Антон Чигуров - 23.35 Страница 5

Кабинет руководителя отделения находился в том же здании, где и непосредственно щит, являющийся рабочим местом Вадика. Он всё-таки немного струхнул и сперва зашёл на щит, поприветствовать смену. Первым кого Вадик увидел, был Анатолий Петрович, он стоял посреди большого помещения, и, сложив руки на груди, по всей видимости, изучал белую стену впереди себя. Вадик усмехнулся про себя, философ, чтоб его. Он постарался, как можно тише пройти за длинный ряд шкафов, за которым находились личные сейфа и непосредственно телевизор, который по понятным причинам не включали в утренние смены. Все остальные, наверное, там и были, кроме, пожалуй, начальника смены. В утренний смены он должен был находиться у себя в кабинете, а на щите появляться только в случае производственной необходимости. Проскочить не получилось, Петрович заметил его и резко повернулся.

– Ага! Готов? – улыбаясь во весь, рот спросил он. – Я чувствую, что ты сегодня сдашь.

– Здесь наши мнения расходятся, в абсолютно разные стороны, – быстро ответил Вадик и юркнул за спасительные шкафчики. К счастью там никого не оказалось.

Вадик открыл сейф и уставился на его содержимое, как будто в последний раз. Кружка, которую он вчера благополучно забыл помыть, несколько пакетиков чая, остатки сахара. Несколько журналов со сканвордами, ничего нового он не увидел, да и не собирался, просто, уже сам того не замечая, он старательно продолжал оттягивать час икс. Интересно, где Эдик и таинственный киповец. Ну первый наверняка нашёл свободные уши и балаболит, повествуя о своей вчерашней попойке, наделяя рассказа фантастическими подробностями о количестве выпитого. Ну а киповец так и не собирается, по-видимому вылазить из своей каморки, что ж, по крайней мере не приходится выслушивать пустотелых наставлений. Вадик тяжело вздохнул и закрыл сейф, пора.

– Здравствуйте, Владимир Владимирович, – голос предательски дрожал, а рука подло вспотела. Вадик надеялся, что руководитель отделения не протянет ему руку в знак приветствия, не хватало ещё, что бы он видел, насколько Вадик волнуется. Но он, конечно, сделал всё как можно хуже. Мало того, что пожал влажную ладонь Вадика, так ещё и рукопожатие затянулось, хотя это Вадику вполне могло и показаться.

– Привет, привет. Проходи, – на первый взгляд он полнее милый человек, Эдику, конечно, виднее, он всё-таки сдавал ему экзамен. Но к каждому сдающему и отношение подобающее. – Уже готов сдавать?

Вадик чуть не сказал правду, но вовремя спохватился и просто кивнул. Соврать всегда легче молча.

– Ну, что я могу сказать… – Владимир Владимирович посмотрел на часы. На правой руке отметил Вадик, вероятно, что левша. – На то, то бы собрать комиссию уйдёт не меньше получаса, так, что у тебя ещё есть время всё спокойно ещё раз повторить. И я думаю, около десяти можешь подходить. Идёт?

Можно подумать Вадик ответит, нет, меня не устраивают ваши условия, начальник. Я хотел бы предложить не устраивать никакого экзамена, просто начать мне платить премию и всё.

– Само собой, – неискренне согласился Вадик. – Успею ещё раз по конспектам пробежаться.

– Вот и замечательно, – он прямо таки светился от радости, или от предвкушения очередной жертвы. Через час причина станет известна. – Через час мы тебя ждём. Не задерживайся.

– Постараюсь, – отшутился Вадик и повернулся в сторону выхлда.

Выйдя в коридор, Вадик провёл рукой по лбу. Рука оказалась мокрой, вот же неприятность какая, надо же так… Плохо, если Некрасов заметил, не смертельно, но хорошего мало. Вадик вернулся на щит, идти всё равно было больше некуда. Там он попросил оставить его в покое на этот последний час. Но Петрович всё же успел вставить, что Вадику не стоит волноваться, экзамен дело уже почти прошлое, что ему сейчас необходимо сосредоточиться на чём-нибудь другом.

– Главное, не бойся и отвечай, как считаешь нужным, каким бы это глупым не казалось.

Вадик уже просто махнул рукой, и, достав тетрадку, удалился к большему окну, возле которого, как правило, собирались всей сменой покурить в начале работы и в конце. Сейчас там никого не было, лишь стояли несколько табуреток, Вадик опустился на одну из них, на другую положил ноги, предварительно сняв ботинки. Он открыл пресловутую тетрадку наугад и принялся старательно читать, пытаясь поглотить информацию, время, от времени поглядывая на часы. Вот бы время бежало также быстро, когда ждёшь чего-то нужного в данный момент. Так нет же, сейчас совершенно незаметно пронеслись сорок пять минут после разговора с Владимиром Владимировичем, осталось каких-то четверть часа до полнейшего опозоривания несчастного стажёра. Интересно, а почему Некрасова нет никакого прозвища, обычно за глаза подчинённые как-то называют своё начальство, как правило, совсем не лестно. А тут только по имени отчеству, не иначе. Страх или уважение, боязливое преклонение, вот как. За такими вот рассуждениями и пролетели эти самые последние пятнадцать минут. Впервые за год Вадик пожалел, что бросил курить, сейчас бы перед экзаменом пару сигарет втянуть, это хоть немного бы успокоило, но обещал самому себе, а такое обещание нужно держать, самообман штука гадкая. Интересно, а то, что он сейчас идёт сдавать этот экзамен, это не самый ли что ни на есть самообман. Вадик зашёл за шкафчики и убрал тетрадку в сейф, на дверце сейфа было приклеено маленькое зеркальце, наследство бывшего хозяина. Его, кстати уволили, за появление в нетрезвом виде. Поговаривают, что он чуть ли не полз через заводское КПП. Так что наследственность у сейфа не совсем добрая, но Вадик искренне верил, что душа сейфа перерождается с каждым новым хозяином. Вадик мельком взглянул в зеркальце, вроде нормально выглядит, но на всякий случай провёл руками по волосам. Они у него непослушные, для верности надо лишний раз пригладить, чуть-чуть подольше не встанут дыбом от вопросов, что приготовил ему Некрасов.

– Тебя обматерить как следует? – спросил невесть откуда взявшийся Эдик. – Ты знаешь, это я всегда запросто…

– Нет, спасибо, – покачал головой Вадик. – Попробую обойтись без твоей помощи, но за предложение спасибо.

– Твоя воля, – Эдик поднял руки. – Знай только одно, мы ждём тебя с хорошими новостями и желательно с тортом, который ты всегда можешь купить в заводской столовой, а на сдачу взять чай! – последнюю фразу, начиная с торта, Эдик произнёс как заправский актёр из рекламы средней паршивости.

Вадик улыбнулся, Эдик похлопал его по плечу:

– Особо не напрягайся, мы ещё пару недель без тортика выкрутимся как-нибудь. Так что не горюй, если завалят. Почти никто с первого раза не сдаёт.

Успокаивают, заранее. Вадик горько усмехнулся про себя, значит, точно у него шансов нет. Они то ещё не знают, что он практически ничего не учил, да что там учил, тот процесс, что он каждую смену совершал над тетрадкой, вряд ли можно отнести к разряду интеллектуальных. Так ничего и, не ответив Эдику, он вышел со щита и отправился прямиком к кабинету руководителя отделения. Как бы ему хотелось, что бы Некрасов сообщил вдруг ему, что сегодня экзамен никак провести не получится. Или комиссия никак собраться не может, или случилось что-нибудь на заводе, требующее непосредственное участие руководителей всех рангов. Тогда бы Вадик был просто в этом уверен как никогда, он обязательно бы выучил. Ничего, ответил он сам себе, возможность такая сейчас представиться, ему дадут две недели на пересдачу, времени просто предостаточно. Учи, не хочу. Вот, именно! Не хочу!

Дверь с легким скрипом открылась, в нос ударил сильный запах дешевых сигарет. Начальство, возмутился Вадик, не могут купить себе нормальные сигареты. Сила привычки, выработанной, когда пределом мечтаний была пачки сигарет «Друг». Вадик услышал негромкий разговор, что-то о печке. Он не один. Значит, скорее всего, комиссия уже собралась.

– Можно? – постучав уже в открытую дверь, негромко спросил Вадик и похоже не был услышан. Он повторил громче. – Можно войти?

Он увидел, как Владимир Владимирович поднимает голову и в упор смотрит на него, некоторое время медлит, а потом, как будто вспоминает, кто это и зачем пришёл.

– Конечно! Проходи, только тебя и ждём. Хорошо, что не опоздал.

– Стараюсь, – улыбнулся Вадик. – Точность вежливость королей… – ну и зачем он это сморозил, как банально это прозвучало, он чуть не ударил себя по губам.

Вадик прошёл в большой кабинет, ярко освещённое помещение в котором, кроме длинного прямоугольно стола и стульев вокруг, мебели не было. Во главе стола восседал сам Некрасов, ещё четыре человека сидели по его обе руки, двое справа и двое слева. Сидящих слева Вадик знал, один из них был Николаич, начальник его смены. Второй, седой немолодой мужчина, с безумно уставшим выражением лица, хотя, пожалуй, нет, не уставшим, ощущение такое, что все, что здесь сейчас происходит, ему не то что бы не нравится, но лучше бы оказался в другом месте. Это начальник цеха, Вадик не помнил, как его зовут, но прекрасно знал в лицо. Начальник цеха был частым гостем на щите. Справа ближе к Некрасову сидела какая-то женщина, точно не главный технолог, вероятно, она представляет отдел техники безопасности труда. Последним в этой разношерстной кампании, на ком Вадик остановил взгляд – средних лет худощавый мужчина, с настолько обычными чертами лица, Вадику показалось, что уже давно его знает, или, по крайней мере, часто видел его в городе. Всю комиссии, а это была именно она, объединяла одна общая черта, все, они были одеты в белые мешковатые комбинезоны, точь-в-точь, как на самом Вадике. Это немного сглаживало обстановку, немного приравнивая, друг к другу жертву и экзекуторов. Однако Вадик об этом не думал, он весь покрылся холодной испариной, от былой уверенности не осталось и следа. Он опустился на ближний к нему стул и сложил руки на поверхности стола, как истинный ученик, но на самом деле он пытался скрыть банальную дрожь в этих самых руках. Первым заговорил Владимир Владимирович, Вадик от неожиданности вздрогнул.