Джордж Мартин - Человек-в-форме-груши Страница 5

— Не беспокойся, я сама об этом позабочусь. А как насчет его имени? Ты проверишь договор?

— Но это нарушение конфиденциальности. — Он вздохнул. — И все же я готов пойти тебе навстречу. С тебя причитается. — Он встал и подошел черному шкафчику, где помещалась картотека, вытащил ящик, немного порылся в нем и вернулся к столу с папкой, в которой быстро пролистал листочки.

— Ну? — нетерпеливо спросила Джесси.

— Хм-м-м… Вот твой договор. А вот и остальные. — Он вернулся к началу и стал проверять договоры один за другим. — Уинбрайт, Пибоди, Пьюметти, Харрис, Джеффрис. — Он закрыл папку и пожал плечами. — Договора нет. Ну, это убогое подвальное помещение, и он живет там с незапамятных времен. Либо мы потеряли договор, либо его никогда не было. Такие случаи известны. Всякий раз съемщик продлевает аренду на месяц…

— Замечательно! — вздохнула Джесси. — И что ты намерен предпринять?

— Сменю замок. Я не собираюсь выселять человека за то, что он предложил тебе «Чиз Дуддлс».

Человек-в-форме-груши со своей потрепанной сумкой стоял на крыльце, когда Джесси вернулась домой. Он улыбнулся, когда увидел приближавшуюся девушку.

«Пусть он до меня дотронется, — подумала Джесси, — пусть он дотронется, когда я прохожу мимо, и я посажу его за решетку за нападение — он и глазом моргнуть не успеет».

Однако человек-в-форме-груши не предпринял никаких попыток ее схватить.

— Я хочу кое-что показать тебе внизу, — сказал он, когда Джесси поднималась по ступенькам. Ей пришлось пройти всего в футе от него; сегодня запах был особенно сильным: прогорклые дрожжи и гниющие овощи. — Хочешь взглянуть на мои вещи?

Джесси молча отперла дверь, вошла внутрь и захлопнула ее за собой.

«Я не стану о нем думать», — сказала она себе, когда устроилась на кухне, чтобы выпить чашку чая. Нужно работать. В конце концов, она обещала Адриану переделать эскиз к понедельнику.

Джесси вошла в студию, отодвинула занавески, твердо решив стереть с картины все следы человека-в-форме-груши. Она закрасила двойной подбородок, подправила челюсть. Переписала влажные губы, сделала волосы более темными и густыми. Представим, что их растрепал ветер, — тогда голова не будет казаться заостренной. Она сделала герою ярко выраженные скулы — теперь лицо стало худощавым. Художница даже изменила цвет глаз. Зачем герою такие слабые бледные глаза? И она сделала их яркими, зелеными и полными жизни.

Когда она закончила, наступила полночь, и Джесси поняла, что устала. Но когда она отступила от мольберта, то осталась удовлетворена своей работой. Мужчина превратился в настоящего героя «Пируэтт»: распутный мошенник и скандалист с меланхоличной и поэтичной душой. И он не имел ничего общего с грушей. Адриан будет в восторге.

Ей нравилась такая усталость. Джесси отправилась спать, довольная собой. Быть может, Селби прав; она напридумывала себе всяких глупостей, позволила человеку-в-форме-груши напугать себя. Но любимая работа, упорный труд станут прекрасным средством от невнятных страхов. Она не сомневалась, что будет спать крепко и ее не посетят кошмары.

Джесси ошиблась — сон не принес ей облегчения. Она вновь, дрожа, стояла на ступеньках крыльца. Здесь было темно и грязно. Сильный запах гниения от мусорных баков сводил с ума, ей казалось, что она слышит, как в них кто-то шевелится. Дверь начала открываться. Человек-в-форме-груши улыбнулся ей и коснулся холодными мягкими пальцами, похожими на сгусток червей. Он взял ее за руку и увлек за собой внутрь, внутрь, внутрь, внутрь…

В десять часов утра в дверь ее комнаты постучала Анжела.

— Поздний воскресный завтрак, — позвала она. — Дон сделал вафли. С шоколадной стружкой и свежей клубникой. Есть омлет с беконом. И кофе. Апельсиновый сок. Хочешь?

Джесси села на постели.

— Дон? Он здесь?

— Он остался ночевать.

Девушка встала и, прыгая на одной ноге, принялась натягивать заляпанные краской джинсы.

Кто же откажется от завтраков Дона? Я даже не слышала, как вы вернулись.

Я заглянула к тебе в студию, но ты с таким увлечением рисовала, что не обратила на меня внимания. У тебя был такой сосредоточенный вид, ну, ты знаешь — когда язык слегка торчит из уголка рта. И я решила, что нельзя отвлекать художника от работы. — Она захихикала. — Только не понимаю, как ты умудрилась не услышать скрип пружин.

Завтрак прошел с оглушительным успехом. Иногда Джесси не понимала, что Анжела находит в Дональде, но блюда, которые он готовил, компенсировали многие его недостатки.

Анжела и Дональд допивали кофе, а Джесси — чай, когда из коридора послышался шум. Анжела пошла проверить.

— Там какой-то тип меняет замок, — сообщила она, вернувшись. — Интересно, что это значит?

— Будь я проклята, — пробормотала Джесси. — В воскресенье! Вот уж не ожидала, что Селби отреагирует так быстро.

Анжела с любопытством посмотрела на нее.

— А что случилось?

И Джесси рассказала ей о встрече с Эдвардом Селби и своих столкновениях с человеком-в-форме-груши. Пару раз Анжела принималась хихикать, а Дональд сидел с мудрым лицом опытного психиатра.

— Ответь мне, Джесси, — осведомился он, когда она закончила, — тебе не кажется, что твоя реакция не совсем адекватна?

— Нет.

— Ты отгораживаешься от всего мира, — продолжал Дональд. — Постарайся взглянуть на свои действия со стороны. Что этот человек тебе сделал?

— Ничего, и я намерена сохранить такое положение, — резко ответила Джесси. — Кроме того, я не интересовалась твоим мнением.

— А тебе и не следовало интересоваться, — заявил Дональд. — Мы ведь друзья, не так ли? И мне не нравится, что ты так переживаешь из-за ерунды. У меня создается впечатление, что у тебя появилась фобия на безобидного соседа.

Подруга захихикала:

— Он в тебя влюбился, вот и все. Ты настоящая серцеедка.

— Тебе бы не было смешно, если бы он оставил «Чиз Дуддлс» для тебя, — сердито сказала Джесси. — Тут что-то… не так. Я чувствую.

Дональд пожал плечами.

— Что-то не так? Совершенно верно. Этот человек не умеет нормально общаться. Он некрасив, плохо одевается, не имеет представления о нормах гигиены, у него странные пристрастия в еде, и он явно плохо понимает других людей. Почти наверняка он очень одинок и подвержен неврозам. Но из этого еще не следует, что он убийца или насильник, не так ли?

— Почему ты одержима им?

— Вовсе нет.

— Но это не вызывает ни малейшего сомнения, — настаивал на своем Дональд.

— Она влюбилась, — вмешалась Анжела.

Джесси встала.

— Я вовсе им не одержима! И нам пора заканчивать эту дискуссию…