Джеймс Доусон - Произнеси её имя (ЛП) Страница 5

Общежитие — самая старая часть школьного здания. Оно было разделено на четыре дома, каждое названо в честь знаменитой писательницы: Остин, Бронте, Кристи и Дикинсон. Тот факт, что они не были просто обозначены буквами А, Б, В и Г — еще одно доказательство, — как будто оно вообще было нужно — что школа Бобби претендовала на грандиозную претенциозность. Остин и Бронте располагались в противоположном крыле второго этажа, в то время как Кристи и Дикинсон находились этажом выше.

Конечно, в течение пятнадцати минут все шаги и голоса растаяли в тишине. Только электрический гул светильников и страдальческое завывание грозы наполняли школу.

— Так, давайте сделаем это! — Сэди вывела группу из укрытия.

Лотти оставила их, уходя на цыпочках обратно к Дому Кристи на следующем этаже. Бобби промедлила, потянув Наю за руку.

— Зачем мы это делаем?

— Ой, да ладно тебе, Боб! — Ная взяла ее за руку. — Я делала это на сотне пижамных вечеринок. Я просто прикалываюсь над Грейс и Сэди! Это будет весело!

— В самом деле? Объясни. — Она недоверчиво пожала плечами.

— А то! Я сделаю это, а потом всю следующую неделю буду незаметно пробираться, расписывая всякую ерунду на зеркалах и развешивая везде удавки! Это безумно их напугает. Хочется увидеть, как Грейс Бруэр-Фэй написает в постель!

Бобби наблюдала, как Грейс висела на руке Кейна, словно какая-то второсортная героиня фильма. Это было такой уловкой — у Грейс больше тестостерона, чем у обоих парней вместе взятых. Будет ли забавно сбить с нее спесь? Черт возьми, да!

Идущие впереди Сэди и Марк достигли Дома Бронте. Только ночной свет озарял длинный ряд мирных спален: тусклый серебристый свет направлял девушек к пожарному выходу. Горизонт был чист, и дверь в ванную была слегка приоткрыта, ожидая их. Бобби не смогла удержаться и не подумать, что ванная выглядела немного зловеще в темноте, в ночь на Хэллоуин, в бушующую грозу…

Она мысленно опрокинула на себя ведро реальности. Она не должна быть такой идиоткой. Глупые дети по всему миру шепчут «Кровавая Мэри» у зеркала. Если бы все было правдой, она была уверена, что пресса бы осветила это к настоящему времени.

— Идем! — Сэди на цыпочках прокралась в душевую комнату. Сделав глубокий вдох, Бобби позволила Нае затащить ее через порог.

Как всегда, выложенная плиткой сырая комната источала яичный запах забившихся волосами водостоков в сочетании с ароматом мыла и шампуня. За рваными синтетическими занавесками из протекавшего ржавого душа постоянно капало на керамический пол. Бобби сомневалась, что в эту дыру можно будет вызвать даже самого отчаянного духа.

— Закройте дверь, — скомандовала Сэди, и Бобби выполнила. Сэди открыла свою сумочку, которую уже набила свечами и спичками из своей спальни, и начала расставлять их вокруг длинных совмещённых раковин, стоящих перед зеркалом. Все было продумано до мельчайших деталей. Бобби задавалась вопросом, как давно Сэди спланировала все это. Между Грейс и Сэди была какая-то неразрешенная напряженность: обе были в «Элите» — давнее объединение учреждения Пайпер Холла. Каждый год одна или две девушки из богатых, влиятельных или знаменитых семей были посвящены в «особый клуб», чтобы тайно собираться и, как правило, быть подлыми (вроде масонов, но с блеском для губ). Из того, что Бобби удалось выяснить, как аутсайдеру: Грейс и Сэди постоянно соперничали за звание Главной пчелки/Королевы сучек.

Это был полнейший бред. Из-за того, что ее мама была своего рода знаменитостью, Бобби приглашали вступить в клуб в ее первый учебный год. Она отказалась, потому что это все выглядело как какой-то подслащенный миниюбочный анорексичный культ, и, как следствие, с тех пор терпела страдания. Она была социальной «живой мишенью», но ей это было до лампочки. Однако Ная ужасно хотела вступить в него. Грейс, невзлюбившая знойную новенькую американку с первого взгляда, когда та появилась на следующий год, сделала все, чтобы этого никогда не произошло.

Бобби бросила короткий взгляд на свое отражение в длинном зеркале, задержавшись только, чтобы распушить прямые бесцветные волосы, а затем переключила свое внимание на более интересного Кейна — на бронзовый тон его кожи и бархатную текстуру волос. Когда отражение Кейна поймало взгляд ее собственных глаз, она быстро склонила голову, молясь, чтобы он не заметил, как она пялилась. Или хуже — что, если бы Грейс застукала ее на месте преступления? Ей нужно срочно взять себя в руки.

— Окей. Почти полночь… кто будет первым?

Грейс выпрямилась в полный рост и любовалась собой в зеркале, разглаживая безупречные пряди светлых волос.

— Я не собираюсь этого делать и точка. Это для детей.

— Тогда почему ты здесь? — повторила Ная.

— Потому что я знаю, какая ты, — ее голос был пронизан обвинением.

Кейн, видимо, почуявший назревающую склоку, шагнул вперед к зеркалу, потянув коренастого Марка за собой.

— Мы первые!

Парень пониже отдернул руку назад.

— Я не буду этого делать. А что, если это реально? Я просто сниму все на телефон, чтобы иметь возможность издеваться над тобой до скончания века!

— Что такое со всеми? — снова появилась неотразимая улыбка Кейна. — Вы все такие слабохарактерные!

Ная присоединилась к нему, встав перед зеркалом.

— Нет слабохарактерных нью-йоркцев, дорогуша.

Бобби приподняла бровь, неуверенная, пытается Ная быть привлекательной или нет. Если пытается, то это не работает. А потом она почувствовала, как ее ноги делают нечто почти чужеродное… они начинают двигаться в сторону остальных. Как если бы Кейн был компьютерным вирусом, полностью заразившим ее личный жесткий диск… все ее обычные эвристические подходы заблокированы. Все здравые невидимые механизмы самозащиты подавлены ее желанием произвести впечатление на парня, которого она встретила всего несколькими часами ранее и с которым даже не разговаривала.

Ная посмотрела на нее со смесью шока и гордости.

— Бобби?

— Что? — ответила она. — Я не боюсь. Это глупо.

Бобби раздражало, что Ная считала ее слабачкой, когда знала ее настоящую.

Грейс бросила на нее жалостливый взгляд, припасенный, как правило, для трехногой собаки.

— Давай, Бобби! Обожаю девчонок с яйцами! — Кейн замолчал. — Ну, не совсем… ты же поняла, что я имею в виду.

На секунду Бобби утонула в его глазах. В первый раз он подарил ей более, чем мимолетное секундное внимание. «Он знает её имя». Она выпрямилась. Парни — как опасные собаки: если показать им страх, то они могут съесть твое лицо.