тебе известно, что Валерия любит Рамери?

– Да – и пусть любит на здоровье. Наш брак был семейным делом, в котором наши сердца не принимали никакого участия. Но раз ты коснулась этого вопроса и, притом с таким спокойствием, я доверяю тебе, что мы условились с Рамери и что он поможет мне избежать публичного скандала. Когда же я выполню все формальности, – мы обвенчаемся с тобой.

– В таком случае желаю, чтобы он как можно скорей нашел свою прекрасную христианку, – сказала с кокетливой улыбкой Эриксо. – Только я боюсь, что ее будет очень трудно найти. Эти сектанты, говорят, очень хитры.

– Чтобы лучше их обмануть, Рамери притворится, что принимает их веру, – сказал со смехом Галл.

Затем, обняв Эриксо за талию, он прибавил:

– Теперь, прекрасная моя невеста, – подари же мне поцелуй.

Молодая девушка не оказала никакого сопротивления, когда легат страстно поцеловал ее в губы. После непродолжительной дружеской беседы они расстались, решив хранить пока все в тайне. Получив таким образом все нужные ей сведения, Эриксо начала обдумывать план действий. Она решила во что бы то ни стало помешать встрече Рамери с Валерией. Валерия должна умереть. Только тогда она будет спокойна и может завоевать снова сердце Рамери. Необходимо было проникнуть в лагерь христиан, а это-то и было самое трудное.