Кеннет Харви - Город, который забыл, как дышать Страница 5

Мистер Фаулер с силой втянул ноздрями воздух и нахмурился.

— Так… выдохните. — Врач внимательно прислушался. — Еще разочек.

Он взглянул на жену больного. Миссис Фаулер нервно мяла в руках сумочку, готовая выслушать любой приговор врача.

— Еще раз глубоко вдохните и задержите дыхание. — Он слушал, сам стараясь не дышать. Никаких хрипов. Легкие чистые, пульс ровный.

— Хорошо, теперь дышите.

Томпсон вынул из ушей стетоскоп и посмотрел на пациента. Мистер Фаулер сидел на столе — спина прямая, пальцы сжимают черную пластмассу, глаза уставились в рисунок скелета на противоположной стене.

— Грудь болит?

— Нет, сэр.

— Руки, ноги?

— Нет, сэр.

— В легких жжение бывает при вдохе?

— Нет, сэр.

— Изжога мучает?

— Ни в жизнь.

— Спите хорошо?

Фаулер кивнул и упрямо сжал губы.

— Не бывало такого, что просыпаетесь ночью весь в поту, сердце колотится, и никак в себя не придете?

— Да нет же, господи! — Ллойд возмущенно посмотрел на Томпсона, словно тот окончательно повредился умом.

— Ему просто на улице вдруг нехорошо стало, — встряла Барб, от волнения она даже слегка подалась вперед. — Ну, продохнуть не мог. С ним такое и раньше случалось.

Фаулер бросил злобный взгляд на жену:

— Умолкни, женщина!

— Давно это началось?

— Почем я знаю, — раздраженно ответил Ллойд, щеки его пылали. — Вроде, в воскресенье на той неделе.

— А сегодня четверг, — задумчиво сказал Томпсон. — Что ж, можете слезать.

Фаулер кивнул и перевел взгляд на кремовые жалюзи с таким видом, будто внимание врача его унижало.

— Да ерунда это, — проворчал он, слез со стола и застегнул рубашку. Ненадолго воцарилось молчание. Томпсон, искоса наблюдавший за пациентом, заметил, что Фаулер никак не может продышаться.

— Аллергия на что-нибудь есть? — спросил Томпсон.

Он вернулся за стол и осторожно опустился в кресло, невольно состроив мучительную гримасу и прошипев «ч-черт». Колени сегодня болели сильнее обычного, сказывался застарелый артрит. За зиму доктор прибавил в весе, и это плохо отразилось на самочувствии.

Надо бы перестать жевать по ночам пончики с повидлом и запивать их молоком. Жирные молочные соусы, сыр бри и гаварти с укропом входили в ежедневный рацион Томпсона.

— Нет у него аллергии, доктор.

Томпсон открыл медицинскую карту Ллойда и быстро пролистал ее. Ничего такого, что могло бы вызвать затруднение дыхания. Никакой астмы, хотя пробы лучше, конечно, взять. Однако одышка есть одышка. Скверный признак, предвестник серьезных осложнений.

— Сейчас все цветет, кругом пыльца. А эта дрянь не раз вызывает воспаление дыхательных путей. Глаза не слезятся?

— Нет, сэр, — ответил Ллойд.

Теперь он подпирал стену, руки его безвольно повисли. «Точно школьник в кабинете директора», — подумал Томпсон.

— Сердце у вас в порядке, легкие чистые. Возможно, дело в аллергии или начинающейся астме. А может, вообще ничего серьезного. — Томпсон нацарапал что-то на бланке. — Вот направление на общий анализ крови, мы с вами его давно не делали. Надо поглядеть. Может, это инфекция. Вирус какой-нибудь подцепили. Будь у вас боли в груди, я бы подозревал невроз. Вообще-то надо бы все-таки сходить к невропатологу. На всякий случай, чтоб ничего не упустить. — Он оторвал бланк и отложил в сторону. — Вот направление, сделаете пробы на аллергию и на астму. Я позвоню в больницу в Сент-Джонсе и договорюсь, чтобы вас принял врач. — Томпсон вырвал второй листок и протянул его миссис Фаулер. Ллойд косился на бумажки и изо всех сил старался делать вид, что их не замечает. — Зарядку делаете?

— Да он теперь от телевизора не отходит, — пожаловалась Барб и добавила шепотом: — С тех пор как нашего Бобби не стало…

Мистер Фаулер снова испепелил жену взглядом. Это уже чересчур, хватит унижаться. И Ллойд метнулся к выходу.

— Так что? — рявкнул он на пороге. — Прямо тут не окочурюсь?

Доктор Томпсон хмыкнул, его второй подбородок уперся в шею. Он откинулся в кресле и повертел в руках карандаш.

— Уж и не знаю, мистер Фаулер, все под богом ходим.

— Надо думать. — Ллойд распахнул дверь и вывалился в приемную.

Барб проводила его взглядом и потопталась в нерешительности. При муже она, очевидно, говорить боялась, поэтому сначала выглянула за дверь, через которую только что сбежал Фаулер.

— Что-то хотели добавить?

Убедившись, что на горизонте чисто, она повернулась к врачу и призналась:

— Характер у него совсем испортился.

— Что вы имеете в виду?

— Все время сердится.

— Стал раздражительным?

— Да, доктор, еще похуже.

— Вы упомянули, что Бобби не стало. — Томпсон секунду помолчал из уважения к ее горю. Он положил локти на стол, как бы для пущей проникновенности. — Очень может быть, что проблемы с дыханием возникли из-за депрессии, на нервной почве. Он в быту сильно изменился? То, чем ему раньше нравилось заниматься, с удовольствием делает?

— Нет, ему теперь ничего не нравится. Другим стал совсем.

— Похоже на депрессию. Выпишу-ка я слабенький антидепрессант, только надо щитовидку проверить.

— Ллойд нипочем его пить не станет.

Томпсон нацарапал что-то в блокноте, вырвал рецепт и передал миссис Фаулер.

— Тогда для начала подавайте ему успокаивающее. Может, согласится. Как только станет лучше, сразу мне сообщите.

Барб аккуратно собрала все рецепты и, тяжело вздохнув, спрятала в сумочку.

Доктор проводил ее до двери.

— Если на поправку не пойдет, привозите обратно. — И, понизив голос, добавил: — Присматривайте за ним. — Томпсон подмигнул, надеясь ее приободрить.

— Конечно, доктор. Большое вам спасибо. — Миссис Фаулер слабо улыбнулась и первой вышла из кабинета. Она пересекла приемную, а Томпсон взял у медсестры карту следующего больного. Взглянув на имя, он нахмурился и крикнул в коридор:

— Эгги Слейд! — С трудом удержался, чтобы не добавить: «мисс ипохондрия нашего городка». — Проходите, Эгги, проходите. От чего сегодня умираем?

Барб отыскала мужа возле деревянной лесенки, что вела к стоянке. Стиснув зубы, он щурился на стальные бока машин. Яркое послеполуденное солнце било в глаза сотнями зайчиков. Ллойд резко обернулся.

— Эти… — процедил он. В последнее время, произнося слова, Ллойд забывал дышать. Лицо его покраснело, он раздраженно потянул носом воздух. На Барб он при этом не смотрел. — Эти в очереди думают, я больной. А я не больной.

— Ну что ты, Ллойд, — попыталась успокоить мужа миссис Фаулер и положила руку ему на плечо. — Доктор сказал, ничего страшного.