Долли - Алексей Провоторов Страница 5

не хватало. Лес костей, с усталой ненавистью подумала Долли. К ненависти странным образом примешивалось сожаление. Лес на костях, кости на ветвях. Гибель породила это место, гибелью оно и живёт. Сейчас за ней, утратившей телесную целостность, придёт кто-то из потерявшихся, из тех, кто ещё способен ходить, раз уж потревоженные ею кости бессильны. Кровь, попавшая на череп, впиталась. Долли оторвала вязаную манжету, которую сама когда-то пришивала к рукаву, и перетянула рану. Свитер было жалко.

Ветер утих, туман как-то рассеялся, и от этого стало совсем темно. Долли поняла, что на неё смотрят и, оставив попытки поднять Даньи, повернулась к лесу. Уставшие глаза различили медленное, пьяное движение в холодной, дымчатой темноте.

Далеко. Можно ещё оторваться. По крайней мере, это просто потревоженные мёртвые, а не какое-нибудь чудовище. Хотя, где один, там и второй. А тем более в Лесу. Тяжёлое наследие Бойни.

Долли взяла мальчика на руки и пошла, как могла быстро, вперёд, прочь от упорной, смутно видимой фигуры. Лучше действовать, чем бездействовать, учила её как-то Бренда. Ещё до того, как Джетту сказал ей то же самое. Бренда, которая собственноручно зарубила себя топором.

О, если бы у Долли были револьверы. Она была бы лучшим ходоком, несомненно, но, кроме бешеной цены, револьверы отпугивали ещё и тем, что у неё не было опыта, позволявшего ходить по лесу с серьёзным оружием.

Силы кончались, мысли путались, и, когда нога в ботинке внезапно подвернулась, Долли просто осела в листья.

— Тлен, — сказал Даньи, с печалью в голосе. Он прав, подумала Доли. Здесь всё — тлен.

Деревья были очень высоки, уходили вверх, терялись в поднявшемся тумане. Впереди была возвышенность, и Долли, которой вдруг показалось, что она понимает, где они находятся, полезла наверх.

И увидела старую, неширокую дорогу, которую сразу узнала. Отсюда до опушки было часа полтора пешком. В одиночку.

Что-то привлекло её, и она резко повернула голову. По дороге бежал кот, светлый, чуть полосатый и, вероятно, рыжий, хотя сейчас цвета было не разобрать. Он увидел Долли, на мгновение замер, подняв лапу, и, уже чуть медленнее, пошёл к ней.

Долли обернулась на чащу. Даньи лежал в полутора метрах внизу, у подножия склона. Вдалеке какая-то тень прыгала с дерева на дерево, крупная, не меньше человека, но сюда вроде не приближалась. А вот тело, идущее за ней по пятам, уже было совсем близко.

Приваливаясь к стволам, мешковато и неторопливо, с чёрными впадинами глаз и незакрывающегося рта, к ней шёл человек в чёрной одежде. Длинные оборванные застёжки на рукавах и внизу штанин колыхались на ветру, как стяги. Развязанные шнурки волочились следом, ветви хрустели под тяжёлыми подошвами кожаных сапог. Мактал, узнала Долли. Полгода назад он не вернулся из своей ходки — обычной, коммерческой. А теперь вот шёл к ней, чтобы и она тоже не вернулась.

Она некстати подумала, что сегодня даже не обращала внимания на хлам. Хотя могла бы что-нибудь найти и заработать, всё-таки глубоко заходила.

Нужно было вытащить Даньи на дорогу, потому что Мактал был уже близко. Лес послал его вместо неподвижного рассыпавшегося скелета, так было всегда — потревожив мёртвых в лесу, ты не мог надеяться на то, что они не потревожат тебя. Плохо то, что она была не одна и ей нездоровилось.

Что-то показалось сбоку в поле зрения, и она вздрогнула. Кот. Совсем забыла.

— Долли? — спросил кот. — Тебя зовут Долли?

Тонкий, мяукающий голосок имел абсолютно человеческие интонации. Долли посмотрела на него. Так и есть, зрачки кота совсем округлились и делали его глаза похожими на людские.

— Клайд? — спросила она.

— Да, — ответил кот. — Ты меня знаешь?

— Ну, ты самый известный из тех, кто так умеет. А ты откуда знаешь меня?

— По слухам, — ответил кот.

Клайд спал сейчас где-то в городе, отдав часть своего сознания и разума телу кота, и таким образом мог ходить на разведку, рискуя только психическим здоровьем, а не телесным. Таких как он было мало.

Насколько Долли знала, разум кота сейчас дремал в мозгу настоящего Клайда, в освободившемся месте.

— Ну вот, будем знакомы, — сказал Клайд. — Я вижу, у тебя проблемы?

— Да. Я потеряла нож — ударила им Волосы. Это Даньи, он ночью ушёл в лес, а я пошла за ним.

— Рано. Маленький, — задумчиво сказал Клайд.

— Вообще, — кивнула Долли. — Слушай, у меня нервная лихорадка, ты осторожнее рядом со мной.

— Котам не передаётся, — поведя хвостом, ответил Клайд. — Нужно вытаскивать малого, раз оружия у тебя нет.

— Да, рано или поздно он нас догонит, — ответила Долли. Скорее рано, подумала она — до преследующего их тела оставалось метров двадцать, не больше.

— Подожди здесь, я сейчас, — сказала она и соскользнула вниз по склону.

Она собиралась взять Даньи на руки и как-нибудь вынести его на дорогу — скорее всего, там ей пришлось бы потревожить его глубокий сон, чтобы он мог, пусть медленно, но идти сам. Риск был велик, но с ним на руках у неё уже не было того выигрыша в скорости — усталость и болезнь делали своё дело, ну и голод, конечно. Она жалела, что не успела как следует собраться перед выходом — в ближайшие дни делать ходки она не намеревалась, и, когда мать Даньи разбудила её, рюкзак не был собран. Ошибка, подумала она. Больше я так не поступлю.

Запас времени у неё был, но, взяв спящего мальчика на руки, она всё равно оглянулась назад. Она увидела, но уже ничего не могла поделать.

Забыв человеческие слова, по-кошачьи заорал Клайд, и крик его перешёл в шипение. Низко зарычал во сне Даньи. Доли застонала.

Всего в десяти метрах позади Мактала гоняемые ветром спирали темноты и тумана стали обретать формы, паутинные серебристые кромки блеснули во мгле, очерчивая контуры загнутых когтистых лап, и из туманного медленного вихря проступила гротескная фигура, вдвое выше Долли, с заломленными очертаниями торса, конвульсивным кнутом хвоста и безглазой, неразличимой пока ещё головой. Клёкот, размноженный эхом, осколками рассыпался по лесу, и сквозь внезапные слёзы Долли увидела, как чудовище, какой-то из древних нечеловеческих солдат Бойни, призванный и никем не отпущенный, шагнул по листве, опираясь на загнутые, пружинящие когти, и второй конечностью взял Мактала за голову, нарезая плоть, кость и остатки мозга, словно тыкву, на бескровные уже ломти.

Потом лапа на секунду отпустила обезглавленное тело, перехватила его за поясницу и небрежно швырнула о ближайшее дерево. Бывший ходок сломанной куклой упал на корни и больше не двигался. Тварь шагнула к ним. Стало холодно, с полупрозрачного в темноте