Dok - Ночная смена Страница 47

— По человечески — алкоголь пока не пить, острое не есть. Овощи, фрукты — чтоб была клетчатка. В сортир — каждый день и лучше в одно и то же время. В день пешком проходить не меньше 5 километров. В аптеке взять противогеморроидальные свечки — хоть анузол, хоть неоанузол — что есть. И пихать по свечке себе в задницу раза два — три в день. Долго не сидеть, каждый час вставать и минут пяток походить, размяться. Задницу мыть прохладной водой. От этого узлы сокращаются. Ну и руки потом тоже мыть. И к новой докторше обратиться. Я ее завтра предупрежу.

— Как же без алкоголия-то?

— Вправишь шишки обратно, перестанут выбухать и болеть — опять будет можно.

— Вот это правильно. Ну что, по граммульке за знакомство?

Вот и лечи таких. Но почему бы и не принять? Настроение — хоть песни пой, а алкоголь всегда усиливает настроение. Именно не улучшает — а просто усиливает. Если грустно — то от алкоголя станет вообще — в петлю лезь. А если хорошо — вот тогда будет полный праздник.

Садимся и принимаем по граммульке. Закусь у мичмана — самая подходящая для геморроя — колбаса копченая, хлеб серый, и лимон офицерский — то есть лук репчатый.

С удовольствием от процесса режу закуску штыком от СВТ.

— Вот вылечусь от этого сраного геморроя — подарю тебе саблю! Без балды!

— Будешь так пить — не вылечишься!

— А я брошу. На период лечения. Ну — со свиданьицем!

Посреди отдыха звонит мой мобильник. Братец на связи.

— Але?

— Дарова! Как дела?

— Сижу, пью водку с мичманом, который мне кучу оружия выдал. В Кронштадте.

Собрали у кого были военные билеты — и комендант разрешил вооружить военнообязанных. Я и на тебя получил — твой билет у меня. Из квартиры все документы забрал.

— Это здорово! А мы тоже отличились.

— И?

— Сидели с этими кроссвордами. Заклинило на " Матрос, снимавший вражеских часовых при помощи лассо-аркана". Стали перебирать всяких этих Хорнблауэров- не лезут. Всего пять букв. Мучились, мучились. Взяли потом следующий номер — а там в ответах "Кошка". Ну забыли, что матрос Кошка под Севастополем так французов обижал.

Подумали — а мы то чем не кошки! Мишка так воодушевился, что пошел, взял такую трехметровую проволочную херь — ею прозектор сток канализации прочищал, если забивался — сделал из этой хери практически лассо — ну а потом мы аккуратно стеклышки из рам вынули, этой петлей поелозили — и Мишка зацепил прозектора, хоть и вслепую возился — правда прозектор уже вроде шевелиться начал. А там Мишка его подтянул к решетке и я — поздравь — из Мишкиного "Макарова" одним патроном прозектора упокоил. Череп-то у покойного сильно изменился — я его сейчас вскрою, потом сообщу что да как.

А потом мы так расхрабрились, что Мишка с арканом и я с пистолетом вылезли на улицу. Знаешь, воздух на улице все — таки по-другому пахнет…

Ну, так вот — по крови на снегу нашли Гутковского — он недалеко ушел после того, как обратился — и Мишка оказал начальнику бывшему последнюю услугу последним своим патроном.

Теперь правда горюет — говорит, что если нынче поймает Золотую рыбку, то нет пока первого желания, исполнилось уже. А у меня теперь свой ПМ. Наследство так сказать. Патроны поделили.

А когда мы уже к моргу шли нам на выручку Михин папаша приехал с соседом — у обоих двустволки. Так они все трупы сложили под окна морга — сидят в засаде на живца ловят. Или на мертвеца теперь правильнее сказать? Один бомжик из беглых как раз вернулся — они его и приняли. Хотя вроде холодно — а ходит засранец. И еще какой-то левый зомби приперся. Так что возможно к утру тут навалят кучу упокоенных.

— Здорово! Рад за вас — и с Михой тебе повезло. Мы за вас сейчас выпьем!

— Ты лучше за нас поешь. А то мы вынужденно постимся.

— И поем. Ну, до связи!

— Живи долго, а я вскрывать пойду.

Уф! Камень с плеч.

Даже страшновато становится — больно уж все удачно получается. Утешаю себя тем, что на фоне ТАКОЙ катастрофы, которая нас всех постигла — эти мелкие удачки настолько крошечны, что смешно говорить.

Мичман оказывается интересным рассказчиком и травит кучу баек. Воспрял, воспрял, видно. Теперь опять орел. Все девки наши!

Уже приговариваем остатки водовки, когда приезжает, судя по звуку мотора, этакий зомбогрузовик. Лицезрею Николаича и двух МЧСников. На погрузку прибыли.

Николаич фигеет от кучи оружейных ящиков, а глянув ведомость фигеет еще больше. Мне это приятно видеть.

— А я уж тебя убить хотел — говорит Николаич мичману — а ты гляди-ко реабилитировался!

— С людями надо по-людски — наставительно отвечает мичман. — Подписывайся!

— Сейчас — приму — распишусь.

— Да знаю я — погрузишь — и Ванькой звали. Смотри здесь.

Парни из МЧС напоминают бедных детей у елки в богатейском доме. Глаза-то разгорелись.

Николаич, однако, службу знает. Подумав недолгое время, отбирает два Нагана и один ППС. Добавляет кобуры. Два магазина — рожка. Потом, сверяясь с маркировкой, вытягивает шесть коробочек с револьверными патронами и десять — с тэтэшками — для ППСа.

Записывает на замурзанном и мятом листе бумаги что-то вроде расписки, заносит туда номера стволов и в торжественной обстановке вручает ППС и оба револьвера нашим извозчикам.

Водила правда пытается выцыганить другой ствол, но тут неожиданно для меня влезает мичман:

— Штченок! Наган самая безотказная штуковина! Из того, что я тут выдал одноручного — самая мощная, точная и дальнобойная. Или тебе генеральский ТК нравится?

— Ну дык в ТТ — 8 патронов.

— Еще раз — штченок! Сейчас возьми машину и сними смазку. А потом я тебе пкажу, что это за зверь!

Николаич сверяет, пересчитывает, вынимает то один, то другой ствол. Раскраснелся и видно, что доволен. Но мне кажется, что и его начинает обуревать тот самый земноводный зверь. Ясно же, что придется делиться — вроде ж майор — начвор.

Но если ему так все отдать, то неизвестно чем это повернется. Пока мы все потрясены случившимся, но как только ситуация стабилизируется — угасшие пока противоречия вспыхнут снова. И тут нельзя допустить, чтоб твои силы оказались слабее… Будем потом за десяток патронов на коленках ползать. Но и зажимать все под ноготь — глупо. Тут мы друг от друга зависим. Опять же оружие настолько разношерстно, что голову сломать себе легче легкого. Дольше всего Николаич рассматривает эти загадочные карабины Лебеля. Работает затвором, проверяет магазинную пружину. Металлическая пластина под рукоятью напоминает те винтовки, с которыми перед 1 Мировой войной бегал французский Иностранный легион.