Питер Джеймс - Возлюбленная Страница 53

Жевательная резинка.

– А вы знаете ее историю? – спросила она.

– Хочу проследить ее происхождение. Не думаю, что мисс Делвин была ее первоначальной владелицей.

«Нет, – хотелось сказать Чарли. – Она не была. Его звали Диком…» Ей показалось, что она коснулась пальцами льда. Или старого ножа.

– Я послал письмо в Свонзе, туда, где занимаются номерными знаками.

Его глаза с глубоким любопытством смотрели на нее, пронизывая насквозь, и Чарли в стеснении отвернулась.

– Вы не видели сегодня Виолу Леттерс? – спросила она.

– Нет. Вчера вечером она заглядывала в поисках своего кота.

– У меня она тоже была. Она неважно себя чувствовала. Я только что ходила навестить ее. У входа сидит кот, и не похоже, чтобы она вставала с постели. Надеюсь, с ней все нормально.

– Возможно, она спит. Приняла таблетки. Бросила пьянство и решила, наверное, что стоит принять пару таблеток аспирина – и все будет в норме.

Чарли улыбнулась:

– Давайте-ка попробуем позвонить ей.

Они прошли в его дом, пригласив и Бена. Внутри дома, аккуратного снаружи, царил хаос, главным образом из-за книг и рукописей, среди которых Чарли, к своему удивлению, заметила романы Джеймса Герберта.[13] Стены были увешаны старыми картами в рамках, мебели стояло немного, да и та выглядела чисто мужской и довольно ветхой. Обычная для служебной квартирки, мебель была бы уместна в любой студенческой комнатке при университете.

Вытащив из-под стопки газет на массивном письменном столе телефон, Хью отыскал в записной книжке номер Виолы Леттерс и набрал его. Он подождал с дюжину гудков, а потом снова набрал номер. Ответа не было.

– Я зайду туда попозже и посмотрю, не нужно ли ей что-нибудь, – сказал он. – Вообще-то раз уж вы здесь, я хочу поинтересоваться, не хотите ли вы со своим старичком сходить поужинать в субботу, если вы ничем не заняты.

Она побледнела.

– Я… мы… он уехал… в командировку. Я не знаю, когда он вернется.

– Стало быть, вы тут сами по себе?

Она кивнула.

– Сегодня вечером я собираюсь в тот трактир. Почему бы и вам не сходить? Там будет не так много народу.

– Я…

Веселые лица. Нет, нет, спасибо, не может она справиться с этим, не сумеет лгать по поводу Тома. Не сможет…

И сидеть одной в доме? Ждать, пока он позвонит. Да пошел он к черту!

– Спасибо. Было бы неплохо.

Полицейский автомобиль стоял на травянистом берегу у перевернутого ялика, и двое полицейских возвышались на пешеходном мостике вместе с местным фермером, которого она с трудом узнала. Они всматривались в шлюзовый пруд. Чарли прошла через столбы ворот, интересуясь, на что они там глазеют.

А потом увидела и сама. Сначала она не могла разобрать, что это было. Может, чью-то хозяйственную сумку принесло ветром?

Это было обернуто вокруг лопастей мельничного колеса, оно колыхалось в воде, вздымавшейся вокруг него, словно пойманное в ловушку животное.

Ярко-желтое.

Ее сердце подскочило к горлу. Желтое. Она побежала. Бен бежал вместе с ней, думая, видимо, что она затеяла какую-то игру. Желтое.

Виола Леттерс прошлым вечером была одета в желтый плащ, который как раз и обернут вокруг лопасти мельничного колеса.

Потом она увидела, что огромный кусок берега отвалился с другой стороны пешеходного мостика. Тропинка и кустарник исчезли, рухнули в шлюзовый пруд, оставив обнаженную землю, словно рану, с которой сорвали повязку.

Желтый плащ снова заколыхался.

Чарли закричала.

26

Мужчина из водного надзора повернул небольшую круглую рукоятку на боку колеса. Заржавленные стержни и шестерни, к которым она крепилась, заскрипели. Один из полицейских повернул рукоятку с другой стороны. Две створки разъединенных коррозией стальных ворот двигались медленно, на какие-то дюймы за один поворот, пока не сомкнулись.

Чарли почувствовала эту новую тишину, как будто завернули какой-то кран. Странную тишину.

Остатки воды соскользнули по бетонным блокам запруды, и уровень начал быстро опускаться по дуговой стенке шлюзового пруда. Мужчина из водного надзора опустился на колени, посмотрел через край берега и вытащил измерительную палку.

– Четыре дюйма, – сказал он. – Высокий уровень. Он поднимется снова через час. Я могу дать вам сорок пять минут, а потом мне придется снова открыть шлюз.

Чарли почти не слышала их разговора, пристально глядя через перила на липкий ил, поднимающийся вокруг кирпичных стенок, и на темные очертания, становящиеся видимыми под поверхностью воды.

«Окажись старым мешком. Пожалуйста, окажись просто старым мешком или пластиковым покрытием».

Сначала показалась верхушка газовой плиты, но к тому моменту очертания тела позади плиты приняли ясную для всех форму. И по мере убывания воды лица стоящих людей каменели, обнаруживая, как на темной густой грязи появляется тело в желтом непромокаемом плаще и в красных резиновых ботах, тело, лежавшее в этой грязи лицом вниз, между валиком для белья, велосипедом и заржавленным остовом железной кровати.

– Поискать своего кота? Вы считаете, что именно поэтому она пошла туда?

Записная книжка констебля Тайдимена лежала перед ним на кухонном столе. Его лицо, с глазами маленькой птички, было одутловатым, а кожа гладкой, на переломе от молодости к среднему возрасту, испещренной полосками красных вен.

В кухне все еще пахло расплавленным пластиком. Через окно Чарли видела двух полицейских, протягивающих белую ленточку вокруг запруды. Офицер из уголовной полиции бродил с фотоаппаратом, делая снимки.

– Да. Она, кажется, немного волновалась из-за него.

Над чаем поднимался пар. Перед ее глазами была Виола Леттерс, неуклюже распластавшаяся в густой грязи. Руки ее были раскинуты, словно она упала с огромной высоты. Чарли не могла смотреть, как поднимали тело.

Постукивая авторучкой по записной книжке, полицейский подергивал носом от застоявшегося неприятного запаха. Сквозь завывание дрели по дому эхом разносился стук молотков.

– Вчера вечером вы ее видели?

Чарли кивнула.

– В котором часу?

– Около девяти.

– И вы предложили ей выпить?

– Да, джин с тоником.

– Большую рюмку?

Вопрос разволновал Чарли: полицейский откровенно пытался подвести ее к определенному выводу, и это ее рассердило. Господи, ведь она же не упала! Это был оползень. Чарли с трудом сдержала гнев.

– Нет.

– А вы не думаете, что она могла быть навеселе, когда уходила?

– Нет.